— Мисс Стюарт ее сестра, профессор! Не забывайте этого.
— Я хотел оградить ее от ненужных страданий, — сказал Дэн.
— Она страдала бы неизмеримо больше, если бы дело дошло до суда! — напомнил ему инспектор.
— Да, я понимаю.
— Перед самой гибелью у нее случился проблеск сознания. Как вы это объясните, профессор?
— Это временное явление, — уверенно ответил Дэн. — И я не взялся бы предсказать, как долго бы оно продолжалось. Ей суждено было провести остаток жизни либо в закрытой лечебнице для опасных душевнобольных, либо в специальной тюрьме для убийц и насильников. Не убивайтесь из за ее гибели, инспектор, в сложившейся ситуации смерть для нее не худший выход.
— Пожалуй, вы правы, — согласился с ним Свифт. — Быть может, так было угодно Провидению. Я свяжусь с вами, когда нам понадобится мисс Стюарт.
Дэн положил трубку и пошел налить себе виски, чтобы слегка взбодриться. Спать он не собирался: нужно было охранять покой и сон Хелен, а если она вдруг проснется — утешать ее. Ему страшно было даже представить, что она будет до утра оставаться в темной спальне одна наедине со своим горем.
Лучше всего, разумеется, увезти ее отсюда, куда нибудь подальше от воспоминаний и недобрых взглядов окружающих. Наверняка газеты станут смаковать заключительный акт жуткого спектакля, в котором роль убийцы отведена судьбой ее сестре. Полиции придется успокаивать общественность, взбудораженную серией загадочных преступлений. В конце концов, люди имеют право знать, что им больше не угрожает опасность. Но в то же время никому не дано право вторгаться в личную жизнь Хелен.
В эту долгую ночь Дэну было о чем подумать.
Хелен упорно отвергала помощь Дэна, настаивая на том, что это исключительно ее личное дело. И как ни убеждал он ее в том, что она преувеличивает свою ответственность за происшедшее, Хелен не желала даже обсуждать с ним этот вопрос. Ему оставалось лишь согласиться с ней и оказывать моральную поддержку своим присутствием.
Перед опознанием трупа и дачей показаний следователю Дэн все же не выдержал и сказал:
— Послушай, Хелен! Постарайся не говорить лишнего, отвечай только на заданные тебе вопросы.
Он надеялся, что инспектор Свифт сдержит свое обещание.
— Я не намерена выгораживать себя! — воскликнула Хелен. — Я должна объяснить, какие обстоятельства привели к срыву Карен.
Ей требовалась своевременная помощь, но никто не оказал ее в трудный момент. Конечно, находятся люди со стальными нервами и крепкой психикой. Но Карен сломалась, она оказалась слабее других. Я не поддержала ее в свое время, но сейчас я обязана во всеуслышание сказать, почему она совершила то, что совершила.
— Газетчики растерзают тебя, учти! — спокойно предупредил ее Дэн.
— Понимаю, — устало вздохнула она. — Я думала об этом. Мне наплевать на прессу. Я приложила немало усилий, чтобы ты никогда обо всем этом не узнал, Дэн! Я не хотела впутывать тебя в это дело. Оно касается только меня. А тебя ждет работа. Так почему бы теперь, когда все самое страшное свершилось, тебе не оставить меня в покое? Дай полиции показания и возвращайся в Америку. Так будет лучше для нас обоих.
— Как ты могла вбить такое себе в голову, Хелен! — возмутился Дэн. — Ты полагаешь, что я способен предать тебя, оставить на растерзание репортерам ради собственного спокойствия?
— Подумай о своей репутации, Дэн! — нахмурилась Хелен. — Ты рискуешь испачкаться так, что потом уже никогда не отмоешься. Люди станут перешептываться у тебя за спиной: дескать, смотрите, вон он пошел, тот самый Дэн Форрест, что влип в грязную историю в Англии.
— Но и тебе это тоже угрожает, Хелен! — напомнил ей Дэн.
— Я не в счет, — нервно хохотнула Хелен.
Все развивалось так, как и следовало ожидать: годы скрытых переживаний и подавленных страхов не могли рано или поздно не дать о себе знать.
— Не забывай, что есть кое кто, для кого ты очень много значишь, — спокойно сказал Дэн. — Я не могу не принимать тебя в расчет, я тебя люблю.
Хелен покраснела и отвернулась, пряча охватившую ее растерянность. Она не знала, что ответить, и решила промолчать.
— Ты тоже меня любишь, — не унимался Дэн. — Я догадался об этом и без твоего признания.
— Зачем сейчас вспоминать об этом? — дрогнувшим голосом спросила она. — Ты ведь и сам понимаешь, что у нас ничего не получится.
— Почему ты так решила? — резко возразил ей Дэн. — Я забираю тебя отсюда в Америку! И там мы поженимся.
— Нет, Дэн! Это невозможно по множеству причин. Не нужно приносить себя мне в жертву. Ты погубишь свою жизнь, разрушишь карьеру. Отныне мне суждено остаться навсегда одной, за мной вечно будет тянуться след подозрений.
С трудом подавив желание выругаться, Дэн обнял Хелен и прорычал:
— Нет, Хелен, все обстоит совершенно иначе, поверь мне! Это ты сейчас разрушаешь мою жизнь! Ты ведь знаешь, что я не смогу без тебя дальше жить. Я боготворю тебя! Другие женщины перестали для меня существовать. Я даже не смотрю на них. И не смей забивать себе голову нелепыми представлениями о своем будущем. Это все полнейшая чепуха, бред!
— Ты сам не уверен в своих словах, Дэн! — с грустью сказала она и вздрогнула, заметив, как сузились зрачки его золотистых глаз.
— Я уже не впервые слышу от тебя нечто подобное, — воскликнул Дэн. — Вспомни, как ты сомневалась в моей уверенности, что именно эта женщина и есть убийца. Но я оказался прав, Хелен. Не так ли? Как прав я и сейчас. Ты не настолько потрясена, чтобы не вылечиться за несколько месяцев. Тебе прекрасно известно, что я высококвалифицированный психиатр. И вместе с тем ты осмеливаешься намекать мне, якобы в глубине души я понимаю, что мы все равно не сможем быть вместе. Нет, это ты пытаешься притвориться, будто бы не знаешь, что мы любим друг друга и потому не можем разлучиться. Ты отлично понимаешь, что порознь ни ты, ни я не обретем счастья.
Он в сердцах отвернулся, однако Хелен упрямо не хотела ему отвечать. Она поднялась в спальню, и Дэну ничего другого не оставалось, кроме как расхаживать по гостиной, успокаиваясь и пытаясь найти какой то выход. Когда же он вышел в холл, то увидел, что Хелен спускается по лестнице с чемоданом в руке.
— Куда это ты собралась? — резко спросил он.
— Домой, — решительно ответила она. — Мне надоело жить вместе с тобой, Дэн! Забудь меня и возвращайся в Америку.
— Ты полагаешь, мне будет легко сделать это? — с горечью спросил он.
— Время лечит любые раны. Привыкнешь, — сказала она.
— А как же насчет тебя самой, Хелен? Разве помогли тебе годы забыть о прошлом? — спросил Дэн.
— Нет, — вздохнула она. — Но в прошлом я пережила много горя и повидала немало грязных сцен. У тебя же чудесная жизнь за плечами и лучезарное будущее. Ты, в отличие от меня, все скоро забудешь.
