Главным оружием гуннов был композитный обратный лук, уже хорошо известный народам Восточной Европы. Такое оружие не просто сделать. Ненатянутый, он изгибается в направлении, обратном натянутому луку. Рог расщепляют и наклеивают на деревянную основу, чтобы образовать внутреннюю поверхность, потому что он сопротивляется сжатию и с силой пружинит, когда лук согнут. Сухожилия крепятся на наружной стороне, так как они противятся растяжению и возвращают согнутый лук в его первоначальное положение. Каждую деталь нужно тщательно подбирать по толщине и форме. На изготовление хорошего лука уходит год.
Это было мощное оружие, но несколько ограниченное в применении. Человек на коне не мог свободно пользоваться луком длиной более 40 дюймов, поэтому в большинстве случаев они были величиной около 30 дюймов. Более длинный лук мощнее и эффективней на больших дистанциях, но непрактичен. Именно такие луки и приводили врагов гуннов в ужас. Несколько гуннских луков были найдены в гробницах, и все они были длиной от 50 до 63 дюймов — примерно в два раза длиннее «нормального» обратного лука[332]. 63 дюйма — длина английских средневековых «длинных» луков, которые были высотой с самого стрелка. А благодаря слоеной конструкции монгольский лук был куда мощнее тех, которые пробивали латы французских рыцарей.
Кажется невероятным; что всадники на маленьких пони могли управляться с таким оружием. Разгадка кроется в том, что лук был асимметричным: нижняя секция имела такую же длину, как у обычного обратного лука, а верхняя была значительно больше. В результате получалось оружие, для овладения которым требовались годы тренировок, но благодаря ему гунны могли поражать противника с безопасного для себя расстояния. Довольно трудно ожидать такого от народа, озабоченного в основном защитой своих стад. Это было оружие первого удара, применяемое против врага, который и не подозревает, что его станут атаковать.
Кочевники обычно поддерживали определенные отношения с оседлыми земледельческими сообществами, поскольку нуждались в зерне, которое получали как дань. Это обстоятельство, плюс необходимость перегонять скот в назначенное время на известные пастбища делали круговорот кочевой жизни довольно предсказуемым. Но единственная имеющаяся у нас информация о прибытии гуннов содержится в готском мифе, согласно которому у них не было скота. Между территориями гуннов и готов находилась непреодолимая преграда: с севера Азовского моря — могучая река Дон, а ниже, вплоть до Черного моря, — обширные болота.
Как они жили, остается загадкой. Действительно ли гунны были кочевыми скотоводами? Судя по тому, что они, как гласит легенда, пересекли болота, нет. Самая старая версия этой легенды досталась нам от грека Евнапия Сардийского (346–420 гг.), который считал, что у них были стада. В один прекрасный день одну их телку ужалил овод, и она рванула прямо через болото, и бегущий следом пастух открыл новые земли, населенные готами. Но Евнапий решил, что этот рассказ не совсем верен — слишком похоже на переработанный отрывок из классической пьесы Эсхила «Прикованный Прометей», написанной 800 лет назад, — и Евнапий его подправил. Он пришел к мнению, что погоня через топи на самом деле описывает преследование оленя гуннскими охотниками[333].
Эту охотничью байку повторяло множество историков, в их числе Приск, знавший гуннов и встречавшийся с Аттилой. Вероятно, эти люди не считали гуннов кочующими пастухами. У пастухов вдоволь мяса — зачем им тратить время на охоту? Они могли бы полезть в таинственную трясину за вкусными фруктами или овощами, но никак не за мясом.
Мы понятия не имеем о причинах, побудивших гуннов двинуться в Дакию. Если у них когда-то и были стада, похоже, они их потеряли и стали охотниками, не привязанными к какому-то определенному месту. И вот на западном берегу Черного моря они обнаружили стада одомашненного мяса, которое только и ждало, чтобы его съели. Появление гуннов вызвало сильнейший шок. Они перемещались быстрей любого гонца, потому что каждый всадник скакал, держа за узду запасных лошадей, так что его конь всегда был свежим. Облако пыли, грохот копыт и небо, черное от смертоносных стрел. Готы бежали, спасая свои жизни.
Именно тогда значительная часть готского населения Дакии форсировала Дунай, чтобы найти убежище в империи. Но вандалы уже занимали земли, на которые явились готы, — современную Сербию и Болгарию — и нет ничего удивительного, что, когда готы, доведенные до отчаяния, принялись за грабежи, вандалы были рады помочь римлянам прогнать их.
Итогом стала битва при Адрианополе, в которой погиб император Валент, а одним из немногих выживших оказался преданный ему капитан вандалов, женатый на римлянке. Их сыну было предназначено стать самым могущественным человеком в Западной империи, хотя он и был вандалом. Его звали Стилихон.
У Стилихона не было альтернативы при выборе карьеры. Воинская служба, как и профессии пекаря, мясника или фермера, были обязательными наследственными занятиями. Империя не отличалась социальной подвижностью. Это значило, что если варвар попал в армию, то служить будут и его потомки. Римская армия уже не являлась главной романизирующей силой империи. Она, в сущности, больше и не была чисто римской. Но тогда и сам Рим перестал быть кристально римским.
НОВЫЙ РИМ
Империя полностью трансформировалась в IV в. Это довольно темная история. В 312 г. старший офицер Константин взял Рим с армией, сражавшейся под христианской символикой. Через 12 лет он стал единственным правителем империи. Константин создал наследственное монархическое государство со столицей в новом христианском городе Константинополе, Новом Риме, и стал поощрять переход в новую религию, догматы которой устанавливал сам.
У империи Константина был один большой враг — исповедующая другую религию Персидская империя. Это стало основной причиной того, что нервный центр Римской империи располагался так далеко к востоку от Рима. Персия причиняла массу неудобств. Последний император династии Константина, Юлиан, был убит персидским императором Шапуром II в 363 г. По мере того как Персидская война пожирала армию за армией, Запад становился все уязвимей. Легионы, когда-то оборонявшие границу, были заменены милицией и гарнизонными солдатами, плохо вооруженными и обученными, а безопасность Галлии была отдана в руки полевой армии «варварских» наемников. В итоге на позднем латинском языке солдат назывался barbarus.
В 364 г., вслед за поражением Юлиана и скорой смертью его юного преемника, армия назначила императором одного из офицеров. Римляне отказывались называть своих правителей королями, но это определение лучше всего подходит к Валентиниану. Он ввел в управление империей «семейный подряд»: сам руководил западной ее частью из Милана, а его брат Валент, на правах младшего, правил восточными провинциями из Константинополя. Кроме того, Валентиниан организовал отдельный двор в Трире, возле современной границы Германии с Люксембургом, и отсюда управлял (символически) бывшими кельтскими землями в Британии, Галлии и Испании самый младший император, его юный сын Грациан. Каждый из них носил титул августа.
