Со всех ног она бросилась за тябой, спрятанной в кустах, а потом что есть мочи принялась грести к пещерному архипелагу.
Никогда еще так быстро мастерица не доплывала до крайнего острова, нависшего над вздымающейся гладью отвесной скалой. Она не чувствовала усталости, сразу же закрепила доску в расщелине и нырнула к проходу внутрь котца Аманси.
Игнорируя воздушные карманы и ловко лавируя по подводным тоннелям, Гаро быстро достигла пещеры, где оставила друга.
Черви, суетящиеся в воде, сбились испуганно в стайки и угрожающе засветились.
На тускло отблескивающем каменном берегу, среди аккуратно разложенных кучек камней никого не было.
— Моля!!! — в отчаянье закричала Гаро, а из глаз брызнули слезы.
— Моля здесь, — раздался женский вкрадчивый голос из глубины пещеры.
* * *
Сверху свисали сосульками белые рыхлые наросты, а с них капала вода.
Обходя углубления с мутной жидкостью, из темноты дальней стены вышли двое. Йосель держала за горло Моол Тана и пряталась за его спиной. Гаро заметила какой-то предмет, прижатый к кадыку заложника.
Ныряльщица медленно вышла из светящейся воды. Готовая в любой момент в два прыжка настигнуть шпионку и размозжить ей голову о скальную стену, она оперлась одной рукой о большой гладкий валун, а другой осторожно качала в воздухе от себя к нависшей над другом опасности, как бы успокаивая.
— Что тебе нужно, Йосель?
— Ближе — нет! — грозно выкрикнула иноземка.
— Как ты, Моля?
Моол Тан выглядел виноватым. По подбородку текла струйка крови.
— Бывало и получше, — Моля попытался улыбнуться, но лишь скривил губы и застонал.
В этот момент Гаро решила, что убьет эту женщину при любом раскладе. Она не знала, откуда возникло данное убеждение, ведь раньше никто не угрожал ее близким. Наверно, оно было с ней всегда и просто спало в ожидании, когда кто-то сдуру не потрясет за плечо. Раздражение росло.
— Что тебе нужно, Йосель? — повторила спокойно Гаро. — Как ты выбралась?
— Спроси лучше «когда», — прохрипела разведчица и усмехнулась.
«Значит, уже давно притворялась пленницей и ждала удачного момента», — догадалась мастерица.
Йосель остановилась в нескольких шагах от Гаро и объявила, все так же не показываясь из-за спины Моол Тана:
— Доставь меня на берег.
— Ты же не хотела! — Гаро прищурилась, выискивая варианты для атаки.
— Теперь я готова.
— К чему?
— Продолжить задание. — Она выглянула, чтобы оценить дистанцию, и поморщилась.
— И много вас таких? — Гаро вспомнила о пийре и первоначальном плане использовать его, чтобы развязать язык упрямой шпионке. Если она увидит знакомую вещицу, которую ну никак не ожидает лицезреть, то наверняка растеряется. Нужен лишь миг слабости, а уж воспользоваться им Гаро сумеет.
— Достаточно, — уклончиво ответила Йосель.
Мастерица зашла за валун и незаметно нащупала пийр в подкладке, отцепила, управляясь одной рукой, булавку и зажала осколок в кулаке.
— Ну, тогда может и не стоит? И без тебя справятся. Лучше посмотри, что у меня есть.
Йосель выглянула и опешила: Гаро, зажав осколок двумя пальцами, показывала его на вытянутой руке.
— Что?.. — Шпионка нахмурилась, потрясла головой. — Что это?.. Как?
Наконец удивление заполнило ее глаза и послужило сигналом для Гаро. Моля верно распознал рывок подруги. Он оттолкнул ослабленную вражескую руку и отпрыгнул в сторону как раз в тот момент, когда Гаро бросилась на разведчицу и повалилась с ней наземь.
Скатившись по пологому склону, они оказались в воде — Гаро сверху. Она тут же оседлала противницу и попыталась дотянуться до ее горла. Руку с пийром отвела в сторону — к нему тянулась Йосель, рыча и фыркая, как разъяренное животное. Шпионка ткнула чем-то под ребра Гаро, ловко выскользнула и отскочила.
Моол Тан спрятался за валун и предпочел не вмешиваться. Гаро была благодарна ему за это, потому что помощь от хилого паренька против опытного врага, хорошо откормленного и возможно посвятившего много свободного времени тренировкам, маловероятна, а вот помешать он мог запросто.
— Отдай! — закричала Йосель, и эхо, цепляясь за сосульки, вторило в куполообразном своде пещеры. — Это не твой!
— Ошибаешься. — Гаро уже твердо стояла на ногах и скалилась, захлебываясь жаждой расправы. — Это принадлежит мне.
— Не может быть, — ошарашенно произнесла шпионка. — Ты не…
— Пийран! — уверенно и гордо заявила ныряльщица.
Они стояли друг против друга на широко разведенных, полусогнутых ногах — обе, готовые к прыжку и стычке на смерть.
Черви в воде лихорадочно суетились, мерцая и пуская тоненькими бусинками светящиеся пузырьки.
— Докажи, — прошипела Йосель. — Докажи, и я сдамся!
Гаро молчала, выжидая. Мысленно она попробовала потянуться к осколку, и тот мгновенно отозвался приятной, покалывающей теплотой.
Противница хитро прищурилась, будто что-то заметила.
— Не можешь? Спроси «почему?» Спроси!
Гаро злилась, но не проронила ни слова. Рана в боку ныла, но азарт притуплял и заглушал боль.
Йосель сама ответила на свой же вопрос:
— Потому что пийран все в Илкадия. Ждут. Мы — разведка. Мы — ослабим вас и узнаем, где лучше нанести удар, а пийран слишком ценность. Они ждут. Их здесь нет! Ты врешь!
— А если не вру? — вкрадчиво произнесла Гаро. — Откуда у меня пийр? Откуда я знаю про пийран?
У шпионки вдруг округлились глаза, слова медленно вываливались изо рта:
— Так ты выродок одна из предательница.
Предусмотрительно попятившись назад, она задела кучку хлазы и, испугавшись, отпрыгнула к стене.
— Ты же не пойдешь против своих, как твоя предательница-мать? — ужаснулась Йосель.
Гаро вдруг на ум пришла идея, подсказанная нерадивой шпионкой.
— Я еще не решила, чью сторону выбрать.
Тут встрепенулся Моля и показался из-за валуна, вытянувшись во весь рост. Гаро жестом махнула ему, чтобы убирался обратно.
— О, я понимаю, — казалось, Йосель облегченно вздохнула. — Твой народ — Илкадия. Ты чувствуешь? Эти дикари чужие тебе. Чужие! Твоя мать ошиблась, но ты не она. Если попросить Верховный пийран о… прощении — он сжалится. Но нужно заслужить… Ты же хочешь?
— Как? — Гаро изо всех сил старалась выразить искреннюю заинтересованность.
— Выкради красный карг у царя дикарей! Никто из разведчиков сделать это не мочь. Но ты позовешь два-три желтый и раскидать охрану. Легко! Верховный пийран придет и сам сделает, но если ты первый… — он простит.
