это время уже и остальные схваченные выпивохи немного протрезвели и, прочухав, что виновника драки среди них нет, тоже начали возмущаться и требовать их отпустить. Осознав, что медленно зарождается бунт, стражники растерянно уставились на главного надзирателя. А тот уже раскраснелся от злобы, запыхтел как паровоз и закричал:
— За решетку всех! Чего встали, как пни?! Бегом! А ты, — зыркнул он на меня покрасневшими глазами, — немедленно отпусти его!
— Нет.
— Значится, вместе и сядете. — Его терпение было на исходе.
И тут горячая большая ладонь легла мне на плечо — Джеральд улыбнулся, а в его безмолвном взгляде читалось: «Все в порядке. Делай, как велят».
«Но тебя ведь в темнице до смерти забьют. Даже на улице не постыдились, а там… А я? Я что делаю? — начала вникать в масштаб инцидента. — Меня ведь тоже могут в тюрьму посадить. Оно надо? Зачем впрягаться за разбойника, которого даже не знаешь? Дура, опомнись! — кричал рассудок. — Уйди, пока есть возможность. Уходи! — Я уже встала, чтобы отойти в сторону, но нечаянный взгляд, брошенный на окровавленное добродушное лицо, смирившееся с уготованной незавидной судьбой, перечеркнул все на корню. — Да чтоб меня черти разодрали, не собираюсь я тебя бросать!»
— Мы не виноваты, только приехали в город, а нас уже подставили! Пожалуйста, отпустите! — с пущем рвением продолжила гнуть свою крикливо-раздражающую линию. Правда, недолго.
— Тц, достала. Схватите и ее тоже, — не выдержал главный надзиратель и раздраженно махнул в мою сторону, развязывая стражникам руки.
«Что? — ужас выпустил когти, приготовившись вцепиться хищным зверем. — Капец, доигралась, актриса погорелого театра?»
Тут уже со мной не церемонились — приказ есть приказ, как говорится, — отодрали от Джеральда и с силой потащили по улице, как тряпичную куклу. Я вырывалась, кричала, хотела даже начать кусаться, но, сдается, зубы бы только поломала об их броню.
«Здравствуй, тюрьма, что ли? Снова?» — полезли мысли о ближайшем мрачном будущем, отчего начала вырываться пуще прежнего, извиваясь как змея. Даже не догадывалась, что мое тело настолько гибкое, но это все равно ничем не помогло. Все попытки тщетно провалились. Для меня…
Неожиданно раздались мужские крики — сзади началась какая-то потасовка, которую я не могла видеть, ибо обзор закрывала спина стражника, прижавшего к себе за талию. Но вскоре мою талию обхватила еще одна пара рук, которая успешно одним рывком вырвала меня из нежеланных объятий и подняла вверх, как пушинку. И я уже парила в двух метрах над землей, лицезрев ошарашенные круглые глаза людей!
Видя разъяренного Кинг-Конга, мой «охранник» испуганно попятилась назад, не решаясь выступить против того в одиночку. В то время, как одна поваленная часть стражников приходила в себя, а вторая пыталась грамотно перегруппироваться, Джеральд опустил меня на землю и сказал лишь одно: «Беги».
И я побежала. Со всех нос понеслась к лошадям. Эрнест весь уже пеной изошел, как ему хотелось действовать. Я судорожно отвязала коня, оттолкнувшись от деревянной балки, запрыгнула на него и уже приготовилась рвануть из города, отбиваясь от стражи, но… А за мной никто и не охотился. Осмотревшись, стало ясно, что все силы тюремщики сосредоточили на поимке одной жертвы — Джеральда. Они окружили его и пытались повалить, как стая голодных зомби.
— Безродная тварь, на коленях ползать будешь и умолять о пощаде! — выкрикивал неподалеку главный надзиратель.
«Умолять высокомерную свинью? Не дождешься, — во мне зажегся неведомый ядовитый огонь, обжигающий все нутро. И это напугало меня саму. — Откуда в тебе взялось столько храбрости, женщина?»
И я, поддавшись пылкому иррациональному чувству, на всех парах направила коня в толпу. Ближние стражники первыми заметили несущееся на них крупное мощное животное и отошли в сторону. Остальные отступили, когда Эрнест вставал на дыбы и бил копытами у них перед носом.
— Уходи! — крикнула Джеральду. И в отличие от меня, ему не нужно было повторять дважды.
Чтобы разбойнику хватило времени добрести до лошади, ведь ему повредили ноги, Эрнест отпугивал стражников: легался, кусался, толкался, чуть ли не запрыгивал на людей, чтобы расчистить дорогу…
— Убейте наконец эту адскую скотину, кретины! — отдал страшный приказ главный надзиратель.
Стражники достали мечи из ножен и направили острие на Эрнеста с желанием заколоть — шутки кончились. Теперь нужно было вытаскивать нас из болота, в которое сама же и затянула. Найдя брешь в толпе, я развернула коня и собиралась смыться, как стражники сомкнули ряды, блокируя путь к отступлению. Десятки мечей сузились в круг и, как пыточная «Железная дева», начали надвигаться. Давить такую атаку нахрапом — не вариант, ибо Эрнест сам напорется на клинок. Ситуация патовая, следовательно, оставался только один выход.
— Ладно, ладно, сдаюсь! — закричала я, замахав руками. — Остановитесь, сдаюсь!
— Поздно, деточка, — сказал надзиратель, пригрозив кулаком. — За помощь беззаконнику и противоборство тебя в лучшем случае ждет многолетняя отсидка, а в худшем… — Он провел большим пальцем по горлу, намекая на обезглавливание. — Заканчивайте здесь и идите ловить остальных, жалкие отродья! — гаркнул он на своих. — Даже с бабой справиться не можете.
— Сам-то давно меч держал, а, шарик с помоями? — небрежно бросила главному надзирателю, которого от подобной наглости аж перекосило.
Не знаю, о чем я только думала, когда начала огрызаться с человеком, в руках которого скоро оказалась бы моя жизнь, но… спишем это на предсмертное помутнение рассудка.
— Давай же, покажи своим людям пример. Или только приказы можешь отдавать?
— Ты что себе позволяешь, потаскуха! Да я лично вырву твой прогнивший язык, дрянь! — мигом рассвирепел он и потянулся за мечом, который болтался как давно ненужный отросток где-то под пузом. Однако всю комичность неуклюжего пыхтения убивал леденящий страх перед будущими трагическими событиями.
«Выйти сухой из воды теперь точно не удастся. Нужно было послушать Арена, — начала жалеть о своих безрассудных поступках. Но как всегда осознание приходило слишком поздно. — Хотя задним числом все кажется проще и понятнее. О себе побеспокоишься позже, нужно как-то Эрнеста спасать».
Я хотела спрыгнуть с коня и попытаться прорваться сквозь охрану, но не для того, чтобы сбежать самой — на это и не рассчитывала, — а для того, чтобы создать «просвет» для Эрнеста. Но сперва нужно было найти «жертву»: самого молодого и, по возможности, худосочного парня, ибо с крепкими мужчинами я вряд ли могла бы что-то сделать, так, жужжание надоедливой мухи.
Пока я рассматривала стражников, сзади неожиданно раздался звонкий металлический хлопок, который заставил вздрогнуть даже коня. А через мгновение один из мужчин пластом рухнул на землю. Все, включая меня, уставились вдаль в поисках стрелка. Недалеко от таверны, ближе к главной дороги, на лошади восседали
