Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
— Деньги достать всегда можно.
— Вы правы, — сказал Кинен. — Люди не всегда об этом помнят, но это чистая правда.
Он раскрыл кожаный саквояж и принялся вынимать оттуда завернутые в бумагу пачки денег, раскладывая их рядами на обеденном столе красного дерева.
— У вас есть верные друзья, Юрий. И еще хорошо, что многие из них не доверяют банкам. Не все понимают, какая огромная часть экономики этой страны держится на наличных. Когда говорят о наличных, сразу на ум приходят наркотики, азартные игры.
— Это только вершина айсберга, — сказал Пит.
— Правильно. Не надо думать только о рэкете. Вспомните о химчистках, парикмахерских, косметических салонах. О любом месте, через которое проходит столько наличных, что они держат второй комплект бухгалтерских книг и половину прибыли прячут от налоговой инспекции.
— Вспомните о кафе, — сказал Питер. — Юрий, вам надо было бы родиться греком.
— Греком? Зачем?
— Тут на каждом углу по кафе, верно? Старина, я в одном таком кафе работал. В моей смене было десять человек, из них шесть не числились в ведомостях, они получали наличными. Почему? Да потому, что когда прячешь такую прорву наличных, надо, чтобы и расходы были соответственные. Если они показывают тридцать центов из каждого доллара, который проходит через кассу, то это еще много. И знаете, какая тут еще выгода? Налог на продажи — восемь с четвертью процентов с каждой покупки, по закону их нужно выплачивать. Но семьдесят процентов покупок они не показывают, а значит, и налог с них не надо платить, верно? Так что и налог им остается тоже. Каждый такой цент — это чистая прибыль, не облагаемая налогом.
— Ну, это не только у греков, — сказал Юрий.
— Нет, но у них особенно. Будь вы греком, вам пришлось бы обратиться всего-навсего в два десятка кафе. Будьте уверены, в каждом по пятьдесят косых лежат в сейфе, или зашиты в матрасе, или спрятаны на дне бельевого шкафа. Двадцать кафе — и вот вам миллион.
— Но я не грек, — сказал Юрий.
Кинен спросил, не знаком ли Юрий с какими-нибудь торговцами бриллиантами.
— У них много наличных, — сказал он. Питер возразил, что у ювелиров много сделок идет на бирки — это такие расписки, которые переходят из рук в руки. Кинен заметил, что должны же там где-нибудь быть и наличные, а Юрий сказал, что это не важно, потому что он все равно не знает ни одного торговца бриллиантами.
Я вышел в другую комнату, предоставив им и дальше беседовать на эту тему.
* * *
Я собирался позвонить Ти-Джею и достал клочок бумаги, на котором Конги записали номера всех телефонов-автоматов, откуда звонили Кинену. Среди них я нашел номер телефона в прачечной, но заколебался. Догадается ли Ти-Джей взять трубку? И не засветится ли он из-за этого, если в прачечной окажется много народа? А вдруг трубку возьмет Рей? Это маловероятно, но...
Тут я вспомнил, что можно сделать проще — позвонить Ти-Джею на пейджер, чтобы он перезвонил мне. Я все еще не освоился толком с этой новой техникой и по-прежнему мыслил примитивными категориями.
Я отыскал в записной книжке номер пейджера, но прежде, чем я успел его набрать, телефон зазвонил. Это был Ти-Джей.
— Тот человек только что был тут, — возбужденно выпалил он. — Звонил из этого самого телефона.
— Наверное, это был кто-нибудь другой, — сказал я.
— Ну, нет, Пэт. Такой гнусный тип, стоит только на него посмотреть, и с ним все ясно. А разве вы не с ним только что разговаривали? Я сразу подумал — это мой Мэтт с ним говорит.
— Я с ним говорил, только это было, по меньшей мере, минут десять назад. Или даже пятнадцать.
— Ну да, правильно.
— Я думал, ты позвонишь сразу.
— Да не мог я, старина. Мне же надо было проследить за этим типом.
— Неужели ты пошел за ним?
— А что я, по-вашему, должен был делать — убежать со всех ног, как только его увижу? Я же не под ручку с ним гулял, а дал ему минуту, когда он вышел, и потом тихонько пристроился сзади.
— Это опасно, Ти-Джей. Он убийца.
— Думаете, я испугался? Старина, я всю жизнь живу на Сорок Второй улице. А там шагу ступить нельзя, чтобы не наткнуться на убийцу или кого-нибудь еще похлеще.
— Куда он пошел?
— Повернул налево и дошел до угла.
— Это Сорок Девятая улица.
— Потом перешел на другую сторону и зашел в закусочную. Побыл там минуту или две, снова вышел. Не думаю, чтобы он заказал там себе сандвич, слишком мало у него было времени. Может, купил полдюжины пива. Пакет, с которым он вышел, был как раз такого размера.
— А куда он пошел потом?
— Обратно, откуда пришел. Прошел прямо мимо меня, опять перешел Пятую авеню и прямиком к прачечной. Я думаю — вот хреновина, мне же нельзя идти туда за ним, придется торчать на улице, пока он не позвонит.
— Он больше сюда не звонил.
— Он никуда не звонил, потому что не заходил в прачечную. Сел в машину и уехал. Я даже не знал, что у него тут машина, пока он в нее не сел. Она стояла как раз напротив прачечной, ее от меня не было видно.
— Машина легковая или грузовая?
— Я сказал — машина, значит, легковая. Я попробовал ее догнать, но ничего не вышло. Когда он шел к прачечной, я держался на полквартала сзади — не хотел подходить слишком близко, а он сел в машину и уехал, так что я ничего не успел сделать. Пока я добежал до угла, он уже повернул и его нигде не было видно.
— Но ты его как следует рассмотрел?
— Его-то? Ну да, рассмотрел.
— Ты мог бы снова его узнать?
— Старина, вы могли бы узнать свою мамочку? Что за вопрос? Рост сто восемьдесят, вес семьдесят семь, волосы каштановые, совсем светлые, очки в коричневой пластмассовой оправе. Черные кожаные туфли со шнуровкой, темно-синие штаны и голубая куртка на молнии. И дурацкая спортивная рубашка — я таких в жизни не видел. В бело-голубую клетку. А вы спрашиваете, мог бы я его узнать или нет. Старина, да если бы я умел рисовать, я бы его нарисовал. Посадите меня с тем рисовальщиком, про которого вы рассказывали, и мы с ним сделаем такой портрет, что лучше любой фотографии.
— Ты молодец.
— Да? Машина — «хонда-сивик», такого серо-голубого цвета, немного помятая. Пока он в нее не сел, я собирался идти за ним до самого его дома. Он кого-то украл, да?
— Да.
— Кого?
— Девочку четырнадцати лет.
— Вот сволочь! — сказал он. — Если бы я знал, я бы, может, держался к нему поближе и бежал бы за ним побыстрее.
— Ты прекрасно справился.
— Знаете, что я сейчас сделаю? Пошарю-ка по соседству. Может, найду, где он поставил машину.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
