Дасти с шумом распахнул дверь и снова оказался в комнате – но без кофе.
– Тебя кто-то к телефону, Роман. На кухне. Что-то важное.
Он снова испытал чувство благодарности. Возможно, ему так не повезет с ее следующим вопросом.
– Иду, – сказал он, поднимаясь. Он вытащил Джуниор из-под куртки и протянул ее Феникс:
– Не могла бы ты подержать ее несколько минут?
– Она не идет к незнакомым, – заметил Дасти.
Засунув все пальцы в рот, Джуниор молча переправилась на руки Феникс. Роман вслед за Дасти вышел из комнаты.
В прихожей Дасти на секунду остановился, чтобы послушать, не плачет ли ребенок.
Из гостиной не слышно было никакого рева.
Роман молча указал по направлению к кухне и направился туда.
Как только дверь за ними закрылась, Дасти повернулся к Роману:
– Какого хрена ты связался с этой девчонкой?
– Она не девчонка. Ей тридцать лет. И это мое дело – чем я с ней занимаюсь.
– К черту все это. Мы здесь из-за тебя. Мы здесь потому, что ты не успокоишься, пока не выяснишь, кто убил Эйп-рил. Ты ведь должен отомстить.
– Я должен сделать это для Джуниор, – выдавил из себя Роман, – и для Эйприл. Теперь оставим это. Не говори ничего плохого в присутствии Феникс, пока я не дам добро.
– Добро? – Дасти достал пачку «Кэмел» и распечатал ее. – Сначала эта девица – представительница вражеского лагеря, через минуту ты с ней спелся.
– Она не будет врагом тому, с кем спит.
– А! – Дасти закурил и сквозь дым взглянул на Романа. – Ты признаешься, что спишь с ней?
– Заткнись, дружище. Эта маленькая леди уже очаровательно охарактеризовала мою ответственность.
Дасти начал изучать свои ногти.
– Рад, что ты все еще не забываешь брать с собой презервативы.
– Не остроумно. Она особенная. Или я хочу, чтобы она такой была.
Дасти выдохнул через ноздри сигаретный дым:
– Мне она нравится.
Роман удивленно поднял брови:
– Не думал, что тебе еще нравятся женщины.
– Женщины – нет. Но какая-нибудь одна женщина – возможно. Для тебя это имеет значение, да?
– Да.
– Я знал это. Я это почувствовал. Я еще не совсем забыл некоторые признаки. Ты любишь ее.
Роман не готов был говорить об этом. Возможно, он никогда не будет готов.
– Я ничего не говорил о любви.
– Ничего не говорил. Ты не любишь ее? Роман немного подумал:
– Не знаю. Но я надеюсь…
Дасти вытащил еще одну сигарету:
– А что если… Если она окажется врагом? Что тогда?
– Она не враг.
– Ты не ответил на вопрос.
Роман посмотрел на него остановившимися глазами:
– Если она окажется врагом, это не создаст нам проблем. Я в этом уверен.
Дасти кивнул.
– К черту! – Роман выхватил у него сигарету. – Что ты делаешь?
– Это все нервы.
– Ты обещал мне, что не будешь. По крайней мере когда рядом Джуниор.
– Я и не курю, когда я с ней. А ты, кстати, мне не отец. И вообще ничей не отец.
– Как и ты, черт бы тебя побрал.
Дасти забрал обратно сигарету, подошел к раковине и демонстративно затушил ее.
– Я решил стать для нее почти отцом, но ведь и ты тоже этого хочешь, да?
Пристыженный, Роман пробормотал:
– О'кей. Я не должен был этого говорить.
– Мы квиты. Ты самый лучший отец, какой только может быть у Джуниор. И она счастливый ребенок. И теперь можем ли мы наконец выбраться из этой проклятой дыры?
С Феникс или без нее, я хочу, чтобы этот ребенок был как можно дальше от Паст-Пик.
– Я тоже этого очень хочу. – Но Бог свидетель, он хочет быть и с Феникс. – Я снова там был и просмотрел еще кое-какие папки.
– И?
– Ничего. Да и не должно было быть. Это бесполезно. Все это напоминает почту клуба для мальчиков и девочек.
– Очень жаль, – сказал Дасти.
Роман взял чайник с холодным кофе и поставил его в микроволновую печь и вспомнил, зачем Дасти позвал его сюда.
– Я не слышал никакого звонка.
– Его и не было.
– Ты сказал… Дасти, если Феникс спросит, ты лучше придумай что-нибудь о телефоне, который звонит только на кухне, чтобы не разбудить Джуниор.
– Спасибо, – ухмыльнулся Дасти. – Именно так я и скажу ей.
Зазвонил телефон.
– Нам в помощь, – сказал Дасти и снял трубку. – Да? – Он немного послушал, затем передал трубку Роману.
– Только что получил для тебя известие из Сиэтла, – сказал Насти. – Подумал, тебе следует знать о том, что графиня ищет тебя. Звучит просто трагично.
– Она хочет, чтобы я вернулся в клуб?
– Завязать контакты. Это все, что она сказала.
– О'кей. Какие-нибудь известия о Евангелине? Насти понизил голос:
– Никаких. Но Роза спокойна. По-моему, игра на пианино ее расслабляет.
– Хорошо. – Взгляд Романа стал менее напряженным. – Что ты делаешь?
– Слушаю. Ей это нравится. Играет прекрасно. Ты знаешь ораторию Пачебелла?
Роман с шумом выдохнул:
– Да, знаю. Спасибо за звонок. Я позвоню тебе.
– Ты знаешь что? – спросил Дасти, когда Роман нажал на отбой.
– Ораторию, – ответил Роман, – Пачебелла. Это музыкальное произведение. Моей матери оно очень нравилось.
– Гм.
Роман не стал больше ничего объяснять, а набрал номер личного телефона Ванессы в клубе. После одного гудка она ответила:
– Да.
– Это Роман.
– Где ты?
– В телефонной будке в Сиэтле. – Этот номер невозможно было определить.
– Мы выяснили нечто неприятное.
– Мы? Ты и Джеффри?
– Вилли Вилбертон позвонил из Лондона. Ты знаешь, какие у него связи. Кто-то кое о чем проговорился. Возможно, нам придется предпринять некоторые шаги для самозащиты.
– Защищаться от чего?
– От твоей подружки, Феникс.
Он покрылся холодным потом:
– Моей подружки?
– Мы всегда проявляем большой интерес к личной жизни тех, кто с нами связан, дорогой. Я знаю, что ты с ней спишь.
Он не отрываясь смотрел прямо перед собой.
