Надо возвращаться на развилку, брать другой маршрут и ждать связи с Максом.
«Черт, хоть бы не опоздать», – пробормотал, бросаясь назад.
* * *
– Куда: прямо или направо? – Макс притормозил на развилке.
Все это время они ехали по колее, проложенной внедорожником. Легковушка Макса, не приспособленная к езде по такой дороге, хрустела бампером, скребла днищем по камням. Макс вел осторожно, переваливаясь, стараясь не увязнуть в грязи и не пробить днище.
– Сюда, – Клавдия показала правее.
Макс почувствовал неуверенность в ее голосе, покосился, но спорить не стал. Глазами выискивал спину Рафаэля – если верить его сообщению, он был где-то рядом.
– Стой, не могу больше, – женщина неожиданно прикрыла рот рукой, закатила глаза. – Укачало… Притормози!
Макс остановился, тихо выругался.
Клавдия выскочила из салона, бросилась через лужу, в кусты. Макс проверил передатчики – сигнал от Аделии не шел. Когда поднял голову, Клавдии нигде не было видно.
Вышел из машины.
– Клавдия, скоро? Мы торопимся, если помните… – сплюнул себе под ноги. – Черт-те что…
Обошел машину. Достал сотовый, активировал экран – Рафаэль не на связи.
Треск веток совсем рядом. Макс обернулся и успел заметить, как в руках Клавдии мелькнул булыжник. И в этот же момент – шум в черепной коробке, будто мозг закипел.
– Прости, милок, – прошептала женщина.
С опаской присела на корточки, проверила пульс – слабый, но был. Удовлетворенно кивнула.
Вернувшись в салон, села за руль, включила заднюю передачу и вдавила педаль газа в пол.
* * *
Ноги уже не слушались.
Модные кроссовки испачкались в грязи до неузнаваемости. Он пару раз упал на скользкой от влаги глине, из-за этого штаны на коленях оказались перепачканы красновато-желтой жижей. Из-за сырости она не могла подсохнуть и неприятно липла к ногам. Рафаэль бежал. Останавливался, прислоняясь спиной к стволам растущих вдоль дороги сосен, переводил дыхание, и снова бежал. Макс так и не появился.
Заблудился, поехал другой дорогой – Рафаэль не знал. Поэтому теперь надеялся только на себя. Карине нужна помощь – это было главное. И он боялся только одного – что опоздает.
Дорога закончилась внезапно.
Колея резко ушла вправо, за ельник и оборвалась крохотной поляной.
Перед глазами Рафаэля стоял перепачканный в грязи внедорожник. За деревьями пристроились несколько построек – жилой дом и сараи, соединенные навесом. Перед домом никого не было, если не считать собаку, запертую в клетке и заходившуюся лаем.
Молодой человек инстинктивно вжал голову в плечи, на корточках подобрался ближе к автомобилю и заглянул в салон – он оказался пустым. Обойдя с другой стороны, заглянул в багажник – через плотное матовое стекло почти ничего не было видно: Рафаэль заметил несколько тряпок. Скомканные небрежно, они лежали на дне вместительного багажника.
Рафаэль не мог с уверенность сказать, что под ворохом тряпья нет человека, поэтому осторожно постучал по металлу. Позвал тихо:
– Карина, ты здесь?
– Ты кто? – раздалось у него за спиной.
Он резко обернулся – на него надвигался невысокий, крепкий мужчина. В руках у него оказались два весла.
Рафаэль растерянно встал.
– Здасьте…
– Ну, здравствуй, – шагнув навстречу и сделав выпад, мужчина ударил лопастью поперек горла.
Он был ниже Рафаэля почти на голову, но действовал уверенно, жестко.
Рафаэль шагнул назад, успел отклониться от первого удара. Лопатки уперлись в запаску, закрепленную на багажнике. На мгновение отвлекся – в поисках помощи. В этот же момент получив удар слева.
На этот раз – в висок.
Что-то оглушительно треснуло в голове, мелькнула мысль – вот это и есть конец. Следом за ней наступила темнота.
– Вот собака… Весло сломал… – мужчина полез открывать багажник.
Глава 19. Он все слышал
Громов снова чувствовал, что идет по лезвию – если все окажется не так, как ему подсказывает чутье, то ему не миновать служебного расследования, а может и неполного служебного соответствия со всеми вытекающими из этого последствиями. Поэтому, когда он подписывал у начальника Управление документы, рука все-таки дрогнула. Начальник задержал постановление у себя, посмотрел на Павла строго:
– Действуй, Паша…
Громов кивнул.
На первом этаже его перехватил дежурный следователь, сообщил, что группа, выехавшая по адресу Васильева Льва Андреевича, того на месте не застала. «Плохо», – отметил про себя Громов, вслух сказал:
– Пусть ищут дальше. Работа, родственники… Сбрось ориентировку в ГАИ, на ж/д вокзал…
– Уже делаем!
Васильев Лев Андреевич – небольшой, но такой важный ключик. Хотелось бы его заполучить незамедлительно.
Громов сел в машину, набрал сотовый Макса – вне зоны доступа.
– Проверь по маячкам на его тачке… – сказал севшему следом помощнику следователя.
Тот замер, растерянно моргнул:
– Так это же такси было… Арендованное.
– И что?
– Так не установили маячки…
Громов выругался – говорил же, выглянул из машины, скомандовал следственной бригаде:
– Ладно, двигаем.
Две машины с красными полосами «Следственный комитет Российской Федерации» и фургончик криминалистов ловко вырулили со стоянки, рванули вперед: Громов рискнул, объявил по области план «перехват» с кодом «сотрудник МВД в опасности».
* * *
Клавдия вернулась до съезда на ближнюю заимку, свернула к скиту. На переносице пролегла морщинка, а перед глазами стояло фото перепуганной племянницы. Девчонка совсем, ей еще жить и жить. Это она, с дуру, вляпалась, не выкарабкаться. Это она уже поняла давно – Ефросинья никого не выпускает. Но можно оказаться ей полезной.
И Клавдия старалась изо всех сил.
Закрывала глаза на появляющихся и исчезающих людей, на слезы и странные обряды. Терпела унижения и голод.
Но в скиту надо платить даже за это. Ефросинья вызвала ее, показала фото со своего сотового. Проговорила тихо:
– Красивая девка. Как думаешь, найдется для нее работка?
Клавдия схватилась за полы кофточки:
– Не надо трогать ее… Она ж студентка. Пианистка…
– То есть пальцы ей беречь надо? – настоятельница посмотрела на нее с издевкой, усмехнулась. У Клавдии от ее улыбки по спине жар сбежал – такой ключ в руки Ефросиньи дала. Настоятельница отмахнулась: – Но-но. Не трону. Пока сговорчивой будешь и делать будешь то, что велю.
