Книга Академия Эдрегор. Иная - Елена Гуйда

- Я не готова! Не могу! Не сейчас! - упрямо мотая головой, как заведенная повторяла я, сидя на стульчике в кабинете директора соляным столбом. Наверное, именно временный паралич мне помогал не свалиться с неудобного узкого табурета, предназначенного, видимо, для отчитывания нерадивых учеников. На таком табурете - не расслабишься. -Пожалуйста, только не академия Эдрегор.

Наш подслеповатый директор смерил меня удивленным взглядом поверх очков. Для любого магически одаренного королевская академия была пределом мечтаний. А я тут развела.

- Распределение есть распределение, мисс Рейн, - без особого энтузиазма напомнил мне руководитель нашей маленькой, но такой родной магической школы, отчаянно пытаясь быть строгим. Но получалось из рук вон плохо. По всему, ему утечка кадров, так заботливо подготовленных для нашей местной маленькой академии, тоже была не по душе. Но я-то должна от счастья прыгать по всему кабинету, а не уговаривать его выдумать причину для отказа. И теперь он вертел в руках желтоватый лист-приказ, совершенно не понимая, чего меня так пробрало-то. - Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должен хоть выслушать тебя.

Вескую? У меня была такая. Очень веская. На вес головы, можно сказать! Но даже нашему полноватому, бесконечно доброму директору я ее не назову.

Стены директорского кабинета, за столько лет учебы ставшие родными, теперь давили на меня. Даже привычная пиала с леденцами, приютившаяся на краю массивного стола среди стопок листов, меня не радовала. Сейчас мне хотелось сорваться и бежать. Бежать, пока не выдохнусь, не упаду без сил. Но нельзя. Нужно осторожно выпутаться из всего этого, не привлекая внимания королевских гончих.

- Отец останется совсем один, - выдала я первое, что пришло на ум, прекрасно осознавая, что для королевских гончих это совсем не причина. И уж тем более не веская. Эх, знала бы,

что меня тут в ссылку отправлять собрались - подготовилась бы как следует. - Вы же знаете, его никак нельзя одного оставлять. Здоровье у него с каждым днем все хуже и хуже. Разве можно его оставлять?

Магистр Ивен задумчиво постучал пальцем по столешнице.

- Совсем плох? - участливо спросил директор, потянувшись за конфетой, но передумал. Странным образом сладкое его успокаивало и расслабляло. И этот его мимолетный жест только подтверждал мою догадку: директору тоже был совсем не по душе этот разговор.

С отцом они дружили еще со времен службы на границе. Оба Щиты и оба - очень талантливые. Они мгновенно научились находить общий язык среди нагловатых, надменных Мечей. И дружбу эту успешно пронесли через годы. И нынешнее участие в его голосе не было наигранным, он действительно волновался о моем родителе всем сердцем.

- Вы же знаете, что бывает после выгорания, - сдавленно ответила я, пялясь на рисунок ковра и стараясь не раскиснуть.

- Да-а уж, - протянул директор. - Но, Эмили... Увы, это я не могу написать в королевский дом как уважительную причину, - и, посмотрев на меня с почти отцовским сочувствием, добавил: - Они все равно придут и заберут тебя. Перевернут вверх дном весь дом, ища причины твоего отказа, повесят на тебя "ошейник" до выяснения, и в итоге - хочешь ты или нет, а все равно будешь учиться в академии Эдрегор. Или сидеть в застенках. Даже наполовину раскрытый дар такого уровня - сокровище. Полагаешь, твой отец все это переживет?

Нет, конечно. И побег тоже не вариант. Отец и переезда не выдержит. О побеге и речи идти не может.

Вот только королевская академия Эдрегор - верная гибель для такой, как я.

- А если написать, что вы ошиблись в оценке моего дара? Что я так. едва ли среднячок?

Ляпнула и сама покраснела. Даже если директор и согласится, они всегда могут заявиться и перепроверить. И тогда не только мне каюк, но и он лишится должности и любого уважения в обществе. Если не загремит под суд за утаивание.

- Прошу прощения, - пролепетала я, сжав пальцы на коленях. - Глупость ляпнула. Директор тяжело вздохнул, отбросив лист.

- Я могу запросить повторную проверку на другом артефакте, если желаешь, - предложил он, задумчиво барабаня пухленькими пальцами по столешнице.

Я грустно улыбнулась. Это ничего не даст. Уровень дара все равно покажет слишком высокий, чтобы оставаться в этой глуши. А магистру эти танцы с бубном доставят сплошные неприятности: объяснительные, проверки, визиты руководства из столицы и. гончие. Мой личный ночной кошмар.

- Не стоит, - решила я. - Наверное, я переволновалась и не осознала сразу всей чести, которой удостоилась. Сами понимаете, я со своим не раскрытым до конца даром не рассчитывала даже, что меня примут куда-либо. Готовилась перекладывать бумажки в следственном участке... А тут... такое. Отцу подыщу сиделку...

Эти объяснения моего слабоумия были понятны магистру Ивену. Он по-доброму улыбнулся и от чистого сердца принялся меня успокаивать:

- Я буду помогать ему в меру своих сил и возможностей, - с готовностью пообещал директор, заметно расслабившись. - И ты совершенно зря волнуешься. В академию Эдрегор мечтает попасть чуть ли не каждый магически одаренный. Ты получишь диплом, с которым в любой следственный участок ногой дверь открывать сможешь. Вернешься в наш маленький городишко и построишь здесь всех! А я когда-нибудь буду гордиться тем, что ты училась под моим руководством. Ну же, выше нос, Эмили Рейн! И ты всегда можешь расчитывать на мою поддержку.

Я смотрела в его спрятанные за стеклами очков теплые карие с золотистыми вкраплениями глаза, и хотелось взвыть. Лучше бы он сейчас помог мне избежать этой чести. Но, конечно же, я не стану его просить нарушать закон. Он и так тянул с ответом дольше положенного.

- Благодарю вас, магистр, - пробормотала я и, стараясь скрыть от него горечь от состоявшегося разговора, выбрала вишневый леденец из пиалы.

И, кажется, получилось, потому как директор улыбнулся, облегченно вздохнул и поставил размашистую подпись под моим направлением. Запястье вмиг обожгло, и спустя мгновение на месте жжения появилась небольшая алая закарлючка - знак академии Эдрегор.

- Удачи, маленькая мисс Рейн. Верю, что вскоре о тебе заговорит вся столица.

Если вдруг выплывет правда обо мне - обо мне заговорит все королевство. Вот только я этого уже не услышу.