Не злоупотребляй этой свободой, но и не забывай о ней.
— Ты не останешься?
— Конечно, нет! Эст, ты меня удивляешь, а что будет со всеми моими экспериментами!? Энес, к твоему сведению не обладает такими силами ни как ты, ни тем более, как я, и не сможет все это долго содержать. Тем более у нее нет порядка в голове.
— Ну, хотя бы на день, Ког!
— Нет. Я уезжаю сразу после того, как поем.
Я рассмеялся, вспоминая все высказывания Кога о еде, а он говорил что-нибудь эдакое каждый раз, когда садился за стол.
— Во-первых, зря смеешься, во-вторых, будь здесь начеку, Эст, и не вздумай флиртовать с дочками здешних аристократов.
— Не думал и начинать, — буркнул я,
— Отвлечешься на любовную игру, непременно что-нибудь упустишь. Так, собственно зачем я здесь. Должен тебе рассказать…
— Весь внимания.
— Мой хороший друг Пин Харт передал мне слова Хауга Хармотена, и у меня нет оснований им не доверять. Я сильно удивлен, что Гигантский ковш колдовства не был опрокинут в Неллион. Вы сотворили столько проклятий на двоих, что вряд ли кто-нибудь мог уйти оттуда живым. Я могу объяснить это лишь тем, что твое колдовство не имеет веса, поскольку всех артанийских колдунов мне довелось знать.
— И что это может значить?
— В том то и дело, что вместо мощного всплеска магии вокруг, ты вобрал в себя это, и стал еще сильнее. Уникальный случай. Если так дело пойдет дальше, то лишь Основатель сможет предположить, насколько сильным ты станешь. Да, и мне удалось выяснить, что ты черпал силы из некоего мага по имени Толерс Гессон, это так?
— Да, но я все равно не понимаю, к чему ты клонишь.
— Поймешь, когда придет время. Ты ненароком взял не силу маленького колдуна, а его жизнь. Понятия не имею как такое возможно, но факт остается фактом — будь внимательнее, когда берешь силы у союзников. Прости, теперь мне пора.
— Я провожу…
— Это лишнее, я буду прыгать сразу в башню, так что не утруждай себя. Твой завтрак стоит рядом с постелью, точнее пол завтрака, поскольку прежде чем будить тебя, я решил подкрепиться. А тебя ждет увлекательно обследование этого замка. Ты тут уже что-то посмотрел.
— Всё, кроме зала совета и арены.
— После утреннего обхода коридоров примешься за поиск следов того, кто смог отравить любимое вино короля. Дальше решай сам, что будешь делать, но я тебя очень советую по утрам и вечерам делать полные обходы замка. Последний год в Ар-Морлгое не было гориафа, как раз с тех пор, как Такер Жад распрощался со своей головой, и здесь много запущенного. У тебя полно работы, Эст, не заставляй ее ждать.
На этих словах Ког с легким хлопком исчез.
* * *
Я отправился исследовать замок, сразу, как съел жалкие остатки своей пищи. Первое принятое мной решение — прежде всего, разузнать места, откуда можно подслушивать, подглядывать, и заниматься прочими не сильно благородными делами, которые, тем не менее, теперь входили в мои обязанности. Потому я сразу отправился в тот ход, который обнаружил накануне — за уродливым старинным портретом. Быстро там передвигаться было никак нельзя, поскольку идти приходилось боком. Достаточно долго этот тайный лаз не уходил ни в какую сторону, и, судя по всему, шел вдоль одного из внешних коридоров. Здесь было достаточно темно, но вполне терпимо, и вскоре я подобрался настолько близко к стене, что мог различить шаги слуг, идущих вдоль длинного ряда окон. Видимо это был один из основных путей передвижения предыдущего гориафа — несколько раз я натыкался на отверстия, в которые было очень удобно смотреть за происходящим в коридоре, дважды такие отверстия были в полу, так что можно было не спускаясь этажом ниже наблюдать за некоторыми комнатами и кусками коридоров четвертого яруса. Я сразу наткнулся на разговор двух слуг о лошадях и отметил тех, кто работает в конюшях. Через сотню шагов ход начинал петлять из стороны в сторону, так что можно было узнать все, что происходит на этом ярусе. Во многих местах были расставлены стаканы, чтобы легче слышать то, что происходило за стеной.
Дойдя до тупика этого хода, я вернулся к себе в комнату, и аккуратно записал все, что сумел выяснить. Затем я просто прогулялся по этажу, весело поздоровался с некоторыми слугами, которые скрещивали руки на груди и глубоко кланялись, завидев меня. Зная, что такое отношение вполне нормально, учитывая мою известность, я не стал никак реагировать. Ког говорил, что не стоит пытаться людей отучить от того, к чему они привыкли, изменить чужое отношение к себе, можно лишь своим отношением к другим.
— Сверкнул клинок и всех поверг, наш гориаф изменит век! — донеслось из-за угла. Я аккуратно посмотрел туда, откуда доносился голос, и обнаружил перед собой коротышку в смешном колпаке.
— Кто ты?
— О всемогущий, всеведущий, страшный и прекрасный гориаф Эсториоф Мейзерский, не превращайте меня в жабу!
— Ты шут?
— Эсториоф догадался, о Основатель, не затми никогда его ума!
Я постарался весело рассмеяться, хотя, признаться честно, никогда не выносил издевок над собой. Но шут был личностью полезной, наверняка он что-то знал, ведь часто бывал на приемах и пиршествах, в его обязанности входило звать менестрелей в королевский замок.
— Ты так все время разговариваешь?
— Нет, почему же, я еще иногда сплю! — провозгласил шут и убежал. Нужно быть осторожнее с ним, наверняка он много знает.
Один за другим я обследовал все этажи, кроме первого, где кроме тронного зала и трапезной ничего не было — и пытался втереться в доверие к каждому, кого встречал — кого попросил прийти мне в обед, помочь с перестановкой в комнате, с другими просто мило беседовал. Если же встречал более значимых личностей, то непременно одаривал комплиментами, как, впрочем, и они меня. Мне нужно было узнать о каждом как можно больше — любой из них мог быть участником заговора. Затем я осмотрел зал, проверил арбалетчиков, что недавно зашли на смену на балконе, как в тронном зале, так и в королевской столовой, затем аккуратно обследовал внутренний двор, который по площади был меньше самого замка в несколько раз. Посмотрев арену, я принялся осматривать башни и стены. Но увы, ничего подозрительного.
Закончив, таким образом, свой первый обход территории замка, я, по совету учителя принялся за имеющиеся у меня следы преступления. Все они вели на кухню.
— Привет, — сказал я милой девушке, что мыла посуду. Её легкое платье было забавно подвязано дорогим шнурком, видно она
