Глава 19. Холден
Я заглянул в класс английского. Мисс Уоткинс проверяла работы за своим столом, рядом с ней в пластиковом контейнере лежал недоеденный салат из макарон. Я сделал глубокий вдох и постучал.
Она лучезарно улыбнулась и взмахом руки пригласила войти. Я скользнул за парту прямо перед ней, положил на столешницу кулак и подпер им голову. Кто-то нацарапал на поверхности «Мартин Блейзли сосет член».
– Стоит проверить.
Мисс Уоткинс наблюдала за мной.
– У тебя что-то на уме, Холден?
Ривер Уитмор у меня на уме. Я все еще чувствовал его повсюду на себе. Внутри меня. Господи, я считал себя довольно опытным на сексуальном фронте, но Ривер уничтожил всех своих предшественников, и, вероятно, всех, кто будет после.
Я уже был уничтожен, но он уничтожил меня снова. В лучшем смысле этого слова.
Мисс Уоткинс деликатно откашлялась.
– Да, верно, к делу. – Я откинулся назад, как обычно, небрежно и лениво. – Итак, давайте предположим, гипотетически, что кое-кто заинтересовался вопросом получения степени магистра изящного письма Университета Санта-Круза.
Она отложила красную «ручку смерти», которую использовала для оценки работ, и сложила руки на столе.
– Этот человек заинтересован в том, чтобы полностью пропустить программу бакалавриата?
– Совершенно верно. Он бы умер от скуки, заставь его посещать такие занятия, как «Запятые и поля». – Я разглядывал свои ногти. – Этот человек своего рода вундеркинд.
– Понимаю. – Мисс Уоткинс выглядела так, словно сдерживала улыбку.
– Не то чтобы это имело отношение к делу, – добавил я, у меня внезапно перехватило горло, – но упомянутый человек уже несколько месяцев не брал ни капли спиртного в рот. За исключением пива, но мы прекрасно понимаем, что это не считается.
– Спорное утверждение, но… – Мисс Уоткинс прижала ладонь к груди. – Это замечательно, Холден.
– Итак… что вы думаете?
– Я думаю, что если этот человек настроен серьезно, то можно организовать несколько встреч на кафедре английского языка в университете. Он ведь серьезно настроен?
Я забарабанил пальцами по столу, размышляя, предостерегая себя. Как будто я не провел все выходные, стараясь не допустить, чтобы эйфория от секса ударила мне в голову. И в сердце.
Просто потому, что Ривер трахался так, как будто любит меня…
Я выбрался из-за стола и направился к двери.
– Он вам перезвонит.
Мисс Уоткинс улыбнулась, уткнувшись в работы и взяв в руки красную «ручку смерти».
– Искренне на это надеюсь.
Выйдя на улицу, я прислонился к кирпичной стене и закурил гвоздичную сигарету, чтобы успокоить нервы. Было безрассудно и глупо позволить одной ночи все изменить. Вот только это была не одна ночь. Это были месяцы ночей с Ривером, каждый поцелуй, прикосновение и разговор по душам стирали дистанцию, которую мы пытались сохранить между нами. Но через несколько коротких недель это расстояние станет реальным.
– Если только… – пробормотал я, выдыхая это слово со струйкой дыма. Ни для кого не секрет, что Ривер боялся своего отъезда так же сильно, как и я.
Ты думаешь, он собирается бросить карьеру в НФЛ и разрушить надежды своего отца? Ради тебя? – спросил ехидный голос в моей голове, подозрительно похожий на голос моего собственного отца.
Меня пробрала дрожь, и сигарета выпала из внезапно онемевших пальцев. Я затушил ее как раз в тот момент, когда мимо проходил мистер Чаудер. Он остановился, принюхался, а затем повернулся ко мне, прищурив глаза.
Я помахал ему пальцами и послал воздушный поцелуй. Мужчина фыркнул и ушел.
Я закурил новую сигарету и обдумал варианты, с тревогой обнаружив, что есть только один.
Рассказать Риверу.
Хор незатыкающихся голосов в моей голове рассмеялся над этой идеей. Встать перед ним голышом и попросить выбрать меня…
– Это может сработать, – пробормотал я. – Сработало же для Джулии Робертс и Хью Гранта.
Пара проходящих мимо девушек странно посмотрели на меня.
Я скривил губы, глядя на них.
– Ой, можно подумать, вы сами не пересмотрели «Ноттинг-Хилл» раз сто.
Прозвенел звонок, и я выбросил сигарету. Слова Ронана звенели у меня в голове громче шумных мыслей. Бороться за Ривера и, возможно, за себя тоже.
В обед я, как обычно, пошел в оркестровую, но там было пусто. На мой телефон пришло сообщение от Ривера.
Я на трибунах. Встретимся там.
Я нахмурился.
Место для поцелуев? Никогда там не был. Но хочу. С тобой.
Крошечный огонек надежды, который я лелеял в сердце, вспыхнул с новой силой. Место для поцелуев под трибунами было скрыто от широкой публики, но парочки приходили и уходили регулярно. Риск обнаружения достаточно высок. Может быть, Ривер планировал позволить судьбе самой бросить кости и все решить?
Он ждал меня в темном закутке, заваленном обертками от хот-догов и пахнущем прогорклым попкорном. Ривер крепко поцеловал меня, и мы быстро поплавились в объятиях друг друга. Память о ночи метеоритного дождя оживала в каждом прикосновении, каждом взгляде, каждом вздохе.
– Эй, – хрипло выдохнул я, прерывая наш поцелуй. – Это смело. И не похоже на тебя.
– К черту, – ответил он, в его голубых глазах горело яркое пламя.
Я изогнул бровь.
– Ох, я понял. Кто-то в эти выходные переспал и теперь готов трахаться и сражаться со всем миром.
– С миром сражаться, – ответил он, прижимаясь ко мне пахом. – Но трахать я больше никого другого не хочу.
Боже, помоги мне, и я тоже.
Он снова поцеловал меня, и я ему позволил, в голове роились мысли о нашем будущем. Ривер почувствовал мою рассеянность и отстранился, нахмурив брови.
– Все в порядке?
– Ты по телефону и сообщениям задал этот вопрос раз восемьсот с субботы, – сказал я. – Да, все по-прежнему в порядке. Ночь была волшебной и прекрасной. Ангелы плакали. Небеса содрогнулись…
– Ладно, ладно, – прервал меня Ривер с коротким смешком. – Тогда о чем ты думаешь?
Я втянул носом воздух, сердце колотилось в груди как ненормальное. Я отступил на шаг, чтобы Ривер этого не почувствовал.
– Ни о чем особенном, в принципе. Но у меня есть учитель английского языка. Мисс Уоткинс. Она прочитала одно из моих эссе и решила, что оно не так уж ужасно.
