Ара
Раздался стук в мою дверь.
— Это, должно быть, счастье от мази. — Нория обернула меня полотенцем, и я вцепилась в него, благодарная за ее нежное прикосновение.
Болело все. Кто знал, что использовать магию для тела еще тяжелее, чем боевые тренировки?
Я медленно вытиралась, пока шаги Нории затихали. Переместившись так, чтобы меня было больше видно из-за двери, я повесила полотенце и натянула мягкую ночную рубашку, которую оставила для меня Нория.
Послышались шаги, и в уборную заглянула Нория. — К вам посетитель. — Ухмылка на ее губах подсказала мне, что это был тот, кого я хотела бы увидеть.
Весь день я заставляла себя гнать прочь любые мысли о Райвине, зная, что он должен быть подальше от меня, чтобы его отец не узнал, чем я занимаюсь с Лэрой.
Стараясь не показывать нетерпения, я шагнула под арку, чтобы убедиться, что мои подозрения оправдались. Принц молча стоял возле моей двери, его поза была напряженной, а выражение лица ничего не выражало. Он обыгрывал свой титул, не демонстрируя той причинно-следственной фамильярности, которой мы так часто одаривали друг друга.
Как и вчера, у меня возникло ощущение, что он не совсем уверен, как взаимодействовать со мной. От этого внутри меня что-то сжалось и стало неуютно.
— Хочешь составить компанию? — спросил он.
Еще один стук заставил его скрыться за дверью, затем он кивнул Нории. Горничная поняла безмолвное указание и быстро ответила, принимая баночку с мазью из рук растерянной женщины, которую без лишних слов отослали прочь.
Нория закрыла дверь, и мы все некоторое время стояли в неловком молчании. Наконец, я откашлялась и заговорила: — Нория, думаю, на сегодня я готова.
— Ты хочешь, чтобы я нанесла мазь? — Ее взгляд на мгновение метнулся к Райвину, прежде чем она посмотрела на меня.
— Думаю, у меня все под контролем. — ответила я.
Райвин забрал у нее кувшин. — Я могу помочь принцессе.
Губы Нории были плотно сжаты, отчего казалось, что она пытается не завизжать. Она кивнула и быстро вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Райвин поднял банку. — Тебе помочь?
Я кивнула, затем повернулась к нему спиной. Откинув волосы в сторону, я спустила бретельки ночной рубашки с плеч. — В основном у меня болят шея и плечи.
Я услышала, как он отвинчивает крышку с банки. — Становится легче, когда твое тело учится направлять магию. В конце концов, это похоже на дыхание.
— Даже если это что-то большее? — Все, что я делала сегодня, это играла с водой в ванне. Как я должна была управлять движением воды внутри туннелей?
— Ты обнаружишь, что магия — странный навык. Как только ты поймешь это, масштаб даже не будет иметь значения. Дело скорее в осознании того, что ты можешь, чем в самом действии, которое ты совершаешь.
— Сколько времени тебе потребовалось, чтобы достичь его? — Спросила я.
— Как только я перестал сомневаться в себе?
— Я полагаю. — Мурашки побежали по моей коже, когда я почувствовала его присутствие позади себя.
— Прошли годы борьбы с самим собой, прежде чем я понял, что саботирую себя, потому что не хочу быть похожим на своего отца. Как только я принял это, это пришло быстро.
— Я сожалею обо всем, что тебе пришлось вынести. Я слышала, что ты был там, когда у твоей матери забрали магию. — сказала я.
— Это было очень давно. Будет холодно. — предупредил он.
Я задержала дыхание, когда он начал втирать холодную мазь мне в плечи. Она недолго оставалась холодной. Его прикосновение было нежным и успокаивающим. Я почувствовала, что растворяюсь в нем, напряжение покидает меня.
Движением настолько нежным, что у меня перехватило дыхание, он спустил бретельки моей ночной рубашки обратно на плечи. Я повернулась к нему лицом. — Спасибо.
— В любое время.
Мое сердце бешено заколотилось, и я поймала себя на том, что заставляю себя сохранять дистанцию.
— Как прошла сегодняшняя тренировка? — спросил он.
— Хорошо. — Я попыталась вспомнить какие-нибудь конкретные детали, все, что угодно, чтобы поддержать разговор, чтобы он остался подольше, но мой разум был затуманен. Любая мысль, которая проходила через меня, ускользала, как вода, утекающая сквозь мои пальцы.
— Знаешь, если ты не хочешь помочь с этим, я найду другой способ, — сказал он.
— Я хочу помочь. Я уже говорила тебе об этом. — Я взяла мазь из его рук и снова закрыла крышку, прежде чем поставить ее на маленький столик.
— Я никогда не хотел этого для тебя. Я должен был заставить тебя остаться. — сказал он.
Я подошла к нему. — И ты думаешь, я бы послушалась?
Остановившись перед ним, я положила ладонь ему на грудь. — Я рада, что я здесь. Я рада, что могу помочь.
Он заправил прядь влажных волос мне за ухо. — Как бы мне ни было неприятно, что ты здесь, я задаюсь вопросом, действительно ли я мог оставить тебя здесь. Мне так много нужно тебе сказать…
Я прижала кончик пальца к его губам. — Ты слишком много болтаешь.
Он ухмыльнулся.
— Теперь здесь нет бога, который мог бы повлиять на мои чувства. — Я убрала палец, и он поймал мое запястье, снова поднося его к своим губам. Он поцеловал точку пульса, затем двинулся выше, прокладывая поцелуями путь вверх по моей руке и посылая по мне дрожь, которая заставила меня застонать.
Добравшись до моего плеча, он переместился к шее, затем обхватил меня за талию и крепко притянул к себе, его губы наконец нашли мои. Поцелуй был слабым, как будто мы пытались вспомнить, как мы подходим друг другу. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы усилили интенсивность, наш поцелуй стал неистовым, когда Райвин быстро потянул за бретельки, которые он так нежно вернул на мои плечи несколько минут назад.
Моя ночная рубашка растеклась по лодыжкам, и я отстранилась от него, задыхаясь и в отчаянии. Я никогда раньше не испытывала такой потребности в мужчине. Райвин раскрыл другую часть меня. Сторону, о
