Рядом с коллегой на продавленный стул плюхнулся Фамильянц и тоже выложил на стол мобильники.
Повисла пауза.
Сэр Генри с изумлением посмотрел на поджавшего губы Соловца, у которого ходили по щекам вздувшиеся желваки. Британец не знал, что так майор реагирует на попытки покуситься на скудные запасы спиртного в его отделе.
— И долго вы тут сидеть собираетесь? — сквозь зубы поинтересовался начальник ОУРа.
— Пока не нальете. — честно признался Баблуменко. — Башка трещит — не передать, как!
— Георгич! Трубы горят, аж мочи нет, — подтвердил Фамильянц.
Майор медленно встал со своего места, вышел на середину кабинета и встал напротив следаков, широко расставив ноги и уперев руки в бока.
Лицо Соловца было, по обыкновению, глупым, но напряженным.
— У вас десять секунд, — начальник ОУРа передернул плечами и серьезным тоном предупредил обоих следователей. — Или убираетесь, или будет то же, что и с Пупогрызом.
— Да ты чё, Георгич?! — возмутился Баблуменко. — Мы ж свои! А ты при постороннем, да еще гражданском.., — «Воспитанный клопами» ткнул пальцем в Гея.
Но договорить прокурорский не успел.
Майор не стал выжидать десять секунд, привычным движением подхватил прислоненный к стулу черенок от лопаты и врезал им по руке обнаглевшему Фамильянцу, пытавшемуся показать Соловцу фигу.
Жирный хохол тоненько завопил, затряс ручонкой и бросил в начальника ОУРа один из телефонов.
Следующий удар деревянной палкой — с разворота и из-за спины, словно Соловец исполнял прием «хвост солнечного дракона», популярный в кун-фу школы северного Шаолиня, пришелся по морде Баблуменко и сбросил того со стула под ноги Дукалису, не упустившему возможности приложить надоедливому прокурорскому ботинком по причинному месту.
«Воспитанный клопами» глухо ухнул, словно филин.
А затем подключились и остальные опера…
* * *
Следователей выкидывали из кабинета долго и с чувством.
Фамильянц и Баблуменко под градом сыпавшихся со всех сторон ударов катались по полу, верещали, кое-как отмахивались, применяя подручные предметы, но уходить не хотели.
Наконец Ларин с Дукалисом подхватили Фамильянца с двух сторон и бросили незванного гостя головой вперед в дверь, выбив крепким следственно-прокурорским лбом фанерную нижнюю филенку и временно лишив следователя сознания.
С оставшимся в одиночестве Баблуменко справились быстро.
Лишь два раза пришлось бить ему ножкой от сломанного в пылу боя стула по пальцам, когда он цеплялся за косяк двери, будучи уже практически вытолканным в коридор.
— Факинг хорошоу! — потрясенно покачал головой сэр Генри, когда битва закончилась и крики обиженных следователей, угрожавших немедленным, только они доберутся до прокуратуры, возбуждением уголовного дела по "сто семидесятой[98]" против распоясавшихся ментов, стихли вдали.
— А ты как думал?! — разгоряченный Соловец хлопнул британского коллегу по плечу. — С нами не забалуешь! Как ты говоришь, мы в драчке — факинг хороши! — майор подмигнул Гею. — Особенно, когда нас много, а их — мало.
— Не выпить ли за это? — предложил отдышавшийся Дукалис.
— И за знакомство, — напомнил Рогов.
— Само собой, — майор решил наплевать на предупреждения Петренко. — Вась, слетай за Максом и Жорой, они там у Волкова в кабинете торчат, и приступим…
Начальник ОУРа распахнул дверцы шкафа, за которыми скрывались от посторонних глаз трехлитровая стеклянная банка с принесенным Роговым мутным турнепсовым самогоном, дюжина пива «Балтика Портер», восемь бутылок «Ркацители», добытые Плаховым на заветном складе в бомбоубежище, и прозрачный полиэтиленовый мешочек с закуской — перьями зеленого лука и десятком окаменевших сливочных ирисок, и с гордостью показал открывшееся богатство немного растерянному британцу.
— Факинг хорошоу.., — выдохнул сэр Генри.
— Соображает! — довольно ухмыльнулся Дукалис. — Я ж говорю — наш человек.
* * *
Разогнаться как следует у оперов и их коллеги с берегов туманного Альбиона не получилось.
Едва они приняли по первому стакану и запили его кружечкой пива пополам с грузинским сухим вином, как пришлось выводить из ступора Гея, у которого от ядрёной самогоночки Роговского тестя едва не случилась остановка дыхания.
— Oh, my gorge… Shit[99]! — просипел сэр Генри.
— Действительно, что-то горчит, — согласился Соловец, налил самогонку в стакан и посмотрел на свет. — Васёк, а чё это там за крошки плавают?
— Где?
— Да в стакане! — майор поднял емкость повыше.
— Ах, это…, — махнул рукой Рогов. — Не обращай внимания. Плохо отфильтровали.
— А горечь откуда? — не унялся начальник ОУРа.
— Турнепса мало было, вот папа редьки и бросил, — признался старший лейтенант, вместе с тестем регулярно тыривший мешки с овощами в близлежащем совхозе, за что довольно часто огребал по харе от складского охранника.
Сторож Васю уже хорошо знал и иногда бил просто так, на будущее, встречая на улице прогуливавшегося по деревне Рогова.
«Еще две банки просроченного хрена в чан вывалил, чудило старое, — добавил про себя Васятка, но вслух говорить этого не стал. — Шкуснее будет, сынок, позабориштей!.. — Рогов мысленно передразнил иногда шепелявившего после второго инсульта, вызванного, как и первый, неумеренным потреблением собственной продукции, тестя. — Ур-род!..»
Не успели бравые мусора налить по второй, как с улицы до них донесся какой-то шум, и Дукалис присвистнул, бросив взгляд в окно:
— Мужики, это надо видеть!..
* * *
Перед крыльцом РУВД стояла стайка худосочных бомжей и бухариков в количестве двадцати восьми особей, вяло выкрикивала антиправительственные лозунги, махала лопатами-"транспарантами" и ожидала, когда начнутся учения. Некоторые стучали по наледи на асфальте пустыми полиэтиленовыми бутылками, выданными им хозяйственным Чердынцевым.
Поодаль жались на тротуаре любопытствующие прохожие.
Сам начальник дежурной части прохаживался рядом с «демонстрантами» и покрикивал на состоящее из экипированных по полной програме патрульных жидкое оцепление, дабы те не расслаблялись и не давали разбежаться «восставшим» до подхода основных сил, ведомых подполковником Петренко.
Тут же возле крыльца урчал насос цистерны-говновозки, откачивавший из подвала результаты прорыва канализации, а метрах в пятидесяти от входа в РУВД застыла красная пожарная машина с водометной пушкой на крыше кабины и сержантом Крысюком в качестве наводчика струи. Сами пожарники сидели на сложенной лестнице, курили и с интересом ждали дальнейшего развития событий.
