не выражающим ничего, поставила незадолго до этого большую миску с едой. Никаких разговоров или жестов, которые несли бы хоть какую-то информацию. В комнате не было окон – только дверь и углубление туалета. Время от времени под ним шумела вода. Над туалетом были устроены выходы для воды, но кранов не было – вода периодически текла сама, очищая это странное сантехническое приспособление. Стулья или кресла в комнате отсутствовали, и сидеть приходилось на полу. Самого же Жанверта раздели догола. В комнате не было ничего, из чего можно было бы сделать оружие. Пластиковый кувшин и стакан было не разбить – Жанверт попробовал, но ничего не получилось.
Из глубин памяти всплыли другие посетители – пара пожилых, но чрезвычайно сильных женщин. Они внимательно осмотрели его и сделали укол в левую ягодицу. Теперь место укола щипало, однако после инъекции к Жанверту частично вернулись его былые воспоминания и ощущение своей прошлой, на время утраченной индивидуальности. Это было часа три назад. Часы у него отобрали, и он не мог понять, который час; но то, что Жанверт задумался о времени, показалось ему хорошим знаком.
Нужно бежать, сказал он себе.
Его новая индивидуальность, которая теперь пребывала в дремоте, несла в себе воспоминания о толпах обнаженных людей, роившихся в туннелях, через которые его вели в эту комнату. Все это напоминало людской муравейник или, вероятно, термитник. Как же убежать отсюда, как прорваться сквозь эти толпы?
Дверь открылась, и вошла молодая женщина. За ее спиной, в коридоре, Жанверт увидел более крепкую женщину-охранника, державшую в руках таинственное оружие, похожее на хлыст, с длинной ручкой и раздвоенным концом. Внизу живота у женщины курчавились темные волосы; шапка такого же цвета волос венчала голову. Но в ее лице и взгляде не было того лунатического спокойствия, которое Жанверт наблюдал у большинства этих странных людей в коридорах, а в руках она держала обыкновенный стетоскоп.
Когда она вошла, Жанверт вскочил и встал спиной к стене, укрывшись за полкой.
Женщину его движение, похоже, позабавило.
– Расслабьтесь, – сказала она. – Я хочу выяснить, как вы себя чувствуете.
Она вставила шарики стетоскопа в уши и приготовилась прослушать Жанверта. В этот момент он протянул руку к полке и сбросил кувшин на пол.
– Ну вот! Смотрите, что вы сделали! – воскликнула женщина и наклонилась, чтобы поднять кувшин.
Жанверт резко выдвинулся из-за полки и изо всей силы ударил ребром ладони по ее шее. Женщина упала ничком и больше не шевелилась.
Но за дверями осталась женщина-охранник! Как с ней поступить? Холодный зеленоватый свет из ниши под потолком будто омывал комнату, придавая мертвенный оттенок коже лежавшей у ног Жанверта женщины. Он склонился к ней, пощупал пульс. Потом взял стетоскоп, приложил к ее груди и попытался прослушать сердце. Ничего. Убив женщину одним неистовым ударом, он обрек себя на верную гибель! Но терять время было нельзя. Жанверт оттащил бездыханное тело в правый угол, к двери, и посмотрел, не осталось ли на полу следов борьбы. Там все еще лежал кувшин, и Жанверт колебался – трогать его или нет. Это запинка и спасла его.
Дверь открылась, и в комнату заглянула женщина-охранник. Жанверт, выпрыгнув из-за двери, схватил ее за голову. Втащил в комнату и резко ударил коленом в солнечное сплетение. Охнув, женщина уронила оружие и согнулась, а Жанверт нанес ей сильный удар. Она упала. Жанверт захлопнул дверь.
Теперь у него два тела – один труп и, вероятно, другой – тоже. Но еще – их оружие. Жанверт осмотрел этот странный, напоминающий хлыст предмет. Черный пластик, текстурой и цветом похожий на тот, из которого сделаны кувшин и стакан. Длиной около ярда, на одном конце – рукоять с углублениями для обхвата пальцами. В основании рукояти, надо полагать, – зубчатый переключатель режимов, а чуть выше – желтая кнопка, соответствующая месту указательного пальца на рукояти.
Жанверт направил раздвоенный конец на охранника и нажал кнопку. Жезл издал гудение, и Жанверт отпустил кнопку. Гудение прекратилось. В тот момент, когда он включил жезл, тело охранника дернулось и затихло, а кожа покраснела, став красно-фиолетовой. Жанверт наклонился, пощупал пульс. Итак, теперь у него точно два трупа. Он выпрямился и посмотрел на дверь. Жанверт помнил – дверь открывалась вовнутрь, и на ней был кодовый замок в виде цепочки круглых углублений. Он уже пытался набрать подходящий код, но тогда дверь не открывалась. Как же быть теперь? Ведь в панике он захлопнул ее! В отчаянии Жанверт дернул дверь на себя, и она отворилась с легким щелчком. Он увидел коридор, по которому шли толпы обнаженных людей обоего пола и разных возрастов.
Жанверт прикрыл дверь.
– Я должен подумать, – вслух произнес он.
Конечно, обнаружив, что Жанверт сбежал, они постараются перехватить его ближе к поверхности. Но, может, у них есть и иные выходы? Что находится под этой комнатой и коридором? Жанверт знал, что ниже должен быть по меньшей мере еще один уровень – когда его вели сюда, то на площадке он видел лифтовые шахты, по которым вверх и вниз курсировали открытые лифты. Вверх и вниз. Оружие у него есть, и оно может убивать. Люди Хеллстрома скоро начнут искать его. Они будут исследовать комнату за комнатой, туннель за туннелем, и людей у них явно хватит.
Я отправлюсь вниз, решил он.
Жанверт плохо представлял, как глубоко под землей он оказался. Вниз его везли на лифте, и по пути они миновали немало уровней, но его второе «я» не удосужилось посчитать их.
Понятно, они накормили его чем-то, что сделало его послушным и сговорчивым. Его второе «я» было детищем Хеллстрома. Вероятно, в том, что проделал с ним Хеллстром, как раз и кроется ответ на все вопросы о Проекте-40. Бумаги, найденные в Массачусетсе, могли быть описанием процесса создания веществ, с помощью которых легко манипулировать человеком.
Те, кто станет искать его, и не подумают, что он отправится вниз. Если из этого человеческого термитника и есть выход, он найдет его, делая то, что от него никто не ожидает.
Итак, делай то, чего от тебя никто не ждет, мысленно повторял Жанверт.
Пока Жанверт не вполне владел собой, но понимал, что времени у него нет. Взяв жезл в правую руку, он открыл дверь и выглянул наружу. В туннеле было не так многолюдно, как раньше, но тем не менее обнаженных людей, идущих, как понял Жанверт, по своим делам, было предостаточно. И никто не обращал на него внимания.
Когда очередная группа прошла мимо его соты, Жанверт выскользнул в коридор и пристроился к людям. На площадке с лифтами он отделился от них, приблизился к шахте, дождался лифта, идущего вниз, и шагнул в него – точно так, как это сделал перед ним худой мужчина с пустым выражением лица. Стоя лицом к двери, они оба поехали вниз.
Запах, пронизывающий все вокруг, начинал действовать на нервы по мере того, как Жанверт приходил в себя. Человек, находившийся с ним в лифте, казалось, не замечает его. Он дышал легко и свободно, Жанверта же мучала тошнота. Лучше о ней не думать, сказал он себе. Человек в лифте не обращал на Жанверта никакого внимания. Волосы внизу живота у него были сбриты или удалены каким-то иным способом. Безволосая голова сияла, отражая лучи лампы, освещавшей кабину лифта.
Когда лифт миновал очередной уровень, этот тип выскочил, и Жанверт остался один. Он продолжал считать проносящиеся мимо коридоры и досчитал до десяти. Сколько же еще ему ехать? Жанверт посмотрел на потолок кабины лифта – такой же невыразительный, как и пол, но в левом углу было какое-то светло-серое пятно. Жанверт поднял руку и дотронулся до него. Что-то вязкое. Часть этой субстанции прилипла к пальцам Жанверта, он поднес ее к лицу и понюхал. Да, это – еда, такая же, что ему приносили в миске. Он вытер пальцы о бедро. Но почему еда оказалась на потолке? Может, потому, что потолок периодически становится полом – и наоборот? Это означает, что лифты бесконечной цепью ходят по замкнутому кругу и никогда не останавливаются, а люди просто впрыгивают и выпрыгивают из них, когда кабинка появляется на нужном
