шутит, может, это шериф с Ивоной и братством рейдеров устроили Ордену веселую жизнь. Но шутил я не только поэтому. Главным образом потому, что меня успокаивал звук своего чудом не дрожащего голоса.
Девушка обожгла меня злым взглядом.
— Значит, вот на что ты рассчитывал? — прошипела она. — Что твои дружки-рейдеры, эти проклятые отбросы и еретики, вытащат тебя отсюда?
Ай да я! Пальцем в небо и — попал. Похоже, Кассий с товарищами сумели прищемить хвост зазнавшимся орденцам! Это хорошо! Очень хорошо! Каждая заминка врага — это вклад в мое спасение. Пятнадцать часов!
— А ты, красавица, думала, это так просто — бросить вызов градообразующему бизнесу? — расплылся я в улыбке. — Что просто можно прийти, взять, что хочешь, и ничего тебе за это не будет? Ты головкой своей пустой думала, что станет с городом, если рейдеры прекратят доставлять сюда так нелюбимые вами, инквизиторами, артефакты прошлого? На какие шиши ты себе платица покупать будешь? Не, ваш правитель не даст этому случиться! Так что пора меня отпускать!
Вместо злости на лице Эйрины появилось сперва выражение удивления, а потом веселья. Через несколько секунд она уже хохотала, словно я рассказал ей убойную шутку.
— Ой, не могу! Ты решил, что твои дружки обратились к нашему доброму генису? — отсмеявшись, произнесла она. — Нет, там бы у них ничего не выгорело, поверь! Эти идиоты полезли штурмовать цитадель! Ты представляешь, а? Самое защищенное здание в городе, а они рассчитывали взять его кучкой бродяг из Мертвых земель. Смешно же, да? Что ты не смеешься, Свят?
Несмотря на то что новости Эйрина принесла не самые добрые, на душе у меня потеплело. Шериф не бросил меня, даже попытался отбить. То, что у него ничего не вышло, не его вина. Я уже на своей шкуре выяснил, что Орден — это не просто кучка фанатиков. У них армейская дисциплина, внятная цель, а главное — доступ ко всему самому лучшему, что осталось со времен Последней войны. Если они еще и эквитов себе на службу поставят, тогда этих ребят действительно будет не остановить.
— А чего приперлась тогда? — стараясь не выглядеть подавленным, спросил я. — Просто позлорадствовать?
— Сделать тебе последнее предложение. Соглашайся служить Ордену и вставай в наши ряды.
— Я, кстати, уточнить хотел. Что ты так напираешь-то на эту добровольность? Если у вас есть палач, который может меня заставить, зачем тебе мое добровольное согласие?
Вопрос этот появился у меня только что, и опять, уже второй раз за нашу беседу, я попал прямо в цель. Лицо Эйрины исказила мимолетная гримаса гнева, словно она психанула от того, что я узнал нечто важное. Ага, так и запишем — этот их артефакт «магической» клятвы либо не работает под давлением, либо работает хреново. Чудненько! Это здорово повышало мои шансы на выживание. И возможность избежать пыток.
Рассуждаем логически. Раз никакой магии, как мне известно, нет, а есть лишь высокотехнологичные осколки ныне павшей цивилизации, то артефакт этот — вроде кодера. Или декодера. То есть клятва дается через Систему «Консул», ну, как вариант. Для этого реципиент должен быть настроен на то, чтобы дать свое согласие, и данная установка пропишется в его нанитах. Например.
Я понимал, что гадаю на кофейной гуще и строю предположения на основании таких спорных фактов, что просто оторви и выбрось, но какие у меня варианты? Только думать и пытаться просчитать ситуацию.
Теория же, которую я только что создал на коленке, по крайней мере, отвечала на вопрос, зачем орденцам мое добровольное согласие. И исключало бомбу, вживляемую мне в голову, ведь для того, чтобы мне ее воткнуть, никакого «сотрудничества» не требовалось.
— Я за палачом.
Сообразив, что выдала себя, Эйрина резко развернулась и вышла, захлопнув дверь решетки. Я же не смог отказать себе в удовольствии ее немного потроллить.
— Красавица, а ты уверена, что с палачом сработает? Заставить-то он меня заставит, но ведь артефакт древних читает истинные мотивы людей.
Последнее я вообще от балды ляпнул. Так, не так — без понятия. Но очень уж хотелось мне эту кралю позлить.
Следующие четыре часа я провел в одиночестве. То ли рейдеры снова напали на цитадель Ордена, то ли про меня забыли. Не исключал я и вариант, где высшее руководство девонского филиала, так желавшее заполучить собственного ручного эквита, сейчас обсуждает, правду я сказал про добровольное согласие или нет.
Как бы там ни было, а заявились ко мне, когда таймер отката портала показывал десять с небольшим часов. Эйрина и еще один мужик, профессию которого я безошибочно смог определить по плотному кожаному фартуку и кожаному же свертку весьма зловещего вида.
Палач оказался человеком в возрасте, с богатым на мимику лицом, отчего почему-то напоминал мне спаниеля. Оглядев меня с ног до головы, он сам себе кивнул, словно отвечая на какой-то заданный ранее вопрос.
— Зря вы это, — протянул я, стараясь, чтобы голос не дрожал и звучал равнодушно. — Не получится же ни фига.
Гончая ничего не ответила, зато слово взял заплечных дел мастер.
— Не извольте беспокоиться, господин эквит! — удивительно чистым и каким-то доброжелательным даже голосом сообщил он. — Мы тщательно обсудили, что вы сказали про работу артефакта древних, и пришли к заключению, что получить ваше добровольное согласие все же можно. Но для этого физическое воздействие не годится!
Тоже мне доктор Менгеле! Не палач, а какой-то исследователь. Он, похоже, даже рад был вызову, который я собой представлял. И намеревался отдаться работе всей душой. Сломать не на физическом, а на психическом уровне. Как знать, может, у него даже какие-то артефакты древних имеются для таких целей. Не простого палача ко мне привели, ох и непростого.
Ситуация из хреновой стремительно превращалась в очень хреновую!
— Что, прямо здесь? — уточнил я. И голос мой впервые за все время дрогнул.
Что не укрылось от моей тюремщицы, на лице которой сразу же зажглась торжествующая улыбка.
— Все, что мне нужно, здесь. — «Менгеле» поднял кожаный сверток. — Разве что стол…
— Я распоряжусь! — тут же вскинулась Эйрина. Выскочила за дверь, оставив нас с палачом наедине.
«Сейчас или никогда!» — понял я.
И, не успев даже осознать эту мысль, прыгнул на заплечных дел мастера.
Уже в полете я понял, что идея была идиотской. Ноги связаны, руки в кандалах — что я делаю вообще? Ну, собью я его
