ее у меня.
— Хорошо, ты можешь ехать. Я найду кого-нибудь, кто прикроет тебя. — Он бросает на меня взгляд. — Как долго ты там пробудешь?
Я качаю головой.
— Невозможно сказать, пока я не приеду туда.
Он вздыхает.
— Этот год был самым безумным, блядь, за все время.
Я сжимаю губы, зная, что Арчер сейчас тоже не в себе, но думаю, что лучше не говорить ему об этом.
В конце концов, он и так достаточно тяжело всё воспринял. Если я скажу ему, что Арч шантажом заставил студентку заняться сексом и теперь влюблен в нее, думаю, у него может случиться сердечный приступ.
— Знаю, но, по крайней мере, он почти закончился.
Оак кивает, ослабляя галстук.
— Да, не могу дождаться.
Я могу подождать, потому что это значит разобраться с тем, что, черт возьми, происходит между мной и Камиллой. Любовь — это слово, которое я не совсем понимаю, но все, что я знаю, — это то, что я не могу жить без нее.
Она — свет в моей тьме. Звезда в моем черном ночном небе. И без нее я не живу по-настоящему. Без нее, кажется, мое сердце не сможет продолжать биться, — сердце, которое, как я считал, навсегда превратилось в камень, но Камилла бросила вызов всем обстоятельствам и растопила его.

— Гэв, подожди, — зовет Арчи, когда я закидываю сумку в багажник своей машины. Любой, кто увидит меня, подумает, что я просто упаковал кое-какие вещи на несколько дней, но на самом деле в сумке полно оружия.
Я не уеду из Чикаго без Камиллы. Эти ублюдки решили, что могут украсть ее из школы пораньше и разлучить нас, что ж, они ошибаются.
— В чем дело, Арчер? — Я захлопываю багажник.
— Куда ты собрался?
Я тяжело вздыхаю, так как у меня нет на это времени.
— В Чикаго.
— О, так ты уже знаешь?
Я хмурю брови.
— Знаю что?
— О свадьбе Камиллы.
Такое ощущение, что друг только что взял нож и вонзил его мне в живот, всё мое тело становится ледяным.
— Свадьба?
— Да, Адрианна сказала мне, что только что звонил ее брат, и он в Чикаго, потому что Массимо устроил брак Камиллы с Алехандро Де Леоном.
Кажется, что мой мир перевернулся с ног на голову, и необходимость попасть в Чикаго становится еще более острой.
— Когда?
— Через два дня.
Я подбегаю к дверце со стороны водителя и открываю ее.
— Блядь!
— Так ты не знал? Зачем тогда ехал в Чикаго?
Я отрицательно мотаю головой.
— Потому что я знал, что она вернулась домой, и что Массимо забрал ее из школы на две недели раньше, но я не знал о свадьбе.
Свадьбе, которую я остановлю любой ценой.
Если мне придется убить всю ее семью, я сделаю это. И семью Де Леон вместе с ними.
Камилла, возможно, уравновешивает меня, но ее потеря опрокинет меня за грань.
Я уже собираюсь захлопнуть дверь, когда Арчер хватает ее и останавливает меня.
— Что ты собираешься делать?
— Остановить свадьбу любой ценой.
— Гэв, эти люди опасны, ты…
— Еще опасней. Я не отпущу ее. Я умру раньше, чем сделаю это.
— Это самоуничтожение — заявится с пушками в город, который ты ни хрена не знаешь.
Я пожимаю плечами.
— Пусть будет так.
— Возьми меня с собой в качестве прикрытия.
Я смеюсь.
— Я произвожу впечатление парня, который отправится куда-то с подкреплением?
Он со злостью смотрит на меня, но я понимаю, что это из-за беспокойства. Он хочет быть рядом со мной, чтобы попытаться оттащить меня от края обрыва, но меня уже не оттащить.
Черт, я стану угрозой для него, если он попытается остановить меня.
— Остынь. Я знаю, что делаю.
С раздраженным выдохом, он отпускает дверь моей машины и делает шаг назад.
— Надеюсь, что знаешь.
Я захлопываю дверь и поворачиваю ключ в замке зажигания, понимая, что не смогу добраться до Чикаго достаточно быстро.
Дорога займёт около восемнадцати часов, но я не буду останавливаться.
Время имеет решающее значение, если я хочу остановить свадьбу. Я завожу машину и мчусь по раздражающе длинной подъездной дорожке к академии, даже не оглянувшись. В зависимости от того, как все пойдет, это может быть последний раз, когда я вижу её и Арчера, но я не позволяю своим мыслям задерживаться на этом.
Глава 32
Камилла
Массимо меряет шагами кабинет нашего отца. Сейчас десять часов вечера, и я устала, но он притащил меня сюда, как только я приехала.
Так странно видеть его здесь на месте отца, но отец все еще в больнице, борется с раком. Врачи дали ему мрачный прогноз, но, похоже, в данный момент он не поддается. И, как выяснилось, через шесть дней ему предстоит операция. Он уже дал понять, что если полностью поправится, то не намерен восстанавливать свое положение дона.
— Я устала, мы можем…
— Замолчи, — рычит он, останавливаясь и свирепо глядя на меня. — О чем, черт возьми, ты думала?
— Я не понимаю, в чем проблема.
Его челюсть сжимается.
— Ты трахалась с профессором в своей школе. Если не понимаешь, в чем тут проблема, значит, с тобой что-то не так.
Я тяжело сглатываю.
— Я принимаю таблетки. Давай начистоту, ты же не был девственником, когда встретил Пейсли, правда?
Это так чертовски нелепо, что мужчины в нашей семье придерживаются по отношению к женщинам совершенно других правил. Они могут трахаться сколько угодно, но мы должны оставаться чистыми, невинными девственницами, готовыми к продаже с аукциона.
Он скрещивает руки на груди.
— Ты знаешь, почему тебе не следует спать с кем попало. Как мы, по-твоему, найдем тебе мужа, если ты больше не девственница?
Я усмехаюсь над этим.
— Кто, черт возьми, в наше время остается девственницей в восемнадцать лет?
Его глаза сужаются.
— Принцесса мафии.
— Тогда просто скажи людям, что я невинна. Как они узнают?
От мысли, что я пересплю с кем-то, кроме Гэва, у меня мурашки бегут по коже. Я скорее умру, чем когда-либо буду с другим мужчиной. Он — мой мужчина, независимо от того, хочет ли он меня.
Это безумие, что брат забрал меня из школы раньше, учитывая, что у нас оставалось всего две недели. Не похоже, чтобы то, что у нас с Гэвом, будет продолжаться после того, как я закончу школу. Факт, который преследовал меня по мере того, как подходил к концу учебный год.
Я знаю, что никакого количества времени, проведенного с ним, не хватило
