– А про боль? Про страдания?
– Она фыркнула и передала тебе, чтобы ты не выдумывала хрень про неё. Не все должны быть такими чувствительными, как ты. Кто-то хочет быть другим.
– И тебе не кажется это странным?
– Нет. Баунти, серьёзно, расслабься. Ты слишком заморачиваешься насчёт Мэнди. Она такая. Ей нравится быть такой, и никто ей не причинил боль. Всё, конец истории.
Тяжело вздыхаю и передаю Оуку гирлянду.
– Наматывай на ёлку. Старайся намотать на каждую ветку…
– Я же весь буду в царапинах.
– А кто сказал, что это легко? Ты всегда считал, что нарядить ёлку – это побросать на неё дождик, но украшение ёлки это целая схема. К примеру, внизу висят самые тяжёлые игрушки и большие, в середине самые красивые, наверху те, что остались. Однотонные игрушки для цвета и объёма нужно вешать внутрь, тогда их будут подсвечивать огоньки гирлянды.
– Мда, ты бы могла запустить ракету в космос, Баунти, если ты так подходишь к украшению ёлки.
– Ракета это дело нескольких минут, а ёлка будет стоять и радовать нас несколько дней. Поэтому украшение ёлки куда важнее, чем ракета.
– Скажи это астронавтам. Они точно будут счастливы слышать такое об их работе, – хмыкает Оук, натягивая гирлянду на ёлку.
В этот момент входная дверь открывается и в дом входит Рас.
– Какого чёрта ты здесь делаешь? – Возмущается Оук.
– Хм, пришёл помогать украшать ёлку. Мы это постоянно делаем с Бонни, – улыбается Рас.
– Иди и ищи свою ёлку. Это моя, – рычит Оук.
– Ладно… ладно, не горячись. Я ещё принёс пончики. Не выгоняйте меня, в вашем доме, Оук, творится бедлам. Они все орут, визжат, поют. У меня мозги готовы взорваться. У вас так тихо, – скулит Рас и протягивает мне коробку с пончиками от его мамы, словно это подношение.
– Конечно, оставайся с нами, – улыбаюсь я Расу, а Оук взглядом показываю быть терпимей. Он фыркает и продолжает наматывать гирлянду на ветки ёлки.
– Давай я помогу, Оук. Я делаю это каждый год…
– На хрен отошёл от моей, мать её, ёлки, – рыком перебивает его Оук.
– А он сегодня особенно злой. Что-то случилось? – Приподнимает озадаченно брови Рас.
– Оук сидел на коленях у Санты и чуть не выдрал ему бороду, – хихикаю я.
– Ты же обещала, Баунти! Ты обещала, что никому не скажешь! – Кричит Оук.
– Я не обещала. Вообще, речи о таком не было. И в этом нет ничего ужасного. Мы с Расом сидим на коленях у Санты каждый год, – смеюсь я.
– Ага. Чувствую всегда себя облапанным, но это прикольно. И ты хотел выдрать бороду Санты?
– Я думал, она фальшивая. Она должна была быть фальшивой.
– Хм, Оук, ты же в курсе, что дети – это такие маленькие люди, которые в определённом возрасте становятся недоверчивыми ко всему придурками?
– Как ты? Только ты вроде вырос, а мозги такие же маленькие, – язвительно произносит Оук.
– Прекращай, – шепчу ему. Рас отмахивается от него и его оскорбления.
– В общем, бороду специально отращивают для этого времени года. Сейчас на работу в роли Санты берут только мужчин в возрасте с настоящей бородой и животом. Даже есть специальные курсы, как научиться говорить, как Санта. Поэтому ты изначально поступил глупо. Так у кого из нас мозг маленький? – Смеётся Рас.
– Ты знала, – прищуривается Оук, смотря на меня.
– Да.
– И ты меня не предупредила?
– Нет.
– Ненавижу тебя, Баунти Риджерс! – Обиженно выкрикивает Оук.
Мы с Расом хохочем над ним. Я опускаюсь на пол и открываю коробку с игрушками. Рас помогает мне.
– Кстати, ты знала, что Скот снова пытался купить тот дом? – Интересуется Рас.
– Правда? Он мне ничего не сказал. Он уже делал три попытки и постоянно получал отказ.
– В этот раз тоже. Его развернули даже с пирогом от твоей мамы.
– Бедный Скот.
– О чём вы говорите? Что за дом хотел купить Скот? – Интересуется Оук.
– Дом напротив. Когда Скот и Уиллоу поженились, они же жили здесь и присматривали дом. Все мы пришли к выводу, что дом напротив идеален. Он больше по площади и у него самый изумительный сад, а ещё бассейн. В общем, Скот пытался убедить соседей продать дом. Он предлагал огромные деньги, которых у него даже и не было. Он их запугивал. Он ругался с ними. На Хэллоуин он даже обкидал их дом яйцами. Но ничего не изменилось. Они не хотят продавать этот дом, – объясняю я.
– Так Скот живёт по улице ниже, – хмурится Оук.
– Ну да, но этот дом просто мечта. Жить напротив родителей это круто, – улыбается Рас.
– А что в этом крутого? Разве не смысл взросления – это свалить от родителей подальше?
Мы с Расом замираем и таращимся на Оука.
– Почему ты хочешь убежать от своих родителей, Оук? У вас проблемы? – Шепчу я.
– Нет, у нас всё прекрасно. Но жить напротив родителей это тупо. Если я захочу трахнуть свою жену на обеденном столе, и они решат принести что-то? Или я хочу ходить голым постоянно, а они будут каждый раз заглядывать в окна, когда решат прийти из-за какой-то ерунды? Где кайф от взрослой жизни, если всё равно родители рядом?
Меня ужасают его слова.
– Но есть замки и шторы, Оук. В нормальном мире люди этим пользуются, – замечает Рас.
– Да-да, но почему вы на первое место ставите родителей? – Удивляется Оук.
– Потому что мы их любим. Ты не любишь своих родителей? – Спрашиваю его.
– Люблю. Конечно, я люблю их, но я у себя на первом месте. Потом уже они. Просто я не понимаю, что такого крутого жить рядом с ними? Они же всегда лезут в чужие отношения.
– Твои родители лезут в твои отношения? – Мы с Расом переглядываемся.
– Нет. Не лезут, – отвечает Оук Расу. – Но они же всегда будут рядом. То есть напротив. То есть это так, словно они в спальне. Это дико. Неужели, я один так считаю?
– Видимо, да, – мрачно произношу я.
– Ладно. Вот, к примеру, Баунти, представь, что тебя пригласил на свидание мужчина, который тебе очень-очень нравится. Он назначил тебе время и в этот же день твои родители попросили тебя приехать и поболтать с ними. Что ты выберешь?
– Хм, поболтать с родителями, – моментально отвечаю я.
– И ты кинешь мужчину, с которым у тебя, вероятно, может быть будущее? Ты бросишь того, кто может быть твоим единственным? Твоей судьбой?
– Если это, действительно, мой мужчина, то он никогда не поставит вопрос ребром. Да, я выберу родителей, потому что мужчины, по моим наблюдениям, ненадёжные. Они приходят и уходят. Они могут сбежать, – едко припоминаю Оуку. Он закатывает глаза и цокает.
