– О, а затем что?
– Затем, – медленно ответил Патрик, как будто быразговаривая с ребенком, – затем все кончится, Эрик и Ксавьера на таксипоедут домой. Но до этого мы проведем полдень у нас дома.
В его последних словах чувствовалась твердость, которую ясноощутила и Джойс. А я начала понимать, что в наши планы входит нечто мноюнепредвиденное, у Патрика на уме был сдвиг, и мы ехали не на площадку для игрыв гольф.
Мое ощущение времени было нарушено, я даже не могувспомнить, когда мы добрались до дома. Казалось, прошла вечность. И когда мывозвратились, не сознавая, что делаем, еще раз отведали торта…
Судя по всему, это был привычный образ жизни в этом доме.Гэй и Эрик были готовы для свинга в наркотическом состоянии, а Патрик темболее. У Джойс на этот счет, однако, оказалось свое мнение, и когда мы всеввалились в спальню Гэй и начали раздеваться, она прошептала несколько слов наухо Патрику. Не знаю, что она ему сказала, но это произвело впечатление. Онслегка побледнел, снова натянул на себя свитер и вместе с ней вышел из комнатыс расстроенным видом.
У Гэй была двуспальная кровать с легким пуховым покрывалом.Гэй, Эрик и я одновременно нырнули под него – раздетые – чтобы согреть другдруга.
У Эрика было великолепное тело – не слишком большой член(около 13 см в состоянии эрекции), но крепкий, сильный и правильно обрезанный.А Гэй выглядела очень аппетитной – так и хотелось полакомиться ею. Мы сразу женачали обниматься, тискаться и целоваться без каких-либо задних мыслей и неотдавая кому-либо предпочтение. Это было просто прелестное теплое чувствообмена любовью между приятными друг другу людьми.
Мы занимались Гэй, не оставляя без внимания даже самуюкрохотную частичку ее тела, когда Эрик неожиданно взгромоздился сверху и сталтрахать меня. Для разнообразия в этот раз я спокойно лежала и просто принималаудовольствия, которые они мне вдвоем доставляли: Гэй целовала мои уши и шею, вто время как Эрик стоял на коленях, а я ногами обхватила его шею, подложив подзад подушку.
Его помпообразные движения становились все более неистовыми,а Гэй откинулась назад, чтобы наблюдать и мастурбировать. Я смотрела, как онаследит за нами, и это еще больше распаляло меня.
Эрик просто трахал, трахал, трахая, вонзаясь в меня, икаждый раз, когда мне казалось, что дальше в меня входить уже некуда, онвсе-таки делал это. И с каждым его толчком я все больше и больше цепенела.
Сейчас к нам присоединилась и кровать, поддавая жару своимритмичным скрипом, и сочетание звучащих пружин, бьющегося глубоко во мне Эрикаи возрастающего действия гашиша заставили меня совершенно потерять контроль надсобой, и я погрузилась в немыслимый оргазм, который наконец-то наступил. Этобыло великолепно! Я летела, я парила! Казалось, никогда не смогу остановиться.
Эрик, возможно, и не был самым изобретательным любовником,но для меня в том моем состоянии, он был именно тем, что нужно. Он тоже былгде-то на седьмом небе и после небольшого отдыха начал все с самого начала. Наэтот раз н обняла его ногами за талию, что давало мне большую свободу вдвижении. Мои руки обхватывали его бедра и то отталкивали, то притягивали его,контролируя ритмичность движений.
Внезапно Эрик начал истерически хохотать и колотитьсяголовой о стену, испытывая второй оргазм. Даже после окончания семяизверженияон продолжал вести себя ненормально. Мне даже стало немного страшно от егобезумных выходок.
Я выбралась из-под Эрика и вместе с Гэй попыталасьутихомирить его, но это было очень трудно. Он продолжал питься и дергаться вэкстазе, причем все сильнее и сильнее.
Наконец нам удалось уложить его голову на подушку и прикрытьего тело нашими. Мы были его одеялом, и он в конце концов признал нашеприсутствие. Мы с облегчением улыбнулись ему, и он сказал, что не может дажеповерить, какое потрясающее путешествие совершил. Это было самое восхитительноеи удивительное ощущение, какого он до этого никогда не испытывал.
Гэй и я укрыли его одеялом и прижались к нему, но он псе ещене мог лежать спокойно – ему нужно было двигаться. Н конце концов он выпрыгнулиз кровати и выбежал из комнаты.
Во время отсутствия Эрика мы с Гэй занялись мягкой и нежнойлюбовью, а затем попытались заснуть. Внезапно я очнулась от противной сухостиво рту. Мне пришлось встать, чтобы прополоскать рот чем-нибудь холодненьким.Голова моя кружилась, и это головокружение вызвало у меня рвоту. Неспрашивайте, как я добралась до кухни. Добраться до стакана я не успела иоблевала всю раковину.
Я, наверное, наделала достаточно много шума, потому чтооткуда-то возник Эрик и взглянув на мое лицо, вежливо извинился за то, что далмне слишком много торта. Он и в самом деле оказался симпатягой и крепко обнялменя. Потом он поставил кипятить чайник, и предложил стакан апельсинового сока,чтобы я утолила жажду.
Я прошла в ванную комнату, умылась, почистила зубы ивернулась в спальню, где лежала Гэй – в полусне и в то же самое время в полномсознании происходящего. Свет из коридора освещал ее достаточно, чтобы язаметила улыбающееся лицо и по-детски удивленные глаза.
Я быстро забралась к ней в постель, рассказывая, как плохомне было, и в ответ на это она крепко обняла меня. Так мы лежали, как мнепоказалось, очень долго.
В какой-то момент дня или ночи – я потеряла всякий счетвремени – в комнату вернулся Эрик и присоединился к нам. Все еще витая воблаках, мы снова полюбились или, по крайней мере, попытались; но были все ещеоглушены наркотиком, чтобы понимать, кто что должен делать с кем, как и почему.Все казалось вышедшим из-под контроля и лишенным всякой логики.
В какой-то момент я поймала себя на том, что горько сожалеюо том, что Эрика кастрировали, а затем с трудом осознала, что разглядываю неЭрика, а вагину Гэй. Эрик держал одной рукой мою левую грудь, а второй – правуюгрудь Гэй и никак не мог сообразить, как это у одной женщины груди могут бытьрасположены так далеко друг от друга. Гэй все еще была под балдой, ее половыегубы были широко распахнуты, когда она твердила:
– Ксавьера, вылезай. Я знаю, что ты там внутри.
В конце концов мы разразились неудержимым хихиканьем.Понемногу мы угомонились и погрузились в полусознательное состояние, руки нагрудях, ноги переплетены, тела перепутаны. Так мы и лежали, обмякшие, тиходыша, слыша и ощущая все вокруг и не в состоянии пошевелить даже пальцем.
Я проснулась уже не помню когда, рядом с Гэй. Эрик, к моемуудивлению, стоял у кровати полностью одетый.
– Ты хочешь поехать домой или останешься здесь? –мягко спросил он.
– Я хотела бы поехать домой, если ты мне поможешь. Явстала, чувствуя себя почти нормально, но ощущая слабость в коленях, оделась инежно поцеловала Гэй в лоб. Она все еще крепко спала. Мы закутали ее в одеяло итихонько удалились, осторожно прикрыв за собой дверь.
