с полудюжиной всадников, а еще трое верховых замыкали кортеж.
Маргарет везли как королеву, но на душе было тяжело. Низкие облака застилали вершины холмов, роняя капли дождя. Такая же унылая погода стояла и в тот день, когда она, преисполненная надежд, приехала в этот суровый край. Мечтала о роскошной жизни с богатым супругом, а что в итоге? Разбойники, изнасилование, извращенец-муж. И предательство Кайдена, от которого сердце болело сильнее всего.
Теперь она — разбитая, опустошенная — с позором вернется домой, чтобы влачить там существование приживалки на шее у матери и прочей родни. Она даже не сможет утешиться светлыми воспоминаниями: своей изменой Кайден все перечеркнул. Грязным сапогом растоптал расцветающий в сердце росток. И теперь впереди лишь одиночество и беспросветный мрак. Долгие годы уныния, пока Господь не приберет ее к себе.
Где-то через полчаса карета въехала в лес, раскинувшийся в долине между холмов. Сосновые кроны закрыли небо, стало совсем темно. Маргарет, измученная переживаниями и бессонной ночью, начала проваливаться в дремоту, но тут карета остановилась.
Дверца отворилась, в проеме показался лэрд.
— Мадам. — Он протянул руку. — Прошу вас выйти из кареты.
— Что-то случилось?
— Выйдите и все узнаете.
Сердце тревожно забилось. Маргарет с опаской оглянулась по сторонам. Кучер, лэрд, провожатые… противиться нет никакого смысла.
Подобрав юбки, она оперлась на протянутую руку и ступила на землю. Лэрд подхватил ее под локоть.
— Пойдемте со мной, мистрис Рэдклифф. Не бойтесь, вам не причинят зла.
От этих слов по спине пробежал мороз. Но ничего не оставалось делать, как семенить вслед за лэрдом, увлекающим ее в лес.
Они углублялись в чащу. Моросил мелкий дождь, влажные ветки цеплялись за подол. Ярко-зеленый мох проминался под ногами словно ковер. Маргарет дрожала от холода и страха, а в голове крутилось: «Куда он меня ведет?»
Повеяло дымом, а впереди, между стволами мелькнул красный силуэт. Что там? Чей-то лагерь?
Через несколько шагов послышался грозный оклик:
— Стой! Кто идет?
— Дункан Макферсон, хозяин этих земель, — с достоинством отозвался лэрд. — Передай своему капитану, что я привел его жену.
***
Кайден со стоном открыл глаза. Череп раскалывался, рот словно набили песком. Ох! И зачем он вчера так напился?
Воды! Срочно промочить глотку, иначе язык рассыплется как сухой листок. Кайден с кряхтением приподнялся, схватил стоящий рядом кувшин и с жадностью принялся хлебать воду.
Благодатная жидкость оросила горло, и морок в голове стал развеиваться. И тут Кайден вспомнил все: тягостное совокупление с Гленной и ее палец в своем заду.
— Чертова идиотка! И как это только взбрело в ее тупую башку?
Из-за ее выходки он так и не довел дело до конца, а значит, придется все повторить. Кайден вздохнул. Кто бы мог подумать, что мысль о плотских утехах будет вызывать у него не воодушевление, а досаду. Хоть бери, да связывай Гленне руки и затыкай кляпом рот, чтобы она опять не учудила или не ляпнула что-нибудь такое, от чего все упадет.
Он посмотрел в окно. Небо хмурилось тяжелыми тучами, моросил дождь. Пора вставать. Навестить Маргарет, узнать, не нужна ли ей какая-нибудь помощь, а после завтрака обойти бастион и поговорить с людьми. Рэдклифф, скорей всего, уже на подходе, и надо подготовиться к обороне, если тот решится на штурм.
Наспех одевшись, он двинулся к Маргарет. К его удивлению дверь была не заперта, а спальня — пуста. Сердце тревожно екнуло. Где она? Вчера он бросил ее на пиру, чтобы поскорее разобраться с Гленной. Да, он попросил Эбби за ней присмотреть, но все равно — безответственно с его стороны. А что, если до нее опять добрался Бойд?
Руки невольно стиснулись в кулаки. Ублюдок! Яйца ему оторвать!
Он устремился в комнату Бойда. Это было глупо, вряд ли Маргарет у него, но лишняя зуботычина мерзавцу не повредит.
Ковыляя по щербатым ступеням винтовой лестницы, Кайден вдруг наткнулся на сестру.
— Ты не видела Маргарет? — сходу осведомился он.
Эбби размахнулась и отвесила ему хлесткую оплеуху.
— Ты — вонючий, похотливый кобель! — выпалила она.
— Ты спятила, женщина? — опешил Кайден, схватившись за горящую щеку.
— Я видела, как ты пялил эту суку, подлец!
Лицо полыхнуло, словно Кайдена обдало кипятком.
— Видела? — ошалело пробормотал он.
— Да! — рявкнула сестра. — Своими собственными глазами.
— Но… как?
— В замочную скважину, придурок. В нее прекрасно все было видно. И кровать, и тебя на этой шалаве. Что, не мог другую дырку найти, чтобы засунуть свой хрен? Дункан приютил нас в своем замке, а ты, свинья, вон как его отблагодарил?
— Хм… — Кайден решил выложить все начистоту. — Тут такое дело… Понимаю, звучит как бред, но именно Дункан и приказал мне оприходовать Гленну. Это его условие, чтобы мы могли остаться здесь.
— Что ты мелешь? — прищурилась Эбби. — Последние остатки мозгов, что ли, пропил?
— Ты же знаешь, что он бесплоден. Он велел мне обрюхатить Гленну, чтобы выдать моего ребенка за своего.
Эбби фыркнула, недоверчиво наморщив веснушчатый нос, но призадумалась.
— Что ж, — наконец протянула она. — Звучит даже правдоподобно. Вряд ли бы тебе хватило ума выдумать такую чушь. Ты у меня, конечно, дурень, но не настолько, чтобы залезть на бабу лэрда прямо в его спальне.
— Само собой, — отмахнулся Кайден. — По своей воле я бы к этой ведьме и на пушечный выстрел не подошел.
— Бедненький, — усмехнулась сестра. — Да ты у нас, получается, племенной баран.
— Ха-ха, очень смешно, — буркнул Кайден. — И все же, где Маргарет? Ее нет у себя.
— Черт! — Эбби всплеснула руками. — Бедная девочка. Она вчера увидела тебя с Гленной, приревновала и уехала в Лондон.
— Что?! — вскричал Кайден. — Она тоже видела?
— Ага.
— Едрена кочерыжка! И когда она уехала?
— С полчаса назад. Дункан с людьми поехали ее провожать.
— И Дункан поехал? — удивился Кайден. — С чего это вдруг?
Эбби пожала плечами.
— Ну, не до Лондона конечно. Видать, решил освежиться, прогуляться верхом.
— Проклятье! — Кайден в отчаянии взлохматил шевелюру. — Я должен ее догнать!
Он бросился вниз по лестнице. Эбби поспешила за ним.
Кайден перепрыгивал через ступеньки, не обращая внимания на ноющую ступню. «Вряд ли они успели далеко уехать, — проносилось в его голове — Я должен ее догнать! Должен все объяснить! Я не могу вот так ее потерять! Не могу!»
Он и сам не понимал, почему именно Маргарет стала для него светом в оконце. Не понимал, да и не хотел над этим задумываться. Только чувствовал израненным сердцем, что без нее все потеряет смысл. Без нее он просто зачахнет как дерево без корней.
Выйдя во двор, он устремился к конюшне. Скорее! Седлать
