у товарища майора был, как и положено, лихой и придурковатый, а чин достаточно мал, чтобы совсем мне не мешать, поэтому я обрадовался и пояснил деду:
— Уважаемый генерал лично прибыл меня просить о визите к его войскам! Мы ведь не можем проигнорировать такое приглашение?
— Не можем! — Согласился со мной дед Казума, — Удачи тебе!
— И тебе! — Пожелал я деду, глядя как генерал на своей «Волге» уезжает в закат, и майор Петров повел нас с Николаем Степановичем (а я надеялся, что он отвяжется!) к подъехавшей «Чайке».
Вывод? «Брежневский ЗИЛ» не для меня, а для деда! Эх, так и быть, не стану обижаться.
Погрузились, устроился поудобнее на кожаном сиденье, и водитель в чине ефрейтора тронулся в том же направлении, что и генерал. Обидно! Мог бы и сам такого ценного мальчика покатать!
— Спасибо, что согласились, Одзава-сенсей! — К огромному моему удивлению выдал майор на вполне приличном японском.
— Нести культуру и просвещение в массы — большая честь и почетная обязанность! — Ответил я на русском.
С улыбкой кивнув, «херр майор» полез в кожаный дипломат, перейдя на родной язык:
— С солдатами проведут разъяснительную работу, но я был бы очень благодарен, если бы вы ознакомились с этими рекомендациями.
— Спасибо! — Поблагодарил я, принимая покрытые рукописными иероглифами бумажки — везде одно и то же!
— Хочешь чего-нибудь? Лимонада, конфет, мороженного? — Проявил заботу майор.
— Лимонада с конфетами было бы здорово! — Не стал я стесняться.
— На полигоне нормально тебя покормим, — Пообещал он, вынимая из — ржака! — авоськи бутылку лимонада «Буратино» и конфеты «Птичье молоко».
— Кашей из полевой кухни?
— Если хочешь, — С явным сомнением на лице кивнул майор.
— Хочу!
Мужик едва заметно вздохнул и потянулся к установленному в машине телефону.
— А это «Алтай» у вас? — Зажав бутылку коленями и разворачивая конфетку, начал я немножко стебаться.
— «Алтай», да! — Рассеянно кивнул майор, прикрыл рот ладонью — такой весь секретный! — и что-то пробубнил в трубку.
— А у меня дома настоящий сотовый телефон есть! — Дождавшись, пока майор решит вопрос с кашей, похвастался довольный ребенок, улыбнувшись перемазанными шоколадом зубами, — Но взять не разрешили, — Грустно вздохнул и доверительным тоном спросил: — А вы знали, что наши страны воюют?
— Этот прискорбный факт мне знаком, — Изобразил печаль мой провожатый.
Отдав конфеты подержать Николаю Степановичу, достал из кармана брюк мультитул марки «Leatherman» — назван в честь архетипического школьного хулигана в кожанке из пожилых фильмов — и выщелкнул лезвие.
Майор напрягся, Николай Степанович позволил себе тихонько фыркнуть.
— Упс, не то! — Сымитировал расстройство я, выщелкнул открывалку и сдернул пробку с бутылки.
Вояка с явным облегчением на лице выдохнул, и я отпил газировочки и спросил:
— А как вас по имени-отчеству? Не могу же я к солдату врага обращаться «товарищ майор».
Военный поспешил ответить:
— Петров, Тимофей Матвеевич.
— А я просто Иоши! — Представился я в ответ, — Вкусный лимонад у вас! Но моя газировка не хуже! Как думаете, Николай Степанович, — Повернулся к посольскому, — Получится выдавить «Пепси» с советского рынка?
— Боюсь, этот вопрос не в моей компетенции, — Отмазался МИДоКГБшник.
— А это у вас культурное мероприятие такое? — Повернулся к вояке.
— Да, культурное мероприятие, — Скупо поделился он служебной информацией.
— А когда меня начнут вербовать? — Спросил я у обоих, изобразил на роже понимание и аккуратно поставил бутылку на пол, отложил конфеты и обиженно заявил: — Ну вы меня за мальчиша-плохиша-то не держите!
Гоготнули все трое, включая водителя, и Николай Степанович пояснил:
— Иоши-кун сочиняет хорошие комедии.
— Не Гайдай, конечно! — Застенчиво шаркнул я ножкой.
— Да уж конечно! — Хохотнул посольский.
— А как у вас вообще с моими фильмами? — Спросил я.
— Официально на территории Советского Союза доступны только «Другие», — Официально ответил посольский.
— А неофициально? Да вы не переживайте, я же прекрасно понимаю, что каждый видеосалон на соблюдение авторских прав не проверишь, и поднимать шум не собираюсь, — Подкрепившись конфеткой, добавил: — Мне в целях повышения самооценки!
— Боюсь, не поможет, — Развел руками Николай Петрович, — В видеосалонах гораздо популярнее ваш друг Сталлоне.
Майор вытаращился на меня.
— У меня много знакомых культовых персонажей! — Похвастался я ему.
Ничего удивительного — если выбор между «Рембой» и каким-то странным ужастиком, что выберет большая часть людей? Смешно — на старой Родине я популярен гораздо меньше, чем во всем остальном мире — и это у них еще гласность и журнал «Огонёк».
У них? Да, у них. Связь ощущается, но совсем не та, чтобы «у них» превратилось в «у нас». Мы — это теперь там, на островах. Пофигу — все равно хорошо будет и у нас, и у них! Ладно, может и не «хорошо», но точно «лучше, чем было в моей версии реальности».
Миновав пост ГАИ — сотрудник нам козырнул — на выезде из Омска, свернули на грунтовку. Само собой, оставшаяся на полу бутылка с остатками «Буратино» не могла не опрокинуться и не залить ботинки Тимофея Матвеевича.
— Два наряда! — Недовольно скомандовал он водителю.
— Есть два наряда! — Смиренно подтвердил он незаслуженное наказание.
— Можно не надо? — Спросил я, — Это же я бутылку поставил!
— Не переживай, ему полезно! — Фыркнул разувающийся майор.
— Тогда с меня подарок! — Решил я немного утешить несправедливо обиженного водителя и протянул ему подписанную фотку пресловутого Сталлоне.
— Хера себе! — Правильно отреагировал он, — Настоящая?!
— Еще два наряда! — Не менее правильно отреагировал майор.
— Зависть — плохое чувство! — Повоспитывал я его и одарил фоткой покруче — где Сталлоне со мной и своим сыном.
— Спасибо! — Просветлел он, — Отставить три наряда! — Облегчил он участь ефрейтора.
Соотношение нарядов к автографам один к одному получается.
— Есть отставить три наряда! — Благодарно посмотрев на меня в зеркало заднего вида, подтвердил приказ ефрейтор.
Вспомнив, что попаданец должен травить анекдоты, выдал:
— По окончании утомительных военных маневров американский полковник собрал офицеров и объявил: «А теперь я собираюсь пойти домой, откупорить бутылочку вина и посидеть с женой у камина. Вам я предлагаю сделать то же самое». «Спасибо, сэр», — щёлкнул
