— При чем здесь Гридия и моя мать?
— После Академии Василиса поступила на службу в дипломатический корпус. Она прошла стажировку в Дорфии, затем было посольство в Эльмию. Она могла достичь любых высот, но ей хотелось большего. Возможно, я, не понимая того, повлиял на ее выбор. Двадцать лет назад я поддерживал политику возобновления отношений с Гридией. Старый король вампиров, он вел переписку с отцом короля Альфреда. И я верил, что мы можем написать новую историю. Верила в это и Василиса. Она обратилась в Сенат с просьбой направить ее на Темный остров в качестве парламентера. Ей отказали. Затем она обратилась к главе тайной стражи, который запретил ей покидать Мессорию. Василиса нарушила приказ. В течение нескольких месяцев мы считали их группу пропавшей без вести. Ни я, ни Джилас — мы не надеялись увидеть внучку. Но она вернулась, успев побывать в Гридии. Василисе грозил арест, но я вмешался и ее отправили в поместье до выяснения всех подробностей…Твоя мать изменилась настолько, что я даже не узнал ее, но она молчала и мне оставалось только предполагать, что она скрывает. Меня не было в особняке, когда тайная стража арестовала ее…Василису обвинили в сотрудничестве с Гридией и убийстве членов собственной группы…Я присутствовал на суде, вернее на одном из слушаний. Один из членов группы Василисы остался жив после нападения, и он свидетельствовал против твоей матери. Улик было более чем предостаточно. А потом…
— Не надо, я знаю о приговоре и ее побеге. Ты считаешь ее виновной? — еле слышно прошептала Вероника.
Готрик не спешил с ответом. Ему никогда было не забыть тот день, когда он увидел предъявленные улики. Да, их было достаточно, чтобы посадить и десяток вандов. А в день вынесения приговора. Разве можно было забыть, как на него смотрели в Сенате, как будто он сам предал Мессорию. После этого он подал в отставку. Не мог оставаться на службе.
— Преднамеренно — нет. Но что мы знаем о темной магии гридов?
— Разве нельзя было доказать, что она действовала под заклятием? — с надеждой спросила Ника.
— Это всего лишь мои предположения.
— Понятно, — пробормотала девушка, она перевела взгляд с Готрика на Джилас и действительно поняла, что они считают внучку предательницей и убийцей.
Вероника подумала о своих видениях. Ей казалось, что она пропустила что-то важное в них. Но что? Темная фигура в плаще, а что если…
— Нам пора возвращаться, — напомнил Джон.
Вероника кивнула, мысль улетучилась.
— А что это за наказание — стазис Кенвара? — спросила Ника, прежде чем покинуть особняк.
— Э…теоретически тело погружают в стазис, но наказуемый остается в сознании на весь период заключения… — ответил Готрик, удивленно взирая на внучку. — Но это наказание было запрещено еще…
— …во времена принца Страджиса, — пробормотала Вероника, — я знаю.
Глава 25
Вероника так и не сказала отцу о подслушанном разговоре. И судя по озабоченному взгляду Драгона, Сенат не спешил рассмотреть его петицию или же ответил отказом.
На уроках истории девушка узнала, что в Мессории приговоренных к смерти, после казни погребали на острове «Сторс» на нейтральной территории. Это место было проклято, и оно становилось последним пристанищем казненных преступников.
Время в Академии шло незаметно. Дни сменяли недели, насыщенные событиями и развлечениями — они не оставляли время на раздумья.
К том уже студентам предстояло сдача зачетов и экзаменов по прослушанным курсам. И старшекурсники не уставали подшучивать над первокурсниками, то и дело напоминая, что хвосты придется сдавать во время каникул. Крис и Артей с каждым днем становились мрачнее, они почти не сомневались, что зимние каникулы проведут не дома в окружении родных, а в Академии — сидя за учебниками. Мелисса напротив торопила сессию, она в своих способностях не сомневалась и мечтала скорее увидеть любимую Эльмию.
Мелиссе с легкостью давалась учеба. Она успевала каждый день заниматься и верховой ездой. Мистер Брекли сдержал слово, правда, не до конца. Вместо двух уроков, он занимался с девушкой пять раз в неделю.
Максим к удивлению не только студентов, но и преподавателей, серьезно подошел к возложенным на него обязанностям, обещая стать лучшим старостой школы. Впервые он серьезно занялся учебой. И если звезд с неба не хватал, то к сессии у него хвостов не было. А вот Джон, увидев впервые библиотеку Академии, кажется, влюбился раз и навсегда. Библиотекарь, монах брат Манейн, шутил, что к пятому курсу парень перечитает все книги в школе, тем самым, поставив своеобразный рекорд.
Вероника обещала закончить первое полугодие в числе лучших студентов. И все благодаря профессору Одину, который лично занимался с девушкой магией по просьбе Драгона. Ника не думала, что из занятий выйдет толк, ее отношение к Фрейдо было предвзято. Но при более тесном общении он оказался не только хорошим преподавателем, но и достойным вандом.
Заместитель директора то и дело поручал Веронике маленькие поручения. Вот и за пару дней до сессии Фрейдо вызвал ее к себе и попросил передать всем старостам, что в Академию пожалует важная комиссия, и студенты должны вести показательно, если не хотят неприятностей при сдаче экзаменов. Два дня школа гудела, обсуждая, кто же пожалует к ним в гости. Ведь даже директор ходил как никогда серьезный и впервые отругал первокурсника в коридоре за нарушение дисциплины.
На последней лекции брата Озерика в первом семестре раздался стук в двери. Старик нехотя отвлекся от своего рассказа, ведь все в школе знали, что он не любит, когда его отвлекают на лекциях. Монах хотел было продолжить занятие, когда стих стук, но он раздался вновь.
Студенты, пряча улыбки и смешки, посматривали то на дверь, то на преподавателя. Монах не выдержал и распахнул двери, при этом, чуть не прихлопнув профессора Фрейдо, который вовремя успел отскочить в сторону.
Монах зло посмотрел на мага.
— Что случилось? — требовательно спросил он.
Один терпеливо объяснил, что комиссия желает присутствовать на лекциях, и Драгон разрешил им посетить лекцию одного из лучших преподавателей — брата Озерика. Старик лишь поморщился на дешевую лесть, но все-таки ослушаться прямого приказа директора, он не посмел. Брат Озерик разрешил комиссии занять места в амфитеатре.
Вероника едва заинтересовало появление комиссии, правда, лишь до тех пор, пока она не увидела среди трех незнакомцев седоволосого старца. Нике показалось его лицо знакомым, но девочка не помнила, где и когда видела его. Но тут девочку окотило холодом.
«Василиса Мелари встала с кресла и прошлась по темной — едва освещенной лампой — комнате. Девушка бросила недовольный взгляд на секретаршу, предпочитающую ее не замечать. Волшебница посмотрела на настенные часы — третий час, а ей было назначено на два. Василиса не любила ждать, к тому же она привыкла к более теплому приему. Да и не понимала девушка — зачем она понадобилась главе тайной полиции, которого многие считали серым канцлером при короле.
