- Засчитать-то можно, - всхлипнула в ответ. - Но с такой потрепанной физиономией на прекрасного принца ты не тянешь.
На помятое лицо выплыла знакомая усмешка.
- Так или иначе, я требую свой поцелуй.
- Сейчас?! - ошалело выдохнула я.
- Да, Ани. Боюсь, до больничного я не дотяну.
Ком из слез снова вырос внутри горла и помешал ответить. Мелкие искры, на которые разлетелся «мыльный» дуэльный пузырь, все еще парили в воздухе золотистой взвесью. Красиво. Романтично даже, если не учитывать обстоятельств.
- Ты хотела подвиг, принцесса. Получи, распишись. - надрывно прохрипел Елисей. - С тебя награда.
- Ты идиот.
- Я знаю. Целуй давай, пока не помер. А то меня дар сейчас добьет.
- Дар?!
Ну да, что же еще? Любимая отговорка! Но если и правда сломанный дар его сейчас терзает.
- Ани! - с мукой в голосе простонал Елисей, и я выдохнула и послушно прилипла к его пересохшим губам.
Если бы не привкус крови и подозрительный хрип из груди Дорохова, поцелуй можно было бы считать приятным. Даже очень. Губы у парня были мягкие и податливые, ласковые. Я была не против продолжить, успокаивая обнаглевший дар, но Елисей оторвался сам.
- Ани, ты меня уже всего залила слезали, - он поморгал, и я протерла его мокрую щеку. Действительно, залила. - Не реви. Я очень постараюсь выжить.
Чьи-то мягкие руки обхватили меня за плечи и отодвинули от Елисея. Мари! Слава богу, она тут. Я осела пятой точкой на снег, не боясь промочить юбку, и заторможено наблюдала за ее отработанными движениями. Правда, вместо того, чтобы накинуть заклятий покрепче, целительница просто осмотрела парня и одобрительно кивнула.
- Молодец, девочка, - наставница поймала мой взгляд и, убедившись, что я догадалась, к кому она обращалась, перевела глаза на Осворта. - Ромул, обойдемся без носилок и купола. Все раны закрыты.
Куратор схлопнул стабилизирующий навес, наклонился и рывком подхватил парня на руки. Покосился куда-то в сторону, изменился в лице, приоткрыл было рот... А затем мотнул головой, прогоняя дурную мысль, и бодро зашагал к Академии. Госпожа Пламберри поспешила за ним. Валяющийся в грязной луже Бехтерев, опутанный искрящимся хлыстом, никого не заинтересовал.
- Через пятнадцать минут заклятье спадет, и он придет в себя, - пояснила Карамзина, равнодушно уставившись на бездвижное тело. - Уверена, дорогу до Академии он найдет самостоятельно. Анна, не сидите в сугробе, заболеете.
Народ стал расходиться, а я не могла сдвинуться с места. Судорожно сжимала ткань плаща, наброшенного на мои плечи Энди, и глядела на подтаявший снег, смешавшийся с грязью и королевской кровью в однородную серо-коричневую массу.
Какая растрата.
Взгляд сам собой упал в том же направлении, в котором недавно смотрел Ромул. Я вздрогнула: прислонившись спиной к пятой оранжерее, на меня глядел Андрей.
Точнее, нет. Не совсем на меня. Он отрешенно взирал куда-то перед собой. Вроде бы и в мою сторону, но все-таки мимо. Насквозь. Не разобрать, здесь ли он вообще. Выглядело так, как будто нет.
Только сейчас поняла, что все это время чувствовала его обжигающие глаза - лопатками, позвонками, затылком. И пока шла дуэль, и когда я склонилась к Елисею, и даже - когда поцеловала обескровленного аристократа. Осознание было столь стремительным, что я пошатнулась. Будто разложило уши после взлета. Будто спало невидимое давление. Он все время был тут. Стоял мрачной ледяной скульптурой, наблюдал за дуэлью и не вмешивался.
В больничном было темно.
Лампы я погасила сама. Так мыслям было спокойнее: они перестали сновать в голове бешеными тараканами, взбивая лапками в пену остатки малинового желе.
Мари ушла посоветоваться с Карамзиной (а заодно продолжить вечернее чаепитие, прерванное вопиющим нарушением правопорядка), влив перед этим в Елисея десяток снадобий. Последней была «Сомния», и Дорохов, прекратив постанывать, отключился. Я ничем помочь не могла, поэтому просто сидела на стуле, гладила парня по мокрым соломенным волосам и охраняла его сон.
Чертов рыцарь...
Я и сама почти задремала, когда в отделение влетела моя наставница и хлопнула ладонью по выключателю на стене. Глаза пронзила резь: свет был слишком ярким.
- Ани. Тебе надо бежать.
- Опять? - проморгалась я, выплывая из умиротворенной дремы.
- Артур вернулся. Ксению вызвали в мансарду.
Я глупо хихикнула. Ректор пригласил в мансарду Ксению Игоревну? Вот это скандал. Будет, что пообсуждать за завтраком вместо моей искусанной персоны.
- Ани, очнись! Малый Совет сейчас принимает решение о его исключении, - Мари тыкнула пальцем в спящего Дорохова и зыркнула на меня глазами.
- Сейчас?! Они совсем сдурели? - в горле пересохло, и я залпом выпила приготовленный для Елисея стакан воды. - Он же без сознания и даже защититься не способен! Не могли подождать хотя бы до утра?
- Не могли, - тяжело вздохнула наставница. - Ксения обратилась к Верховному Совету, чтобы получить разрешение и силы прервать древний ритуал. Теперь там в курсе, что произошло здесь.
Мари подняла глаза к небу, и я тоже принялась рассматривать белый потолок.
- И что с того?
- В Эстер-Хазе требуют скорейшего вердикта по каждому из участников, - Мари устало опустилась на соседнюю кушетку. - Грозятся вмешаться, если ректор не закроет дело к утру. Им только дай волю. Если Совет направит сюда дознавателя от Верховного Трибунала, малой кровью мы не отделаемся. Начнется масштабное расследование, и неизвестно, что всплывет еще.
Под таким соусом спешка Артура и его желание замять скандал была понятна. Я не сомневалась, что представитель Верхового Трибунала не оставит Дорохову ни шанса. А что успеет выяснить подспудно? Кто еще пострадает?
Мрачные профессора, кусающие среди ночи полуголых учениц? Начинающие симпатяги-метаморфы, ворующие кроликов из деревни? Опытные вервольфы, их прикрывающие?
А может, сам ректор, пристроивший свою крестницу на шестой курс в обход всех экзаменов? Или две дурынды, прячущие древнего ихтиопода в озерце с русалкой? И, велика вероятность, что мне известна лишь верхушка айсберга вынужденных правонарушений. Вспомнить хотя бы про отравления в ядовитой профессорской теплице. Кто знает, насколько законно держать такие растения в учебном заведении?
Нет, дознавателей из Эстер-Хаза нам не надо. Но и Дорохова без боя я им не отдам. Похоже, настала моя очередь защищать своего рыцаря.
***
Не скажу, что ноги сами несли меня в мансарду - я уже вчера туда прогулялась, и запомню этот променад надолго. Тем не менее, я и не заметила, как преодолела четыре этажа и толкнула двухстворчатую дверь, украшенную изящной ковкой.
