– От бестолкового рвения меньше пользы, чем от неспешных умозаключений, – откликнулся сыщик.
– У меня тоже нехорошее предчувствие по этому поводу. Заварит Хлопов кашу, а нам расхлебывать… Но вернемся к барышням.
Чарушин достал из футляра пенсне в роговой оправе, ловко закрепил на переносице и потянул к себе давешний лист с пропавшими Аннами. Возле фамилий вились мелкие закорючки. Он сверился с пометками и начал:
– Шаховская Анна, родилась 5 мая 1853 года… Да вы присаживайтесь, сударь, неудобно стоять на пороге… В Костромской губернии родилась. Обучалась в Смольном институте. В возрасте восемнадцати лет поступила на дворцовую службу, была приставлена к великой княжне Марии Александровне, дочери императора. Год спустя спуталась с неким итальянским дворянчиком, бежала с ним в Венецию, где они обвенчались вопреки воле родных. Отец не пожалел денег, скандал удалось замять. Огласки сия история не получила. Впоследствии беглянке выправляли документы и сведения об этом хранятся в нашем ведомстве. Сейчас Шаховская, она же графиня Контарини, проживает в небольшом поместье на Сицилии. Родила двоих сыновей. В Россию возвращаться не собирается. Думаю, ее нужно убрать из списка.
Мармеладов почувствовал, что полицейский чин упивается собственным представлением, тем, как лихо он плетет интригу, выстраивает настоящую драму и замолкает время от времени в предвкушении аплодисментов. Поэтому не перебивал.
– Репнина-Багреева, наша следующая Анна. Огорошу вас: такой фрейлины никогда не существовало, – дальше последовала пауза, хорошо просчитанная и выверенная. – Зато при дворе есть девица с этой же, довольно редкой фамилией, но зовут ее Аглая. Упоминается в адрес-календарях на 1872-й, 1873-й и 1875-й. А в прошлом году закралась досадная опечатка и наборщик приставил чужое имя. В настоящее время эта самая Аглая сопровождает императрицу в поездке на воды. Оную барышню из числа потенциальных убийц вычеркиваем. Остается…
Пауза буквально сочилась самолюбованием. Сыщик подыграл:
– Крапоткина.
– Именно! Но дальше разочарую: сведениями о ней полиция почти не располагает. Домашнее образование. В свиту попала в ноябре 1872-го, благодаря протекции троюродного деда, царедворца. Ныне покойного. Действительно упоминается в календаре на 1873-й, но исчезла из дворца еще до нового года, в Рождество. Ушла поздним вечером и не вернулась.
– Зима… Ночь… Это и означает пиковый туз, – прошептал Мармеладов.
– Что вы бормочете? Я, признаться, не расслышал.
– Вспомнилось предсказание цыганки.
– Вы верите в подобную чушь? Надо же. Столь рациональный человек… Без гадалки ясно: Анна Крапоткина и есть убийца фрейлин.
Тайный советник снял пенсне и растер двумя пальцами нос, измученный неудобным зажимом. Прошелся по кабинету. На минуту задержался у окна, глядя на работяг, золотящих купола недостроенного храма Христа Спасителя. Вернулся к столу, уселся на край – он часто прибегал к подобному приему: так удобнее смотреть грозно и свысока на посетителя. Тот, молчавший все это время, ответил на его взгляд улыбкой.
– Вы, Прохор Степанович, тоже сию минуту размышляете, как отыскать иголку в стоге сена?
– В нашем ведомстве сена не жалеют, поэтому дозволяется поджечь стог, а после золу разворошить и забрать иголку. Чуть закопченную, но вполне целую.
– Не уверен, что понимаю.
Чарушин повертел круглую коробку с леденцами, которую достал из кармана. Побарабанил по крышке, да и спрятал обратно.
– Сообщим в газетах: так и так, полиция готова выдать награду любому, кто укажет местонахождение убийцы, – предложил он. – Сперва «Ведомости» напишут. Дальше, уверен, и «Современные известия» подхватят, и прочие. Посулим рублей пятьдесят, и весь город загорится!
– Это верно, полыхнет ярче, чем в 12-м году… Загвоздка в другом. Найдется не одна, а целый гросс[121] иголок! Не замечали прежде, что ради денег наши сограждане врут? С большой охотой врут. К порогу вашей канцелярии приволокут сотни ни в чем не повинных девиц. Каждый будет требовать вознаграждение, доказывать: именно его пленница – кровавая убивица, та самая, из объявления, которую ищут. На проверку задержанных уйдет месяц. Много золы выйдет из вашей затеи. Устанете ворошить! А настоящая злодейка в это время затаится…
– Или, наоборот, сбежит под прикрытием всеобщей шумихи из Москвы. Не слишком перспективный путь… Вы сами что намерены предпринять?
– Прогулку, ваше превосходительство.
Теперь уже сыщик глубокомысленно умолкал, распаляя интерес собеседника.
– Прогулку? – нервно переспросил тайный советник.
– Да. Поброжу в окрестностях Нескучного сада.
– Что надеетесь разыскать?
– Гостиницу. Самую дрянную и неприметную. Уверен, там нет приличной вывески и вход со двора. Но именно в такой подселилась г-жа Крапоткина.
– С чего вы взяли?!
Раздражение в голосе полицейского намекало, что драматизма уже хватит. Мармеладов пустился в объяснения:
– Я попытался представить себя на ее месте. Это нетрудно, если знаешь о чем думает каждый убийца. А у них две навязчивые мысли – как совершить криминальное предприятие и как наказания избежать. Почему она выбрала местом преступлений парк в центре Москвы? Секрет мы пока еще не разгадали, но Анна наверняка ходила в Нескучный сад много раз. Истоптала все дорожки, наметила удобные места, выбрала лазейки в зарослях для незаметного отступления. Жила этой идеей долгое время. А когда человек готовится убить кого-то, он становится болезненно недоверчивым. Кажется, что любой прохожий читает на твоем лице желание пролить кровь, а сосед приглядится и непременно кликнет полицию. Всюду мерещатся соглядатаи и шпики. Руки дрожат, в горле сохнет, тело под платьем зудит и чешется. Хочется уединиться, чтобы не быть на виду. А в доходных домах и богатых отелях вечная свистопляска. Привратники, горничные, швейцары – первейшие доносчики и осведомители… Любой из них может заметить что-то: лихорадочный блеск во взгляде, одежду испачканную или кровь на умывальнике. То, что вызовет лишние вопросы и подозрения. То, что впоследствии погубит убийцу. Надежнее снять угол в клоповнике или притоне, где никому нет дела куда и в котором часу постояльцы уходят, во сколько возвращаются… По той же причине отпадают извозчики – запомнят пассажирку и сообщат городовому… Нет, Крапоткина отправлялась в сад пешком. А много ли верст сумеет пройти барышня?
Встал и подошел к плану Москвы на стене. Обвел пальцем местность вокруг Нескучного сада, захватывая близкие улочки и набережные.
– В
