Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
но ни его, ни её квартирный вопрос не испортил, понятно. Хотелось лишь уточнить страну пребывания…
Ох, такой выбор, такой выбор! И всё такое вкусное! Альбионцы приватно предложили контракт — грешно пренебречь. Но климат там… туманный, в общем. Шило на мыло менять — после Питера! Солнышка хочется. В Испандию, что ли? Тоже сулят златые горы. Но к ним скорее нет, чем да. Жестокие они, коррида как развлечение. Нет, пожалуй, к ним тоже — нет. А вот! Не разумней ли принять приглашение от земляков несчастного дона Флавио? Разумней!
Почему, почему!
Первое: приглашение поступило.
Второе: агент голкипера-уникума деньгами не разбрасывается, но ко времени, к месту играет в скромность, всё относительно, миллионом больше, миллионом меньше, сумма сделки не афиширована, козыри приходят в процессе игры.
Наконец, третье (не главное?): в память о несчастном доне Флавио… пусть недооценил… пыталась на пальцах объяснить… да что там на пальцах!.. ступай тогда, Бармалей, ступай — на Бимини, корми акул, папа-Хэм, старик и море.
Нет-нет, она… Не mea culpa ни в коем случае! Не mea maxima culpa! Но так уж получилось.
И вот… во искупление… принять приглашение от земляков несчастного дона Флавио. Meglio tardi che mai. Лучше позже, чем никогда. (Да, наблатыкалась.) Солнышко там не реже, чем в Испандии, но помягче…
И Венеция! Конечно! Во искупление. Как-никак родина несчастного дона Флавио. Ciao, несчастный дон Флавио! Тонкость, тонкость! Ciao — там у вас (теперь будет у нас тоже): и здравствуй, и прощай. Юлика бы ещё чуть подтянуть с языком: брякнет в поле сгоряча тортиллу (дескать, быстрей, доходяги!) — доказывай потом, что имел в виду только и всего лишь черепаху.
Пожалуй, визит к безутешной Кларе со всеми-всяческими посидим-поохаем — иезуитство, перебор. Но на Сан-Микеле, на остров, к Иосифу — непременно. Венеция, постоянная вдохновительница наших успокоений. Была там. Пышный розовый куст. Навестит ещё. Стаканчик для авторучек у надгробья. Оставляешь свою — забираешь чью-то прежнюю, обмен эманациями. Жлобы! Пуст был тогда стаканчик. И пусть. Навестит ещё. Нет для короны большего урона, чем с кем-нибудь случайно переспать… Не бери в голову, Евлогин, она о своём, о девичьем…
* * *
Она о своём! О девичьем! Каково?! Нет, каково?!
А я?!
Ладно, ей не всякий-який впору. Объяснимо и понятно. Даже понято и принято.
Гранич в «Талисмане» времён крематория. Просто логика жизни подсказывает. Или мы не в этой жизни? Да, начинающий импотент. Тем более! Да, дёшево и понты, но — руководство! Ан: он тучен и одышлив (вариант: вспотел и запыхался). Всё. Тебя нет, Гранич. Для неё — нет. Исключено.
Или мамонт кафедры мастерства. Учитель, обожаем и ненавидим одновременно. Само небо распростёрло. И т. д. Ан: какая жуткая специфическая внешность. Отказать. Плача и плача, но отказать.
Или многострадальный Шахман. Многострадальный, многострадальный. И крестьянки любить умеют. И крестьяне, и крестьяне! И так и эдак к ней. До прямого и отчаянного: выходи за меня! всё есть! ещё будет! Ан: горбонос, обволошен, обезьянен… Прости, Шахман, ты хороший, добрый, спасибо за предложение, но… прости. Будем, м-м, дружить. М-м? И на том спасибо.
Ага, конечно! То-то Лёва Воркуль был писаный красавец! Рикэ-Хохолок! Ах, да! Кролик Роджер хрéнов! Мне с ним весело. Исключение лишь подтверждает правило.
Но я-то, я?!
Допустим, рубленые, некрасивые черты лица. Но ведь почему-то столь нравившиеся женщинам. Вот Ева Меньгиш… Если б только она!
И атлетически вполне себе! На «жопины уши» ни намёка. В баньке на Казачьем Хан благосклонно так отметил: чего, мол, к нам в «Иточу» не заглядываешь? ещё вполне себе, вполне!
И брутальность! Не мне, конечно, судить. В паре с Максом, однако, гармонировали. Перфекционист хрéнов то и дело норовил одеяло на себя перетянуть, да. И пожалуйста, от меня не убудет, моё при мне. И на банджо побренчу сносно при случае.
(Слушай, спросила как-то и между делом, а почему ты всё время ему поддавался?
Оп! Что, заметно?
Мне — да.
Н-ну. Вот сейчас ей всё и расскажи! Про Йемен, про Карабах, кто как себя вёл в предложенных обстоятельствах. Не расскажу. И никому не скажу. Но Макс-то помнит и знает: я помню и могу напомнить при случае. Не напомню ни при каких. Иначе… крепкая мужская дружба, говоришь?… Подыгрывал чуть, было. А то ведь (pardonne moi) бдыщь! И нет никого. И ничего. Дружили вроде, не разлей вода! Угу. И это пройдёт. Как только бдыщь! Пусть до конца дней своих старина Багдашов тетёшкает собственные комплексы. А старина Евлогин как-нибудь… ветка сакуры под снегом… ну, Дзигоро Кано, дзюдо, понимающие поймут… Что? Конец дней своих старина Багдашов уже таки? Всё равно не скажу. Ты имеешь право хранить молчание, Евлогин. Так что заткнись!)
И снова и опять возвращаясь к.
Но я-то, я! Почему не?!
Что тебе стóит, Лилит, в конце концов! Ты же чувствуешь, Лилит! Не убудет от тебя, Лилит!
И… И она мне… Я для неё, конечно, подруга редкостная. Но всё равно под дых!
Она со всей женской гнусной (гнусной, сказал!) ласковостью в ту паузу… Медленный снег за окном, уже декабрь, что ли. Нудная тишина.
Она мне:
— Ты ж как братик…
Ладно бы ещё подруга редкостная, правила игры. Но — братик?! И нет смысла рисковать шутками про сайты, где сюжет «братик и сестрёнка» набирает максимум просмотров: piquant, piquant! Нет смысла, нет. Ласковость и только. Женская. Гнусная.
Уб-бил бы!!!
Глава 14
М-м… Мужик сказал — мужик сделал.
Но до того…
Собиралась легко. Посуду — перемыла. Всё недоеденное — в целлофан и в холодильник.
— Виталь! Вдруг твои проголадаются — вынеси им, ладно?
Сегодня в ночь на посту-два (четвёртый этаж, спуск непосредственно в Казачий) — либо Измайлов-мнимый, либо вещун Саныч. Мои. Повадились взаимозаменяться, обормоты, график на фиг. Распустил совсем! Надо им внушение на полном серьёзе. Потом, потом!
Собиралась легко. Нет, не с бухты-барахты в Италию. Пока что на мызу в Гатчину. Там кедры, кедры там. Соседи вроде согласны проследить на весь срок контракта.
— Но, Виталь, поглядывай за ними всё-таки время от времени. Они, кажется, сволочи. Денег я им, конечно, везу. Сейчас и отвезу. Кедры жалко будет. Проследишь, да? Ты мой умничка!.. Да! Про цветочки тут я тебе даже не напоминаю. Сам всё знаешь… Ну, как бы всё… Слушай, пора! Всю ночь проболтали, а через час уже «пробки» начнутся. Лучше заранее. Гатчина…
Заранее. Пять утра. Что заранее, то заранее.
А с другой стороны…
Пустынные магистрали. Шоссейка.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
