ударом сбоку, затем кулаком и вновь ударом сбоку, который достиг туловища Льюиса. Судья присудил очко Норрису, и оставшуюся часть поединка Чак отражал атаки Джо. Норрис победил с преимуществом в одно очко.
До встречи с Брюсом я уже дважды был чемпионом. Но он помог разогнать мою карьеру. Я выиграл одиннадцать национальных первенств подряд без единого поражения.
В 11 часов вечера, после окончания турнира, Чак Норрис и Брюс Ли были представлены друг другу. Направившись к главному вестибюлю, они столкнулись с ордой поклонников, ожидающих их, и спешно ретировались через боковую дверь. Обнаружив, что они остановились в одном и том же отеле, Брюс и Чак пошли вместе, разговаривая о боевых искусствах и их философии. Норрис был измотан — он провел тринадцать матчей за последние одиннадцать часов, — но разговор был настолько увлекательным, что он пошел в номер Брюса. «Когда я в следующий раз взглянул на часы, было семь утра! Мы занимались семь часов! — вспоминает Норрис. — Брюс был настолько динамичен, что мне показалось, что прошло всего двадцать минут».
Когда Норрис покидал номер Брюса — ему все-таки был нужен отдых, — Брюс сказал: «По возвращении в Лос-Анджелес давай заниматься вместе».
20 октября 1967 года Норрис начал тренироваться с Брюсом на уединенном заднем дворе скромного дома в Калвер-Сити. Поскольку Норрис был, как и Майк Стоун, чувствительным к статусу, он впоследствии настаивал на том, что это были «тренировки», а не «частные уроки» — два равных мастера обменивались техникой, а не один учил другого. «Брюс не верил в высокие удары ногами. Он бил только ниже талии. Я, наконец, убедил его, что важно быть достаточно универсальным. Через шесть месяцев он мог точно, быстро и сильно ударить ногой в любую точку тела, — заявил Норрис. — В свою очередь, он научил меня некоторым приемам кунг-фу, в том числе линейным или прямым ударам кулаком, которые я смог использовать в своем репертуаре»[68].
Одно из самых ярких воспоминаний Норриса связано с висевшей в гараже Брюса грушей, по форме напоминавшей человека.
— Пни этого парня, — понукал Брюс. — Давай, ударь его ногой в голову.
— Не знаю, стоит ли, — возразил Чак. — У меня штаны довольно узкие для такого удара.
Брюс наседал на Чака, пока тот не сдался и высоко выбросил ногу. Его штаны разорвались сзади и упали к лодыжкам. Он потянулся, чтобы подтянуть их. И тут вошла Линда. «Мне пришлось уходить домой, придерживая их руками, — вспоминает Норрис. — С тех пор я носил только тянущуюся одежду».
Мы занимались семь часов! — вспоминает Норрис. — Брюс был настолько динамичен, что мне показалось, что прошло всего двадцать минут.
Брюс продолжал давать показательные мастер-классы и выступать в главной роли на турнирах по всей стране. Он подружился с Джуном Ри и посещал проводимые им в Вашингтоне турниры каждый год. «В 1967 году у нас было восемь тысяч зрителей — неслыханное количество! — вспоминал Ри. — Брюс действительно помог мне привлечь аудиторию». Ри был так благодарен Брюсу за многолетнюю помощь, что в феврале 1970 года пригласил того в оплачиваемое турне с показательными выступлениями по Доминиканской Республике.
Все эти бесплатные поездки расширили горизонты Брюса. А высокопоставленные ученики повысили его репутацию. Но ни промоутеры турниров, ни чемпионы по карате не платили Брюсу. Его школа в китайском квартале была, в лучшем случае, безубыточной операцией, и ему трудно было найти еще один коммерчески привлекательный проект в кино. Он и его семья привыкли к определенному образу жизни во время всплеска «Зеленого Шершня», и теперь Брюс изо всех сил пытался его сохранить. Брюс Ли отчаянно нуждался в новом источнике дохода.
Брюс Ли потягивает пиво «Президент» в Доминиканской Республике. 1970 год (Фото Дэвида Тедмэна)
Брюс встречает Джеймса Коберна в аэропорту Кайтак. Гонконг, апрель 1973 года (Фото Дэвида Тедмэна)
Глава двенадцатая
Шифу для звезд
Популярность персонажа Като позволила Брюсу восполнить свой доход благодаря платным выступлениям по всей Америке. Его приглашали на ярмарки, в торговые центры и общественные парки. Он появлялся на открытиях магазинов, лодочных соревнованиях, часто в черном костюме Като, шоферской фуражке и черной маске. Он быстро пришел к тому, чтобы требовать четыре тысячи долларов за однодневный визит. Но после того как «Зеленый Шершень» был отменен, прибыльные приглашения медленно иссякали.
Когда возможности монетизации Като, казалось, закончились, несколько бизнесменов обратились к Брюсу с предложением открыть общенациональную франшизу «Школы Карате Като». Они будут финансировать франшизу, от Брюса требовались имя, престиж и опыт. Мечту, которую он лелеял в колледже, подали ему на блюдечке. Вместо того чтобы тратить годы на открытие новых школ по одному городу за раз, он мгновенно получал империю.
Загвоздка была в том, что эта сделка шла вразрез с тем, во что он верил. Джит Кун-До был физическим выражением индивидуальности в бою, а не гамбургерами массового производства. Брюс ненавидел в МакДодзё буквально все — от униформы до единой программы. Ему нравилось обучать небольшие группы талантливых и мотивированных учеников в основном потому, что они помогали ему становиться лучше. Столкнувшись с попыткой удержать на плаву три школы, он понимал, сколько времени и усилий будет потреблять общенациональная сеть. Фактически эта сделка поставила бы крест на актерской карьере и превратила бы его в руководителя корпорации.
И все же с финансовой точки зрения предложение было очень выгодным — скорее всего, достаточным для того, чтобы обеспечить его и семью на всю жизнь. Брюс долго и мучительно обдумывал это решение, но в итоге отказался. «Я мог бы заработать состояние, — объяснял он друзьям. — Но я не хочу продавать свое искусство ради денег». Брюс сделал серьезную ставку на Голливуд в то время, когда его перспективы выглядели плохо. Но у Брюса была альтернативная стратегия, которая соответствовала его личной философии, а также продвигала актерскую карьеру. Вместо того чтобы превратить свое искусство в массовый товар для подростков — фанатов Като, он хотел превратить его в предмет роскоши для знаменитостей.
Джей Себринг, главный стилист Голливуда, был ключевым элементом планов Брюса. Видя, как Себринг поколдовал над двухдолларовой стрижкой и продал ее знаменитостям за пятьдесят, Брюс понял, что он может сделать то же самое с частными уроками кунг-фу. Он попросил Себринга поговорить со своими знаменитыми клиентами. Безвестному китайскому актеру недоставало статуса, чтобы связаться с элитой Голливуда. Ему нужен был Себринг, который нашепчет знаменитостям и поручится за
