бы, но то, что оно оборвалось вот так, действительно задевает за живое. Я никогда не собиралась отдавать свое сердце монстру, но именно это и произошло. Черт возьми, думаю, что отдала его ему еще до того, как мы переспали. Гаврил Ниткин был моим школьным увлечением на протяжении многих лет.
Массимо хмыкает.
— Верно, но если об этом станет известно… — Он качает головой. — Я имею в виду, Лука видел, как вы двое целовались.
На моих щеках вспыхивает жар, и я чертовски благодарна, что это всё, что он видел. Вещи, которые он мог увидеть, намного, блядь, хуже.
— Не говоря уже о том, что Ниткин известен как садисткий сукин сын. — Массимо смотрит на меня несколько секунд, прежде чем покачать головой. — Не могу поверить, что моя младшая сестра вообще с кем-то спит, не говоря уже о садисте.
Я не отрываю взгляда от журнального столика передо мной, мои щеки пылают. Это совсем не тот разговор, который я хочу вести с Массимо.
— Мы можем не…
— Не что? — Он огрызается, в его голосе отчетливо слышна ярость. — Откровенно и честно обсудить то, чем вы занимались? Если ты с кем-то спишь, то ты должна быть достаточно взрослой, чтобы говорить об этом.
Я сужаю на него глаза.
— Мне не нужно говорить об этом с моим братом. Ты хочешь обсудить свою сексуальную жизнь с Пейсли?
Он складывает руки на груди и прислоняется к большому письменному столу из красного дерева.
— Дело не во мне, Камилла. Тебе восемнадцать лет. Мне тридцать. Как глава этой семьи, я могу делать всё, что захочу, но ты…
— Да, я понимаю. А я в этой семье всего лишь марионетка, которую можно использовать по своему усмотрению. Я должна выйти замуж за того, кто принесет вам больше власти, денег или еще какого-то дерьма в этом роде.
Его взгляд смягчается, когда он останавливается и подходит ко мне.
— Мне жаль, но так было всегда.
— То, что так было всегда, не означает, что так и должно быть.
Несправедливо, что с женщинами в нашем мире обращаются как с мусором, но это то, с чем я смирилась с детства.
Массимо кивает, чем удивляет меня.
— Это правда, но я не уверен, что могу стать тем, кто изменит многолетние традиции.
— А что насчет Мии?
Его челюсть сжимается.
— А что насчет нее?
— Она вышла замуж за Киллиана, мужчину, которого ты не выбирал.
— Ты хочешь сказать, что влюблена в профессора?
Я качаю головой.
— Нет, я просто говорю…
— Это было по-другому. Это принесло нашей семье больше пользы, чем любой выбор, который могли бы сделать я или отец. — Он ослабляет галстук на шее. — Мне жаль говорить тебе об этом, но я нашел для тебя подходящего мужа. Пока не разлетелись слухи, ты выйдешь за него замуж в конце следующей недели.
Я изумленно смотрю на Массимо.
— Ты шутишь, да?
Он качает головой.
— Нет, мы вынуждены смягчить удар для семьи Де Леон после того, что случилось с Мией.
— Супер, значит, я запасной вариант для Алехандро Де Леона?
Массимо выглядит раздраженным.
— Да, ты выйдешь замуж за Алехандро через неделю.
— Я лучше выколю себе глаза тупым ножом для масла.
— Не будь такой мелодраматичной, Камилла.
Я встаю, не в силах больше его слушать.
— Ты надменный мудак, знаешь это?
Его ноздри раздуваются, и я вижу, как в его глазах вспыхивает настоящая ярость.
— Ты не будешь говорить со мной в таком тоне. — Он хватает меня за запястье и с силой дергает на себя. — Ты моя сестра, но я — глава этой семьи. Будет так, как я скажу, это понятно?
Я выдергиваю руку и, не говоря ни слова, отворачиваюсь от него, вылетая из кабинета.
— Камилла, не уходи от меня! — кричит он.
Я ни за что не останусь в чертовом кабинете и не буду слушать эту чушь. Становится ясно, что я не контролирую свою жизнь.
Срываясь на бег, я несусь вверх по лестнице в свою комнату. Оказавшись там, открываю ее и захлопываю за собой дверь, запирая на ключ, чтобы Массимо не смог последовать за мной. События сегодняшнего дня были изматывающими. Такое чувство, словно меня отхлестали, ведь ранее я была так счастлива после того, как Гаврил занялся со мной любовью — по крайней мере, так мне казалось. А теперь я чувствую внутри себя пустоту и холод, как будто мое будущее мрачнее серого осеннего дня.
Слезы льются из глаз, я падаю на свою двуспальную кровать и зарываюсь лицом в мягкий шелк простыней. Ощущение такое, словно я насквозь пропитана такой острой болью, что она может убить меня.
Может ли разбитое сердце убить? Чертовски похоже, что да.
Я изолирована. Отрезана от подруг и мужчины, который как я надеялась, сможет меня полюбить, особенно после того, как он так нежно занимался со мной любовью.
Это было только сегодня днем, но кажется, что прошла целая вечность. Я никогда не прощу своих братьев за то, что они вырвали мне сердце и растоптали его вот так.

— Уверена, что не хочешь зайти внутрь? — спрашивает Миа.
Я качаю головой.
— Послушай, прости, просто я не в настроении ходить по магазинам.
Она бросает на меня извиняющийся взгляд.
— Конечно, нет. Не могу поверить, что Массимо заставляет тебя выйти замуж за Алехандро.
Я тяжело вздыхаю.
— Я тоже.
Она нежно сжимает мою руку.
— Время еще есть.
Я знаю, она думает, что, возможно, мне повезет и я найду выход из этого, как и она, но Киллиан любит ее. Он был готов на всё, чтобы не потерять ее. Между мной и Гаврилом совершенно другая ситуация. По крайней мере, с его стороны, всё по-другому.
— Я не питаю надежды.
Сандро прочищает горло.
— Мне остаться здесь или пойти с тобой внутрь, Миа?
Миа качает головой.
— Это всего лишь маленький бутик. Ты можешь видеть всё через окна. Оставайся здесь с Камиллой.
Большое спасибо.
Я бы предпочла остаться одна и хандрить на улице, но прежде чем успеваю возразить, Миа врывается в маленький бутик, который она так любит.
Сказать, я сегодня не настроена на шоппинг, — значит преуменьшить, тем более что через три дня мне предстоят покупки для свадьбы, которую я не хочу. Как бы я ни умоляла Массимо, он не отступит.
— Камилла. — Я хмурю брови, поскольку уверена, что узнаю этот голос, и гадаю, не галлюцинации ли это. — Сюда.
Я оборачиваюсь и вижу его.
Моргнув несколько раз, убеждаюсь, что глаза
