– Мама, прошу тебя! – взмолилась Яна, вновь приподнявшись на локте. Каждое движение отдавалось болью в ее теле. Девушке был назначен покой. – Пожалуйста!
– Отец сказал приглядывать за Аскольдом, – добавила Алиса.
– Яна, лежи, – еще строже повторила мать. – Посмотрим, что будет дальше.
А дальше на арену вышла младшая княжна Выборгская. Ее речь и реакция публики заставили великую княгиню улыбнуться. Мысленно она восхищалась своим мужем, решившим провернуть столь рисковый, яркий и действенный план.
Всем известно, что иногда даже среди дворянских Слуг идет подковерная возня за лучшее место. Что уж говорить о великом княжестве, по сути своей являющемся небольшим государством? Далеко не все тверские аристократы хорошо приняли новый курс великого князя на поиск юных дарований среди простолюдинов, на равенство всех учеников «Алой Мудрости», на выдачу бо́льших свобод Слугам рода. В великокняжеском роду хватало тех, кому пришлись не по душе либеральные идеи главы.
Но позиции главы вместе с тем небывало сильны, практически непоколебимы. Лишь отсутствие сына-наследника – его большая слабость. Потому и стали все чаще звучать призывы организовать свадьбу Святослава и Алисы.
Многие бы хотели, чтобы Святослав, в котором сильны сословные установки и которым из-за его глупости не очень-то сложно управлять, стал следующим князем.
Однако теперь Святослав сам публично вырыл себе могилу.
Глядя на аристократов, которые с трибун поддерживали слова Софьи Троекуровой, великая княгиня радовалась – теперь призывы к этому браку надолго поутихнут. Теперь есть наглядная демонстрация того, что Святослав абсолютно не подходит на роль следующего главы рода.
«Это ж надо так сесть в лужу! Так дискредитировать себя и род! Хотя последнее вполне поправимо».
– Ну Соня, ну молодец! – Восхищенный голос старшей дочери отвлек великую княгиню от размышлений. – О, мам, смотри, Ромодановская тоже вышла!
– Великая княжна? – хмыкнула Надежда Григорьевна. – Еще лучше. Так вы обе хотите, чтобы я помогла Сидорову? – глянула она на дочерей.
– Да, – быстро произнесла Алиса.
– Конечно, – рьяно выпалила Яна.
– Но вы же понимаете, дочки мои, что за выполнение таких просьб придется платить? – строго спросила мать.
Девушки переглянулись. Младшая из них судорожно сглотнула, а старшая уверенно произнесла:
– Ты все равно это сделаешь, чтобы убрать пятно с имени рода.
– Мне придется пойти против слова возможного будущего великого князя и твоего возможного мужа.
– Если вы с папой хорошенько постараетесь, вопрос с наследником будет решен, – парировала Алиса.
– Если бы все было так просто и кое-кто чаще возвращался домой из Африки, – нахмурилась женщина. – Но это к делу не относится.
Она мельком бросила взгляд на арену. Там как раз врачи выводили Митта, и вот-вот должен был появиться Святослав.
– Ладно, вашу плату обсудим позже, – произнесла великая княгиня, поднимаясь с кресла. Взяв в руки золотую грамоту с гербом рода, она добавила: – Оставайтесь здесь.
«А мне нужно закончить игру, начатую вашим отцом, и очистить имя рода от глупости вашего двоюродного братца», – про себя добавила она.
Глава 30
– Юлия Евгеньевна, рад приветствовать вас лично, – галантно поклонился Святослав Оболенский княжне Казанской, затем кивнул Троекуровой: – Софья Антоновна, уже сегодня виделись. Дамы и господа, добрый вечер! – подняв руку, исполняющий обязанности главного судьи поприветствовал зрителей на трибунах.
Трибуны встретили его приветствие молчанием.
– Здравствуйте, – гордо держа голову, проговорила Юля. – Я желаю услышать ваш ответ на выдвинутое мною требование. – Пока все ждали Оболенского, я любезно предложил девушке закрепить микрофон на ворот ее блузки, так что держать его в руках больше не было необходимости, а зрители на трибунах все равно могли слышать каждое слово.
Оболенский нахмурился и покачал головой.
– Ох, Юлия Евгеньевна, неужели вы обвиняете меня в предвзятости? Я назначен на свою должность главой моего рода, а значит, вы обвиняете и великого князя?
– Отнюдь, – холодно ответила девушка. – Ни о какой предвзятости не было и речи. Я не считаю, что ошибка допущена вами умышленно. Каждый может совершить крохотную ошибку, которая не затронет чести его рода. Несправедливость, порожденная вашим решением, полагаю, явилась следствием случайного заблуждения.
– И все же ваши слова дают понять, что вы ставите под сомнение мою квалификацию, – тяжело вздохнул Оболенский. – А значит, вольно или невольно, оскорбляете меня. Вы уверены, что великой княжне Казанской нужно оскорблять великого княжича Тверского?
– Вероятно, я как-то не очень умело использую микрофон, и мои слова искажаются. Попробую повторить еще раз. Святослав Сергеевич, оскорбить вас я не желаю. Я желаю услышать ваш ответ. Когда мы сможем созвать компетентную комиссию?
– Я не стану созывать ее, – твердо проговорил Оболенский.
– Отказать мне в этом праве вы можете только одним способом – вызвав меня на дуэль за оскорбление чести.
– Полно вам, Юлия Евгеньевна, – натянуто улыбнулся этот хорек. – Я не стану вызывать на дуэль даму.
– Теперь вы пытаетесь оскорбить меня? – вскинула бровь Юлия. – Положим, вы уверены, что сильнее меня. Пусть так. Но вы думаете, я настолько глупа, что не смогу найти себе Защитника? – с вызовом бросила она, уперев правую руку в бок.
Наблюдать за их словесной дуэлью было сплошным удовольствием. Плюс сто очков Юльке. Уделала она его.
– Я… – проговорил Оболенский и напряженно замолчал. Затем улыбнулся и произнес: – Я не считаю вас глупой и не желаю вас оскорбить. Просто не хочу вызывать вас на дуэль. Нам это ни к чему. Разве настолько велики наши разногласия?
– Ну раз не хотите вызывать на дуэль, то мы возвращаемся к первоначальному вопросу. И? Когда мы сможем созвать компетентную комиссию? Честно говоря, этот разговор начинает меня утомлять. Если он продолжится в том же духе, то всем присутствующим станет предельно ясно, что Святослав Сергеевич Оболенский не чтит «Уложение о равных спорщиках», а стало быть, не чтит указы императора. Либо же не считает великую княжну Казанскую равной себе.
Глаза Оболенского в панике забегали по сторонам, ища поддержки.
Как неожиданно все обернулось. Если он пойдет до конца, то я сражусь с ним на этой арене. Вряд ли Юля выберет другого Защитника. Интересно, как на это отреагируют другие Оболенские?
О… похоже, сейчас я узнаю ответ. И, кажется, дуэли не будет.
В сопровождении неприметной женщины в сером брючном костюме к нам приближалась ее светлость Надежда Григорьевна Оболенская. Мать пятерых дочек и супруга великого князя выглядела превосходно – винный оттенок длинного бархатного платья сочетался с помадой на обольстительных губах. Русые волосы, чуть темнее, чем у Яны и Алисы, были собраны в сложную прическу, а пронзительный взгляд серых глаз, казалось, не упускал ни одной детали.
