голос принадлежал Семеновне, другой – еще одной женщине.
– Да не парься ты, Марго, – сказала Семеновна. – Он и без снотворного не будет вставать. У него не меньше чем сотрясение мозга. А может, и того хуже.
– А он помнит, кто его треснул?
– Думаю, нет, – задумчиво проговорила Семеновна. – Если бы помнил, думаю, сказал бы.
– И что, он даже не спрашивал, кто его так уделал?
– Спрашивал, – ответила Семеновна.
– И что ты сказала?
– Сказала, что бандиты.
– Ладно, если он тут лежать будет, это хорошо. Тут еще один какой-то мэн московский нарисовался. Тот покруче будет. Но он с нашим Пышкиным вроде как кореши. Так что, если сильно зарвется, найдем рычаги, как его унять. Как сказал мне генерал, главная опасность теперь – это журналистка, Сойкина. Она, по-моему, успела во все свой нос сунуть, – в задумчивости проговорила Марго. – Главное, наши великие гуманисты сначала ее в подвал какой-то затащили, цепями приковали. А потом ни с того ни с сего решили отпустить восвояси. Я ее в фуру к дальнобойщикам посадила, в Москву отправила, а она, представь, посреди дороги сбежала.
– Это от Ленчика с Михой, наверное, – сказала Семеновна. – Они что-то подобное рассказывали.
– Может, и от Ленчика с Михой… Да, кажется от них.
– Ты, Марго, какая-то совсем сонная.
– Что ж ты хочешь, две ночи не спать. И главное, все коту под хвост. Девка сбежала. Фуру чуть не вернули. Хотя кто его знает, может, теперь и вернут. Но это наши пусть с Москвой обговаривают. Главное, что журналистка эта теперь опять где-то шастает…
– А где она сейчас, эта ваша журналистка московская?
– Да вот отзвонились мне. Она в отеле. Надо ехать. Потому что мужики опять чего-нибудь напортачат. В плен возьмут, цепями прикуют. Будут на ней свои сексуальные фантазии оттачивать. Или, наоборот, в благородных рыцарей играть. А ее просто убрать надо. Тихо и без шума. Мне даже из Москвы звонили. Говорят, вы же женщина, вам проще ее будет незаметно убрать, – не скрывая гордости, проговорила Марго, а потом добавила: – Но мне все равно сначала отоспаться нужно. Ночь сумасшедшая была.
Рожкин понимал, что ему сейчас нужно немедленно отправляться в отель, чтобы успеть предупредить, а для надежности просто выкрасть из-под носа местных Сойкину. Но продолжение разговора его заинтриговало. И он остался дослушать.
– А куда теперь эту водку Михину с Ленчиком, что в фуре была, не знаешь? – спросила Семеновна.
– А что тебя это так интересует? – спросила Марго.
– Да просто так, к слову спросила…
– А я думала, хочешь себе в запас набрать. К Олимпиаде. Представляешь, как взлетит в цене фирменная «Моя Московская» к Олимпиаде?!
– Она же, эта водка, как бы паленая, – проговорила Семеновна.
– Ну да! – подтвердила Марго.
– Так ее же уничтожить, вылить нужно! Вон мой брат с другом, и еще две девицы, и охранник… Ты бы видела, как мучились!
– Я думаю, что ее химикам отдадут, на доработку. Или каким чукчам отвезут. Или, еще лучше, слонам в цирке… Им, говорят, все равно что пить.
– А зачем слонам водка? – удивилась Семеновна.
– Для податливости. Пьяного же слона, как и пьяного мужика, за хобот бери и веди куда хочешь, – Марго хохотнула.
– Нет, я все-таки думаю, что паленую водку вылить нужно! – сказала Семеновна.
– Без тебя есть кому думать! – проговорила Марго. – Ты к плите возвращайся. А я спать буду. Через час разбудишь. Только не забудь, проверь этого твоего москвича.
Капитан Рожкин в один прыжок был в комнате, по армейской выучке за минуту снял и аккуратно повесил на стул одежду, юркнул в постель и сделал вид, что спит.
Алевтина Семеновна зашла в комнату, выключила все еще работающий телевизор, забрала пустую посуду и ушла.
Теперь перед Рожкиным стояла задача выбраться из этого дома и как можно скорее доехать до отеля, в котором остановилась Сойкина.
Он решил не рисковать и, открыв окно, спустился на улицу по водосточной трубе.
Джип, на котором приехала Марго, стоял не на общей парковке, а прямо во дворе. И как на то, Марго, очевидно совсем отключившись без сна, не только не закрыла двери, но даже оставила ключ в зажигании.
Капитан Рожкин открыл ворота, завел машину и выехал на трассу.
Уже в дороге он постарался четко прикинуть, что ему нужно сделать в Сочи. Однако первым делом он должен был как можно скорее добраться до отеля.
Но появляться даже просто возле отеля ему было более чем опасно. Даже у входа вполне могли дежурить люди генерала Власова, которым, несомненно, уже доложили о том, что ему удалось сбежать из придорожного отеля Семеновны. Глядишь, и его портрет в газете какой-нибудь местной опубликуют. И капитан Рожкин решил, что самый оптимальный вариант – это войти в отель под видом какого-нибудь служащего, например сантехника.
Поскольку времени у капитана Рожкина было немного, он, въехав на джипе Марго в Сочи, решил искать сантехника в одном из домоуправлений.
Очень скоро в одном из новых микрорайонов он сидел вместе с целой бригадой за накрытым на скорую руку столом. У сантехников как раз в это время был перерыв, и приход капитана Рожкина с целым пакетом продуктов был как нельзя кстати. Капитан Рожкин изначально был почему-то уверен, что ни один сантехник в Сочи, и, как известно, не только в Сочи, не отдал бы свою форму за так, поэтому, идя договариваться, он предусмотрительно заехал в магазин, купил две бутылки водки и закуску. Капитан Рожкин и предположить не мог, что беседа с сантехником, а точнее, с сантехниками затянется до вечера. Хотя пили они исключительно местное вино и его угощали. Он был рад хотя бы тому, что московское удостоверение, которое он им показал, позволило ему не объясняться, для чего именно ему нужна эта форма.
– А чего вы водку не хотите? – удивился капитан Рожкин. – Я ведь ее у вас в гипермаркете покупал.
– Да ну ее. Теперь одна паленая кругом! – сказал один из мужчин. – Вон, говорят, даже в Москве до смерти отравились!
– Это же фирменная, – попытался убедить их капитан
