облака газа как придурок, вот сижу, хрипя, кашляя и вытирая глаза, вот говорю с Арианой, вот сижу один, вот появляются копы, вот мы общаемся с Чаканой.
Затем: все уходят.
– Я проснулась около часа назад, – произнесла Ариана, чтобы нарушить тишину, – в моем почтовом ящике мигала напоминалка от копов. Свяжитесь со станцией на Соджорнер-стрит, если вы заметили что-нибудь необычное между бла-бла-бла. Похоже, они даже не потрудились провести поквартирный обход.
– Нет, – рассеянно ответил я, глядя на мерцающие изображения с камер наблюдения. – Их всех привлекли к более важному делу.
– Дебилы, – это было сказано без особого яда. Как и все жители Вихря, Ариана слишком хорошо понимала свою относительную важность в грандиозной схеме дел городской полиции. – В любом случае, я встаю и включаю дверную камеру, знаешь, сканирую местность, хочу убедиться, что они действительно все ушли. И тут я вижу, как какой-то парень болтается на лестнице прямо рядом с твоей дверью.
– Ага, а вот и он, – пробормотал я. На экране возникла невзрачная фигура: мешковатая одежда, обязательный капюшон, на лице непрозрачные линзы гарнитуры. Мне показалось, что в нижней части его лица есть что-то знакомое, но не для уверенного опознания. И тот факт, что он продолжал украдкой смотреть по сторонам, не шибко мне помогал. – Ублюдок знает основы слежки.
Ариана зевнула, борясь с мелатонином.
– Думаешь, он работает с парнями, которые пытались тебя взорвать? Или это полицейский, который за чем-то вернулся?
Я сделал фокус на фигуре, включил инфракрасный и спектральный анализ. Никаких признаков оружия. Да и язык тела не выдавал в нем человека, зарабатывающего на жизнь насилием. За чем бы ни пришел незнакомец, это не было похоже на очередную попытку нападения.
Возможно, кто-то пересматривал свою стратегию.
Я почувствовал, как у меня дернулся глаз, и тщательно запихал нарастающий гнев куда подальше на случай, если он мне пригодится.
– Слушай, Ари, мне нужно уехать из города на некоторое время. Если увидишь, как кто-то еще возится возле моей двери, пока меня нет, держись от него подальше. Это не те люди, с которыми ты бы хотела связываться.
– Разумеется. – Танцовщица в клубе, она каждый рабочий день имела дело с людьми, с которыми не хотела бы связываться. Ариана все-таки сделала глоток приготовленного мной коктейля. – Решил наведаться в местечко поприятнее?
Она родилась на Марсе. Для нее это была не шутка.
– Проведу пару недель у океана, – невозмутимо ответил я, все еще разглядывая фигуру на экране, – хочу освежить свои умения в серфинге.
– Чего?
– Забей. – Внезапно я почувствовал себя подлым и мерзким. – Просто… как я уже сказал, береги себя. Береги себя, Ари. Плохо уже, что все так сорвалось с цепи. Не хватало еще, чтобы и ты попала в сопутствующий ущерб.
Она усмехнулась и откинулась назад, опершись локтями о кровать.
– Хак, ты иногда такой милый, ты знаешь это?
– Я включу это в свое резюме.
Под дешевой пижамой с принтом она лениво сдвинула бедра вместе.
– Тебе придется сделать гораздо больше.
Я сделал глубокой вдох и посмотрел на нее сверху вниз:
– Это правда?
– Правда, оверрайдер.
– Ты закончила с коктейлем?
Она вопросительно уставилась на высокий бокал в своей руке. Тот все еще был наполовину заполнен смесью льда и алкоголя. Ари медленно подняла бокал, словно салютуя, и, изогнув бровь, посмотрела на меня. Затем неторопливо вылила содержимое на свою пижаму. Коктейль намочил ей грудь, дешевая ткань прилипла к телу, проступили торчащие от холода соски. Ари выпустила опустевший бокал из рук, и тот упал на пол. Уткнувшись подбородком в грудь, она несколько секунд рассматривала дело рук своих, казалось, что-то серьезно обдумывала, затем подняла взгляд и улыбнулась.
– Закончила, – хрипло сказала она. – Ну вот, теперь я вся мокрая и липкая.
Глава двадцать четвертая
Сакарян позвонил, когда я шел к «ВэллиВак». Я сидел на угловом сиденье в поезде надземки, лениво наблюдая за проплывающим мимо ночным пейзажем Брэдбери, и чувствовал себя намного счастливее, чем имел на это право. В голове окопались воспоминания о ярких сценах матча-реванша с Арианой, у ног лежала собранная сумка, по венам разбегалось ощущение разгоряченного импульса. Радостное ощущение движения и выполнения миссии.
– Вейл, ты где, блядь?
– Еду в надземке, а что?
– Предполагаю, ты в курсе, что случилось в Брэдбери-Централ сегодня днем.
– Я в курсе.
– Ты должен был защищать ее, Вейл.
– Ага, но вместо этого я был занят, разъезжая в лимузине и точа лясы с вами и Астрид Гаскелл. Трудно быть в двух местах одновременно, комиссар, даже для меня.
Звонок был только аудио, но я все же расслышал, как он проглотил свой первый комментарий. Тяжело задышал, обдумывая услышанное.
– Гаскелл недовольна, – сказал он наконец. – Если Мадекве сыграет в ящик, можешь распрощаться с местом в криокапсуле.
– Сакарян, пожалуйста, скажите мне, что в Нагорье у вас с угрозами выходило убедительнее. Вы рушите мое представление о маршалах.
– Хочешь, чтобы я заодно разрушил твое право на свободу? Я проверил записи о твоем аресте, придурок. Чакана вконец обленилась. Стоит мне только пальцем поманить отдел внутренних расследований, и ты вернешься в камеру с такой скоростью, что по пути свернешь себе шею.
– Боюсь, Гаскелл будет возражать. Мне будет чертовски нелегко найти Мэдисон Мадекве, сидя в камере.
Еще одна пауза.
– У тебя есть зацепки?
– Есть кое-какие люди, с которыми нужно поговорить. А потом посмотрим, куда все это пойдет. Но вот что я знаю наверняка: Мэдисон Мадекве охотилась на чертовски крупную добычу, на что-то куда важнее махинаций в лотерейном протоколе. И я готов поспорить, что Астрид Гаскелл знает куда больше, чем говорит вам.
Сакарян фыркнул.
– Это что, фрокерская паранойя? Послушай себя, Вейл, ты говоришь как один из клонов ДеАрес Контадо. Большой плохой бюрократический Земной надзор пришел, чтобы украсть наши души. Наверняка такой же дерьмовый комплекс жертвы руководил действиями придурков, которые схватили Мадекве.
– Кажется, вы еще не ознакомились с отчетом, Сакарян, иначе бы не записывали их в придурки. Операцию провели мастерски. Они уделали отряд сопровождения, уничтожили системы наблюдения в здании вокзала и ускользнули незамеченными. Они и меня пытались достать примерно в то же время и при помощи тактической боеголовки. По-вашему, это тянет на дерьмовый комплекс жертвы?
Сакарян молчал. Кажется, в его голове слышался перегруженный лязг шестеренок, пока он пытался осмыслить сказанное.
– Так это был ты? С взрывом бомбы?
– Это едва не стал я. И это была не бомба, а модифицированная боеголовка – убийца кораблей. Как я и говорил, не стоит недооценивать наших противников.
– А те люди,
