карьерными высотами, на которые капитану всегда было плевать. Им еще предстояло обсудить все детали произошедшего… Если, конечно, Вернон не планировал ликвидировать свою случайную дочь, решив, что она представляет для него угрозу.
Хотя пока он ничего особенного не делал, он не обращал на Альду внимания без острой необходимости. В переговорную он пришел в сопровождении своего секретаря и двух молодых хилеров, которые выглядели так, будто им очень хотелось оторвать кому-нибудь голову, но они не могли подобрать достойный повод.
Вернон кивнул на одно из кресел, и Альда села туда, напряженная даже больше, чем на суде. Она ждала, что номер 1 скажет ей. А он не сказал ничего, он загрузил в проектор фотографии с личного компьютера и пустил их галереей на большой экран.
Альда увидела младенцев – мертвых младенцев. Изуродованных, чаще всего с аномально большими головами, изредка – наоборот, с крошечными черепами, внутри которых ничего не могло развиться. Иногда их тела оставались нормальными, иногда – непередаваемо искаженными. Для детей это ничего не меняло, они то ли рождались мертвыми, то ли не могли долго протянуть с любой медицинской поддержкой. Альда сильно сомневалась, что даже лучшие из хилеров сумели бы исправить то, что с такой жестокостью исказила природа.
– Что это? – еле слышно прошептала телепатка.
– Это мои дети, – невозмутимо ответил Вернон. – Четырнадцать раз я пытался стать отцом. Как видишь, четырнадцать раз у меня ничего не получалось. Мои способности, которые так полезны флоту, – это генетический дефект, который в следующем поколении выражается вот таким образом. Матерями становились как обычные женщины, так и обладательницы разных способностей. Даже хилер – и телекинетик, как в твоем случае. Но все было напрасно. В девяти случаях родилось то, на что ты сейчас смотришь. Еще пятеро детей внешне были нормальными и даже прожили несколько лет. Но при первой же манифестации телепатии они погибали от того, рядом с чем даже обширный инсульт покажется мелочью. Человеческий мозг не способен выдержать такой уровень телепатических способностей. Это и есть аномалия. Никто не выжил… И вдруг появляешься ты. Однозначно моя дочь. Живая, здоровая и обладающая огромным даром. Я хочу знать, как это возможно.
– Но вы ведь тоже живы, – робко указала Альда. Обращаться к собственному отцу на «ты» почему-то не получалось.
Вернон лишь странно улыбнулся и ничего не сказал. Зато в разговор неожиданно вмешался Триан.
– Он не жив, – заметил легионер. – Не хочу тебя расстраивать, но твой отец – ходячий труп.
– Какая необычная наблюдательность, – хищно прищурился Вернон. – Но разве мог я ожидать меньшего от того, кто столько лет играет с Легионом? Как ты понял?
– Иначе у тебя не было бы причин столько платить ей, – Триан кивнул на секретаря, с любопытством наблюдавшую за ним. – О Тимандре Кресс ходили любопытные слухи еще на этапе обучения, ей пророчили звездное будущее, а она вдруг исчезла со всех радаров. Она не согласилась бы на это ни за какие деньги, если бы ты не представлял для нее профессионального интереса.
– Так ты считаешь, что она – моя личная система жизнеобеспечения? – усмехнулся Вернон.
– В некотором смысле. Думаю, у тебя аномалия выражена не так разрушительно, как у твоих детей. Когда ты используешь телепатию на обычном уровне, ничего особенного с тобой не происходит. Но когда ты применяешь те самые способности, из-за которых считаешь себя королем, начинаются проблемы. Человеческий мозг не рассчитан на такую нагрузку. Это своего рода предохранитель от природы – чтобы настолько могущественные создания не угрожали всему виду. Однако ты нашел способ обмануть смерть. Тимандра восстанавливает твой мозг быстрее, чем он успевает развалиться.
Альда восхищенно слушала его, она даже дышать старалась неслышно, так, чтобы о ней не вспомнили. Триан действительно не боялся… Он наверняка не забыл, что телепатия остается его главной уязвимостью, знал, что Альда не сможет защитить его от Вернона, не сумеет просто. И все равно легионер смотрел номеру 1 в глаза так, словно они были равными.
Хотя почему «словно»? Судя по тому, что Вернон спокойно принимал от него такую дерзость, равными они и были.
– И четырнадцать детей ты себе обеспечил не из-за внезапно проснувшегося отцовского инстинкта, – продолжил Триан. – Ты надеялся, что в следующем поколении природа исправит то, что сотворила с тобой. Твои дети будут приспособлены к жизни с аналогичными способностями – а Тимандра сможет передать этот генетический ответ тебе. Сомнительная стратегия, но утопающий хватается за соломинку, правда? Даже если это означает непередаваемые мучения для твоих детей.
– Я не ожидал, что для них все сложится так, – поморщился Вернон.
– Сначала не ожидал, ну а потом? Впрочем, это не мое дело. В какой-то момент ты сдался – и тут получил Альду. Которая не только повзрослела, но и активно использует свой дар. Судя по тому, что она может, она унаследовала твои способности и живет с ними.
– Да. И я узнаю, почему.
Альда невольно сжалась, хотя это ничего не могло изменить. Так странно… Пока Вернон говорил с Трианом, она украдкой рассматривала своего отца. У него было гораздо больше общих черт с ней, чем у Делии. Пожалуй, можно было даже сказать, что они похожи. И все равно никакой связи с ним она не чувствовала – и уж точно не хотела, чтобы он ее использовал.
Она даже готова была предпринять позорную попытку бегства, когда Триан наконец повел себя непрофессионально. Ничего особенного он не сделал, просто подошел ближе, и Альда почувствовала, как он осторожно касается ее руки. В ту же секунду она услышала его мысли – потому что он хотел, чтобы она услышала.
«Мелкая, не бойся. Пока подыгрывай».
«Он меня убьет, – жалобно подумала Альда. – Решит, что ему нужна моя кровь или еще что-нибудь, и убьет!»
«Не убьет. Я знаю тебя давно – и лучше, чем ты думаешь. У тебя нет той аномалии, которая убивает Вернона. Дай ему понять, почему. Этого не понимаю даже я».
Сам Вернон остался на месте, он по-прежнему наблюдал за Альдой с легкой задумчивостью. Зато к ней подошла Тимандра, улыбнулась, как маленькому ребенку.
– Не бойся, – мягко сказала хилер. – Больно не будет.
Альда нервно кивнула. Когда хилер коснулась пальцами ее висков, она закрыла глаза, ожидая чудовищной головной боли. Но боли не было, от рук Тимандры просто шло тепло, мягко нарастающее, однако никогда не становящееся обжигающим. Оно распространилось по коже, будто проникло в череп… Расслабиться Альда все равно не могла, она просто ждала, что будет дальше. От волнения у нее даже не получалось читать мысли хилера, она ожидала пояснений наравне со всеми…
Но вместо слов она услышала хохот.
Тимандра отстранилась от нее, упала на ближайшее кресло, не прекращая смеяться. Альда уставилась на нее с шоком, Триан – с равнодушием, Вернон – с возмущением.
– Не поделишься анекдотом? – ядовито поинтересовался он. – А то я бы тоже от здорового смеха не отказался!
– Прости, милый, но это внутренняя шутка хилеров… Ничего личного, я понимаю, что тебя это расстроит, и очень извиняюсь… Но как же великолепна природа! Я знаю, что это просто совпадение… И все-таки у меня такое чувство, что метод выживания твоей дочери был придуман специально, чтобы поиздеваться над тобой!
– Можно по делу?
– Нет, тебе придется подождать, – отмахнулась Тимандра, и одно лишь это многое говорило об их истинных отношениях. Да и могло ли быть иначе, если от нее зависела его жизнь? Хилер же снова обратилась к Альде: – Скажи мне, не может ли оказаться так, что твой телекинез очень нестабилен?
– Да, но… Со вторичными способностями часто так бывает!
– А для вторичной способности он слишком велик, ты не находишь?
Альда невольно вспомнила несокрушимый кристалл, который она раздробила уже на второй своей миссии.
– Иногда…
– А еще бывает так, что твои способности резко возрастают, когда ты под влиянием большого стресса, правда? Тебе или твоим близким угрожает опасность, и телекинез вдруг совершенно мистическим образом приходит на помощь. Я угадала?
– Да.
Тимандра наконец повернулась к Вернону, и на этот раз она была серьезна.
– Телекинез ее держит. Она это не контролирует, все происходит инстинктивно. Такое случается с людьми, которые или родились с аномалиями, или в детстве получили инвалидность – они учатся жить в измененных телах. Так и ее способности адаптировались к жизни с измененным мозгом.
– Что значит – держит? – растерялся номер 1.
– В самом буквальном смысле… Это как раз восхитительно! Похоже, эта твоя девочка из тех, кому повезло родиться без уродства. Но при проявлении телепатии она должна была погибнуть, как остальные, если бы не вмешался потрясающе развитый телекинез, унаследованный ею от матери – благо способности пробудились одновременно. – И опять Тимандра повернулась к Альде, заглянула в глаза телепатке. – Всю твою жизнь телекинез спасал тебя. Когда ты брала слишком много силы, сосуды могли лопнуть, но подсознательно ты чувствовала это и окружала их типичным телекинетическим защитным полем. Условно говоря, ты удерживала их от разрыва вручную, пока давление на них не прекращалось. Поскольку твои способности изначально развивались так, это стало для тебя естественным, как дыхание. Ты же не сосредотачиваешься на каждом вздохе, ты просто дышишь!
– Да, но… Как же те скачки
