– А если бы он отказал?
– Он не отказал. Да и с чего бы вдруг? – Теперь аура Хило потрескивала раздражением. – Ты думаешь, правила тебя не касаются, только потому что ты моя сестра и Шелест? Кен пришел ко мне, как положено. Как и Вун. Конечно, я дал согласие обоим.
Шаэ моргнула.
– Вун? Он просил разрешения на…
Хило прищурился, глядя на нее.
– А ты не знала? – Хило окинул ее странным взглядом, почти с жалостью. – Вскоре после Нового года он пришел ко мне со своей девушкой. Они вместе недолго, месяца четыре или пять. Но семьи знакомы, и они счастливы вместе. Насколько Вун вообще может выглядеть счастливым. С ним никогда не поймешь.
Новый год был почти два месяца назад. В тот день Шаэ говорила с Вуном в кабинете.
– Почему он мне не сказал? – спросила она скорее себя, чем Хило.
– Возможно, собирался, но забыл, – предположил Хило, хотя Шаэ понимала, что он сам в это не верит. Вун никогда ни о чем не забывал.
– Мы Коулы, все наши решения – это решения клана, даже если они кажутся личными, – сказал Хило. – Думаешь, я не знаю, что болтают о Маиках, о том, что Вен – каменноглазая? Конечно, знаю. Я дал Кену и Тару все возможности заработать нефрит и доказать свою ценность для клана. Я получил благословение Лана для женитьбы на Вен. Тебе придется сделать то же самое в случае с Маро, потому что он не должен врываться в клан без разрешения. Он приятный человек, но клан не для него. Уверен, он далеко пойдет в своем мире, и у вас будет хорошая жизнь, но он никогда не останется за столом после ужина, когда мы обсуждаем дела клана. Никогда. Он должен это понимать, если придет в нашу семью, и я поговорю с ним об этом, если ты ко мне придешь. Думаю, он уже это понимает, так что проблем не возникнет. Но мы бежим впереди паровоза, сегодня был всего лишь ужин, как ты и сказала, так давай пока не будем говорить на эту тему.
– Давай не будем.
Слова вышли с привкусом горечи и немного беспомощными. Ей хотелось бы злиться на Хило, скорее по привычке, но он лишь сказал правду.
Хило зевнул.
– Мне пора. Рю разбудит меня еще до зари. – Он посмотрел на сад. – А как там Анден?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Шаэ не нашлась с ответом. Их кузен уже больше года жил в Эспении, и Хило ни разу о нем не спрашивал. Когда Шаэ упоминала, что разговаривала с Анденом по телефону или получила от него письмо, Хило слушал, но никогда не отвечал. Его вопрос прозвучал настолько просто и внезапно, как будто коматозный пациент вдруг открыл глаза и спросил, который час.
– У него все хорошо. – Шаэ пыталась вспомнить последний междугородний звонок Андена, где-то около месяца назад. – Говорит, что получает хорошие оценки, а семья, у которой он живет, хорошо его принимает. Он завел друзей и даже играет в рельбол. Сказал, что в Порт-Масси есть люди, носящие нефрит, представь себе. У кеконских иммигрантов есть маленький неофициальный клан, и Анден познакомился с местным Колоссом и его семьей. – Шаэ недоверчиво покачала головой. – Не могу поверить, что он в нескольких тысячах километров от Кекона и снова оказался среди Зеленых костей.
– Я не удивлен, – тихо отозвался Хило. – От зелени в душе не так-то легко избавиться.
На следующее утро, когда Шаэ прибыла на Корабельную улицу, Вун ждал ее в кабинете и выглядел необычно взбудораженным. Она отметила вспышку беспокойства – возможно, они все-таки не окончательно уладили отношения, вот почему он не рассказал о помолвке, а теперь каким-то образом узнал, что Хило ей сообщил. Но затем помощник вручил ей газету «Жанлунский ежедневник», открытую на второй странице. Шаэ прочитала заголовок внизу: «Шелест Равнинного клана шпионила на эспенцев».
На мгновение Шаэ уставилась на статью, ничего не понимая, а потом прочитала ее, не веря своим глазам. В ней цитировались анонимные источники и документы, доказывающие, что семь лет назад Коул Шаэлинсан работала информатором у эспенских военных.
Полтора года она сотрудничала с эспенской разведслужбой, помогая иностранцам отстаивать свои политические и экономические интересы на Кеконе. Взамен ей неплохо платили и предоставили студенческую визу для обучения в магистратуре Виндтона вместе со своим молодым человеком, эспенским офицером шотарского происхождения. Несколько анонимных источников в клане подтвердили, что предательство со стороны любимой внучки вызвало у покойного Коула Сенингтуна сердечный приступ и напряженность в семье, которая и привела впоследствии к упадку физических и умственных сил Факела.
Газета затряслась в руках Шаэ. Она бросила газету на стол и обхватила пальцами его край.
– Это проделки Айт Мады, – прошептала она.
Только вчера она ухмылялась, думая о том, как использовала эспенцев для удара по операциям Горных. Она гадала, когда и как ответит Айт, и теперь получила ответ.
В разгар клановой войны Айт копалась в прошлом Шаэ, использовала своих лазутчиков и источники, чтобы разузнать все, что можно, в попытке настроить Шаэ против Хило. А теперь скормила эту информацию прессе. Своими решениями на посту Шелеста Шаэ успела нажить немало врагов, а война в Оортоко, длящаяся уже восемь месяцев, с многочисленными жертвами среди мирного населения и без видимого успеха, до предела раздула враждебность общественного мнения по отношению к иностранцам и к Эспении. Рассчитанная атака Айт должна стать разрушительной.
– Как мы ответим, Шаэ-цзен? – спросил из-за ее спины Вун.
Шаэ выпустила край стола из стиснутых пальцев и повернулась. Если она проигнорирует эти разоблачения, молчание укажет на ее вину. Если будет отрицать, Айт обличит ее ложь.
Мозг бешено работал, размышляя, как уменьшить ущерб, как вернуть преимущества, которыми она обладала еще вчера, но помимо этих соображений в ней поднималась дрожь гнева. Она ожидала, что Айт так или иначе ответит, но не предвидела, что удар будет таким мгновенным и личным, что ее собственное прошлое используют как оружие против клана.
– Нужно как можно скорее сделать заявление, – сказала Шаэ. – Узнай, кто эти репортеры и как они связаны с Горными. Позвони главному редактору «Жанлунского ежедневника» и скажи, что я хочу немедленно с ним поговорить. Нужно заставить их умолкнуть.
Глава 27. Чисто утилитарное решение
Хило развязал шнурок на черном мешочке, который Кен бросил ему на стол, и вытащил горсть нефритовых пуговиц. Покатал камни в ладони и вопросительно посмотрел на Штыря.
– Я поставил шестерых Пальцев и с десяток добровольцев, студентов из Академии, они несколько дней копались в одежде из того грузового судна, что мы недавно захватили, третьего за несколько месяцев. Прямо как будто открыли гребаный магазин одежды. Только мы рвем одежду, а не складываем. – Кен выглядел так, словно пришел прямо из Доков, волосы были взъерошены от ветра, а воротник рубашки промок от пота. Кен отстегнул саблю и приставил ее к стулу, но не сел. – Это только одна коробка, я велел Цзуэну принести остальной нефрит в офис Шелеста на хранение.
