Юра взглянул на поверхность воды в подземной реке.
Она была теперь какого-то странного красноватого цвета. Будто наполнена кровью. И уровень ее существенно поднялся. Теперь это был почти бурный поток — полноводная река, которая несла с собой траву, листья, волокла ветки, какой-то мусор… Мимо проплыла тушка дикого кролика.
— По-моему, нам надо смываться! — Профессор, наверное, от волнения заговорил Юриным языком.
— Смываться?
— Вы что, не видите?
— Что происходит?
— Там в долине идет, наверное, настоящий ливень — уровень в реке поднялся.
— Ни фига себе — попали! — осенило наконец милиционера.
— Побежали, Юрочка! Нам надо срочно уносить ноги.
Подземная река и в самом деле становилась все полноводнее: еще немного, и начнется настоящее наводнение. И поток воды просто захлестнет их в этой пещере.
Убегая, Юра оглянулся на рисунки.
Какая-то смутная догадка вдруг кольнула его… Но необходимость экстренным образом спасаться тут же отвлекла его, не дала возможности зацепиться за эту промелькнувшую было мыслишку.
Ростовский, увы, дал ей «убежать». Поскольку нужно было срочно убегать самим!
Горчицкий и Юра еле успели выбраться из пещеры. В долине бушевал настоящий ливень. Просто потоп.
Они вмиг вымокли до нитки.
— Хорошо, что мы зашли не слишком далеко! — подвел итог этому путешествию запыхавшийся милиционер, когда они уже торопливо шагали вдоль русла взбесившейся реки к своими палаткам.
— Слишком далеко вообще никогда не надо заходить, — как-то чересчур многозначительно заметил Горчицкий.
— О чем это вы? — Ростовский оглянулся на ковыляющего позади профессора.
— Да так… Просто!
— Просто ничего не бывает, — пробормотал Юра.
И давешняя мыслишка, мелькнувшая было и убежавшая, вновь посетила подозрительный ум милиционера.
* * *
«Почему все-таки не всплыл труп Королевича?» — вопрос этот по-прежнему вносил смятение в поредевшие ряды обитателей Прекрасной долины.
И куда он вообще делся?
Как только погода установилась, Юра и Горчицкий еще и еще раз обследовали место на берегу, где «нашлись» ботинки сыщика.
Основная нагрузка, конечно, пришлась на милиционера.
— Ну как, Юрочка? — подслеповато щурясь, интересовался то и дело профессор.
— Да никак…
— Ничего? Следы борьбы? Обрывки одежды? Сломанные ветки? Неужели ничего?
— Абсолютно!
— Странно… Как будто его проглотили. Надо же! Никаких следов.
— Да… Исчез бесследно.
— Так вы думаете, Юрочка, Королевича что-то испугало?
— Выходит, что так. Я думаю, ему пришлось отступать в воду…
— А кто-то, стало быть, надвигался?
— Наверное…
— Ну и кто?
— Откуда я знаю! Не видели мы ведь на берегу никаких следов. Скажем, отпечатков лап с когтями, оставленных каким-нибудь гигантским йети, или чего-то похожего…
— Или совсем даже непохожего…
— То есть?
— А вы припомните, Юрочка! Здесь ведь был в прошлый раз такой странный след. Такой след, как будто…
— Да! Точно… я вспоминаю. Как будто что-то проволокли… Тело, например.
— Безжизненное?
— Ага…
— А может, кто-то прополз?
— Прополз?
— Да!
— Ну а это вы к чему?
— Да след этот странный очень был. Словно червь гигантский прополз…
— Да ну вас!
— А помните, Элла пишет про «нечто белесое», червю подобное. Ночью это «нечто» скользило по горным уступам и исчезало в расселинах и пещерах.
— Ну? И что?
— А то… Могу вам, Юра, сказать: миллионы лет эволюции — это огромный путь. Но в строении тел всех высших организмов все равно угадывается структура червя — трубки внутри трубки! — складывающаяся из сегментов. Просто в процессе эволюции разные сегменты соединились между собой, чтобы создать человека: голова, грудная клетка, таз, а также талия и шея.
Горчицкий осторожно прикоснулся к своему горлу, очевидно, чтобы наглядно проиллюстрировать это утверждение.
— Значит, мы — большие червяки? — немного огорчился Юра.
— Нет, ну что вы! Структура человеческого тела, конечно, сложна и дифференцированна. Однако…
— Что? Опять «эксперимент эволюции, потерпевший неудачу»? «Тупиковая ветвь развития»?
— Ну…
— Так, значит, если мы не видим на берегу отпечатков когтистых лап, то… Жуть какая-то!
— В самом деле… Представьте, что это гигантский червь…
— Угу. Который еще и воет. Этакая славная скотинка!
— Ну, например, некоторые подводные реликтовые животные, такие, как «морские коровы», по свидетельствам рыбаков-очевидцев, издают пугающие трубные звуки.
— Да ну вас, профессор. — Юра пренебрежительно махнул рукой.
И в это время издалека снова донесся вой.
— Кстати, вам не кажется, что «этот»… Уж не знаю, кто он там! Как-то очень по-разному воет? — заметил профессор, прислушиваясь к долетающим издалека странным звукам.
— То есть?
— Я хочу сказать, что, по-моему, это существо вкладывает разный смысл в свое вытье. Разное настроение, разная информация, разные сообщения, понимаете?
— Во-во. — Юра снял с плеча ружье и снова внимательно огляделся. — Именно, что сообщения. Типа: чую, есть чем поживиться!
И Ростовский вдруг подумал, что ему вовсе больше не хочется «убирать» профессора. Перспектива остаться в Прекрасной долинке одному — наедине со всеми этими червяками и каннибалами… В общем, было как-то жутковато.
Но… Может, на то и расчет?
Мыслишка, промелькнувшая было, когда они с профессором обнаружили «наскальную живопись», вернулась снова.
— Пойдемте ужинать, профессор, — вслух произнес он. — Жрать охота. В самом деле, чего мы тут еще ищем? Ну какие после дождя могут остаться следы! — вздохнул милиционер.
* * *
Труп сыщика Королевича так нигде и не всплыл.
Зато нашлись другие трупы.
…Это был небольшой холм, сложенный из камней. Юра и профессор обнаружили его, исследуя в очередной раз окрестности вокруг лагеря.
— Сооружение, над которым явно потрудились руки человека. Не природа, — заметил Горчицкий, рассматривая странный холм.
— По-моему, это могила, — предположил Юра.
