Здесь ничего не было, кроме огромного зеркала, в котором вместо девочки отражалась я.
Я даже удивиться не успела, как сама оказалась в этой комнате, вот только ничего здесь уже не было, кроме бушующего вокруг огня. Пламя обжигало…
Подскочив на кровати, я окончательно проснулась, осматривая перевязанные от запястий до локтей руки.
— Амалия? — голос деда заставил вздрогнуть.
Наш план…
Алекса…
— Она мертва? — помимо воли вырвался вопрос, хотя ответ мне был известен.
Дедушка кивнул, медленно поднимаясь из кресла и подходя к моей кровати, осторожно присаживаясь на край, нервными движениями поправляя одеяло.
— Как ты себя чувствуешь?
Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что в целом довольно неплохо. Немного побаливала голова, да и руки чесались под повязкой, но ничего критичного не испытывала.
— Меня вытащил Нарден, да? — смутно вспомнив его голос и звук падающих кандалов, тихо спросила, внутренне сжавшись. — Он в порядке?
Вопрос получился немного хриплым от волнения, и, чем больше дед медлил с ответом, тем сильнее оно становилось. Вот только в этот же момент возникшая лёгкая пульсация в правой руке заставила меня облегчённо выдохнуть. Метка продолжает каким-то образом связывать меня с ним. Значит, он в порядке. Жив, во всяком случае… ранен?!
— С Нарденом всё в порядке, Ами, — дед грустно улыбнулся, заправив мне за ухо прядь волос. — Буквально полчаса назад он высказал мне всё, что думает обо мне лично и о нашей семье в частности. Смелый юноша. Или глупый. Я не смог до конца определиться на этот счёт.
Мне даже уточняющих вопросов задавать не потребовалось — устало вздохнув, дедушка начал рассказывать всё сам. От начала и до данного момента.
То, что защитник всё поведал Нардену — меня не удивило. Я видела, как пёс переживал за меня. Даже попросил не умирать… снова. А вот то, что Нард приходил ко мне ночью — стало открытием. Оказывается, я многое в тот день упустила из вида.
И пока дедушка ждал меня в условленном месте (заметив, к слову, нескольких боевых хамелеонов), Нарден следил за мной у дома Алексы. Видел и хамелеонов (которых уже допросили), и взрыв взбесившейся родовой магии.
— К этому моменту я и сам понял, что всё пошло не по плану, — дед пожал плечами. — Мы с Натаном успели немного подсуетиться, сразу же после того, как с Нарденом передали тебя целителям.
— А он сам не пострадал? — вспомнив жар и дым в том подвале, невольно вздрогнула.
— Ничего критичного и непоправимого, — отмахнулся дедушка. — А теперь слушай внимательно, что случилось с тобой на самом деле.
Уловив интонацию последних слов, была готова ко всему, как мне казалось, но… главный каратель империи умеет удивлять.
Леди Амалия Скирс пошла на поправку. Примерно месяц назад началось моё чудесное выздоровление и (о чудо!) я даже начала вставать с кровати. Более того, начала прогуливаться на свежем воздухе и даже захотела побродить по столице.
Конечно же, родные не смогли мне отказать в такой маленькой просьбе и отправили (под присмотром Натана) в город. Там-то меня и заметила Алекса, каким-то коварным образом заманив к себе домой, по пути наняв хамелеонов для отвода глаз. Еле смех сдержала в этом моменте — это же подумать только, какая прозорливость!
Зачем я ей понадобилась? Так бедная женщина умом тронулась! Не смогла пережить смерть любимой дочери, а увидев на улице меня — почему-то приняла за Милинду. Вот только в доме (как так только совпало всё!) совершенно случайно решили высвободить заложенную в них стихию накопители давно почившего лорда Зангард. Те, что лежали рядом с отражателями… М-да.
Меня спас случайно проходивший мимо Нарден. Ну, как случайно? Он стабильно, раз в неделю, навещал горюющую женщину, в память о своей невесте…
— Я правильно понимаю, что высказывал тебе Нарден по поводу этого? — всё же улыбнулась я. — Звучит как-то… ну не знаю…
— Нет, Ами, на это Нардену было глубоко наплевать.
— Тогда о чём вы говорили? — прищурив глаза, припомнила деду его же фразу. — Что он такого сказал тебе лично и о нашей семье в частности?
— Правду, — коротко ответил он, ненадолго замолкая.
57
Разговор с дедом оставил на душе странный осадок.
Несколько часов прошло с тех пор, как он ушёл, оставив меня отдыхать, а я всё прокручивала в голове его слова:
«Нарден не хочет принимать две вещи. Первая — моя ошибка с Алексой. Здесь я с ним согласен. Это был мой просчёт — нельзя было отпускать тебя к ней одну. Вторая — твоему мужу не нравится, что мы скрыли тебя как Милинду от всех и не собираемся ничего менять…»
Я понимала, что в этом плане у меня с Нарденом возможно возникнут конфликты, но…
Чем он недоволен? Чего хочет? Чтобы дед «воскресил» меня? Да легко. Дедушка и сам подтвердил, что, если я захочу восстановить своё имя и род — проблем не возникнет. Да, будет не очень просто всё это провернуть, но не невозможно.
Вот только я этого не хочу.
Слишком многое изменится в моей жизни. Хотя, всё уже изменилось, раз я начала «выздоравливать»…
Но сейчас у меня есть родители, которых я хочу продолжать называть мамой и папой, а не леди Рамира и господин Каил! И хочу всегда иметь возможность обнять Натана, а не изображать на людях, что он мне совершенно посторонний человек. Про деда и говорить нечего — если чудом спасшаяся Милинда не будет смотреть на главного карателя без трепета и страха — это само по себе вызовет вопросы… хотя, где она сможет с ним общаться? Нигде.
Да и не воспринимаю я себя Милиндой Зангард. Да — я помню своё детство. Вернее, подобие детства. Помню брошенную всеми девочку, которую согласно договору, должен был взять в жёны Нарден. Помню, как она умерла.
Странно, но ничего из этого не вызывает у меня в душе абсолютно никаких эмоций. Это всё не моя жизнь. Это что-то чужое, и единственное, что меня с этим всем действительно связывает — Лонс-Крик. Замок, который по необъяснимой причине мне дорог, как и привязанный к нему защитник. Но ради этого возвращать прежнюю жизнь я не буду. Лучше озадачить деда, чтобы придумал причину, по которой его внучка с мужем поселится в родовом гнезде Зангардов. Кстати, про мужа — это тоже придётся как-то объяснять.
Странно, что сейчас дед ничего не упомянул. Значит, либо наша официальная свадьба ещё впереди, либо это афишировать не планируется. На данный момент, во всяком случае.
Жаль, что дедушка настолько меня
