— Теперь я чувствую себя голой. Ну что ж, пойдемте.
Затем произошла небольшая перепалка в лифте, в которой победил Эд Коуэн, и они направились на крышу, чтобы взять аэротакси для осмотра города, вместо того чтобы идти по улицам.
— Вы оба, ребята, за последнее время стали слишком известны. Ваши фотографии были во всех газетах. А в этом городе всяких психов больше, чем в любом сумасшедшем доме. Я не хочу, чтобы у нас были какие-нибудь неприятности и несчастные случаи.
— Если бы ты не позволил застращать меня, то сейчас меня было бы не узнать.
— Но он, во всяком случае, легко узнаваем.
— Мы могли бы его тоже украсить. Любое мужское лицо тоже можно улучшить с помощью косметики.
Они поднялись на лифте на крышу и взяли аэротакси.
— Куда летим, шеф?
— О, — сказал Коуэн, — просто полетим над городом, посмотрим достопримечательности. Оплата почасовая.
— Как пожелаете. Но над бульваром Солнц пролететь я не могу. Там какой-то парад или что-то в этом роде.
— Я в курсе.
— Послушайте, — вмешался Джонни, — отвезите нас в космопорт.
— Нет, — встрял Коуэн. — Только не туда.
— А почему, Эд? Ведь я еще не видел Ламокса. Я хочу посмотреть на него. Может, он плохо себя чувствует.
— Это одна из тех вещей, которые тебе нельзя делать, — сказал ему Коуэн. — Корабль хроший на отдельном огражденном пространстве, вне нашей досягаемости.
— Но ведь можно посмотреть на него с воздуха, не так ли?
— Нет.
— Но…
— Да не спорь ты с ним, — сказала Бетти. — Мы наймем другое такси. У меня есть деньги, Джонни. Пока, Эд.
— Послушайте, — начал возмущаться водитель такси, — могу довезти вас хоть до Тимбукту. Но не могу бесконечно висеть над посадочной площадкой — за это можно получить нагоняй от полиции.
— Хорошо, направляемся в космопорт, — сказал Коуэн, махнув на все рукой.
По периметру территории площадью в несколько акров, на которой располагались хрошии, стояло заграждение. В одном месте оно было разобрано для прохода делегации по бульвару Солнц, но весь путь был огражден по тротуару до самого здания Министерства. Посредине огражденной территории стоял посадочный бот хроший, приземистый и очень неуклюжий, размерами почти с земной звездолет. Джонни посмотрел на него и задумался, как все должно выглядеть на Хрошиюде. При этой мысли он почувствовал себя неуютно, не потому что боялся, а потому что еще не сказал Бетти, что улетает. Он несколько раз уже пробовал начать этот разговор, но всякий раз что-то не клеилось. А поскольку сама она никогда не касалась этой темы, он считал, что ей пока об этом ничего не известно.
В воздухе были и другие наблюдатели. Внизу собралась немногочисленная толпа зевак, вытянувшаяся вдоль заграждений. В столице ничто долго не вызывало удивления, ее жители утверждали, что привыкли ко всему, да и сами хрошии не были столь уж фантастическими существами в сравнении с доброй дюжиной некоторых других дружественных рас, членов Федерации.
Хрошии целой группой расположились у основания своего корабля. Они проделывали какие-то непонятные манипуляции с установленными там предметами. Джонни пытался сосчитать их, и подумал, что это занятее похоже на попытку угадать число монет в бутылке. Дюжина уж точно, но может и больше.
Такси зависло неподалеку от выстроившихся в линию патрульных полицейских машин. Внезапно Джонни воскликнул:
— Эй, вон Лами.
Бетти наклонилась вбок, вытянув шею.
— Где, Джонни?
— Вон, с той стороны от их корабля, — он повернулся к водителю. — Послушайте, мистер, вы не могли бы облететь, чтобы мы оказались ближе вон к тому месту, так близко, насколько нас подпустят.
Водитель повернулся к Коуэну. Тот кивнул. Они обогнули полицейские машины и двинулись к кораблю хроший с другой стороны. Водитель выбрал место между двумя полицейскими аэрокарами и немного далее от корабля. Ламокс теперь был виден совершенно отчетливо. Около него находилась группа хроший, над которыми он возвышался.
— Был бы у нас бинокль, — сказал Джонни. — Я не могу рассмотреть его как следует.
— У меня в бардачке есть бинокль, — сказал водитель.
Джонни достал его. Это был простой оптический инструмент, никакой электроники. Но Ламокса теперь стало видно лучше. Он смотрел прямо в лицо своего друга.
— Как он выглядит, Джонни?
— Выглядит нормально. Немного похудел, мне кажется. Может, они его плохо кормят?
— Мистер Гринберг сказал мне, что они вообще его не кормят. Я думала, ты знаешь об этом.
— Что? Они не должны поступать с ним так плохо!
— Не думаю, что мы можем что-то сделать в этом отношении.
— Ну ладно. — Джон Томас опустил стекло и попытался получше разглядеть происходящее внизу. — Послушайте, мистер, вы не могли бы опуститься и подлететь еще чуточку поближе? Мне хочется получше разглядеть его.
Коуэн покачал головой. Водитель проворчал:
— Я не хочу никаких ссор с полицейскими.
Но он все же подвинул вперед свою машину, пока не оказался на одной линии с полицейскими аэрокарами. Почти в тот же момент из ближайшего аэрокара раздался усиленный мегафоном голос:
— Эй, там, номер 84, куда лезете на своей консервной банке? Выбирайтесь оттуда поскорее.
Водитель произнес что-то нечленораздельное и начал выполнять приказ. Джон Томас, все еще держа бинокль у глаз, произнес:
— Ну вот… — затем добавил. — Интересно, услышит ли он меня? Лами! — закричал он в окно. — Эй, Ламокс!
Хрошия подняла голову и стала озираться. Коуэн схватил Джона Томаса и попытался закрыть окно, но Джонни отпихнул его.
— Идите вы к черту! — зло сказал он. — Я уже достаточно долго подчинялся вам. Ламокс! Это я, Джонни! Здесь, наверху. Иди сюда…
Коуэн наконец затащил его в машину и закрыл окно.
— Я знал, что нам не следовало выходить из номера. Водитель, давайте выбираемся отсюда.
— С преогромным удовольствием.
— Но не удаляйтесь от полицейского кордона. Я хочу видеть, что происходит.
— Выбирайте что-нибудь одно.
Чтобы видеть, что происходит, бинокля не требовалось. Ламокс направился к барьеру, прямиком в сторону аэротакси, разбрасывая остальных хроший направо и налево. Он достиг заграждения и даже не сделал попытки перепрыгнуть через него.
— Боже мой, — тихо произнес Коуэн. — Но силовое поле остановит его.
Не остановило. Ламокс несколько замедлил ход, но его могучие ноги продолжали ступать вперед, словно пронизанный силовыми линиями воздух был густым болотом. С неумолимостью ползущего ледника хрошия продвигалась в сторону аэротакси.
