«Хорошо, если бы его тут не было» – мелькнуло в голове. Глупая, совершенно нелогичная мысль. Почему его может не быть?.. В Японии в некоторых домах нет четвёртых этажей, в Соединённых Штатах, во Франции и многих других странах пропускают тринадцатые номера домов, улиц и автобусов. Но числа «одиннадцать» никто не боится. И «сто одиннадцать» – тоже. Вот оно – три единицы на круглой бронзовой табличке.
Брэдли остановился, глядя на дверь сто одиннадцатого номера. «Присутствия» Лотос в этот момент он почти не ощущал. Она словно затаилась, ничем не выдавая, что видит то же самое, что и он. Поэтому Фолио не знал, в каком она сейчас замешательстве. Хелла не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. Что они с Майклом действительно отпустили Брэдли одного – как будто какая-то сила заставила их сделать это…
Фаар, чувствуя необыкновенно сильное волнение, решил подняться на крышу резиденции. Возможно, в саду справиться со своими эмоциями будет легче. Но едва он переступил порог приёмной, как путь ему преградил незнакомый «серый пиджак».
– Господин представитель, вы не должны покидать это помещение.
– В чём дело? Какое вы имеете право запрещать? Это нападение?..
– Нет, распоряжение главы собрания Винаи.
– Распоряжение? Я вам не верю. Его довели бы до моего сведения подобающим образом.
– В ближайшее время это будет сделано. Пока вам лучше оставаться здесь.
Фаар подчинился. Оказывать сопротивление было бы неразумно.
Выходит, предчувствие не обмануло… Что ж, остаётся одно: надеяться на Брэдли Фолио. Он, Фаар, сделал всё, что от него зависит. И больше не может контролировать ситуацию.
Самообладания Фаара хватило на то, чтобы скрыть происшедшее от Брэдли. В такой момент ему не нужно отвлекаться, размышляя о судьбе гиотского представителя. Сделав над собой усилие, Фаар рассеял инфопоток, который отражал только что происшедшие события. На общем фоне мыслезнакового диалога это не отразилось, никаких изменений в состоянии собеседника Фолио не заметил.
Стоя перед дверью, Брэдли сильнее всего желал, чтобы она оказалась заперта. Но она была открыта. Фолио понял это, слегка коснувшись ручки. Не оставалось ничего, кроме как войти.
Он перешагнул порог номера сто одиннадцать – и ничего не произошло. Ну конечно… А чего он ожидал? Что рухнет в пропасть, или окажется в каком-нибудь Зазеркалье?
Тут было явно не Зазеркалье, а всего лишь небольшой неосвещённый коридорчик. Миновав его, Брэдли очутился в просторной гостиной. По контрасту с коридором свет здесь казался очень ярким. Хотя это был дневной свет из окна, никакие искусственные источники его не усиливали.
Посреди комнаты стояло кресло, в котором, закинув ногу на ногу, сидел человек, одетый в чёрные брюки и длинный плащ, расстёгнутый на груди. Под плащом поблёскивало что-то серебристое, похожее на защитный металлический панцирь.
– Вот ты и пришёл, – сказал человек. – Я ждал тебя.
У него был сильный звучный голос с лёгкой, едва уловимой хрипотцой. Этот голос проникал в самые глубины души, задевая какие-то тайные струны, обычно скрытые от посторонних, но совсем незащищённые. Брэдли понял, что теперь даже если и захочет уйти отсюда, не сделает этого. Но не из-за страха, из-за какого-то другого чувства. А ведь бояться, наверное, стоило бы… Он понял – может, сам, а может – с помощью Лотос или Фаара, что существо в кресле – не человек.
Он смотрел в его лицо – красивое, но по человеческим мерками как бы не совсем правильное, в глаза, цвет которых не определить словами. В глаза с тремя зрачками вместо одного. Ни злобы, ни ненависти в этих глазах Фолио не видел. Поэтому и страха не чувствовал.
– Кажется, я знаю, кто ты, – неожиданно для самого себя произнёс Брэдли.
На изогнутых плавной линией губах незнакомца появилась улыбка, обнажившая ровные белые зубы. Улыбался он немного самодовольно, или даже презрительно.
– Конечно, знаешь. Потому что я позволил тебе знать.
Брэдли, пытаясь уложить в своей голове неведомо откуда появившиеся сведения, невольно улыбнулся ему в ответ.
Перед ним сидел тот, кого можно было назвать воплощённой Конфигурацией – её творец. И он действительно гораздо больше походил на человека, чем на гио.
Вместе с Фолио это осознала и Лотос. Но отреагировала совершенно иначе. Хелла ощутила настоящий ужас, потому что глубже смогла понять сущность творца Конфигурации и безграничность силы, которой он обладал. Воздействие этой огромной, подавляющей мощи она чувствовала уже давно. Но теперь ей стало очевидно то, о чём она не подозревала прежде. Сила, способная подчинить бытие вселенной, попала в руки существу, слишком похожему на обиженного ребёнка. И как можно повлиять на такого противника, что предпринять?..
Усилием воли Хелла заставила себя не впадать в окончательное и бесповоротное отчаяние. Майкл… надо подумать о нём. Надо как-то ему сказать…
Глядя точно перед собой, не поворачивая лица к Мэйнлоу, Лотос бесцветным голосом произнесла:
– Профессор, Брэдли встретился с Конфигурацией… То есть с тем, кто её сотворил.
Не обратив внимания на то, что от удивления Майкл не смог вымолвить ни звука, только беззвучно открыл и закрыл рот, она мысленно обратилась к Фолио:
– Брэд! Тебе нужна помощь? Пожалуйста, скажи мне!
Лотос надеялась, что призыв разрушит странное оцепенение, охватившее её и Мэйнлоу, разобьёт невидимые оковы, и можно будет поспешить в «Розу Тюдоров». Но Фолио ответил:
– Нет, не беспокойся.
И Лотос с Мэйнлоу остались в центре.
Представитель Фаар, стараясь игнорировать факт своего ареста, направил своему собеседнику вопросительный инфопоток. И получил подтверждение: «Да, он действительно создатель Конфигурации».
По-прежнему стоя на пороге гостиной, Брэдли продолжал слушать завораживающий голос Творца.
– Я позволил тебе знать больше, чем кому бы то ни было. Кто я, и как меня найти.
– Не понимаю… – внезапно охрипшим голосом произнёс Фолио.
– А по-моему, очень даже понимаешь.
– Так это ловушка?
– А ты думал, ваши жалкие усилия в самом деле помогли бы меня обнаружить? Вам удалось это сделать только потому, что это было нужно мне.
Теперь Брэдли позвал бы на выручку Лотос, Майкла, Фаара, кого угодно, но незнакомец покачал головой:
– Лучше не пытайся.
С окружающим пространством начало твориться что-то странное. Оно как будто растворялось, или меняло структуру, или перестраивалось, или… Брэдли не мог подобрать происходящему правильного описания. Не двигаясь с места, он явственно почувствовал, что перемещается. Падает… взлетает… нет, всё это не то, не подходит ни одно слово, ни одно определение. Точно он понял одно: ощущение – не из приятных. Голова закружилось, внутри всё похолодело… Но длилось это совсем недолго. Когда комната гостиничного номера превратилась в туманный мираж на фоне какого-то пустого просторного зала, головокружение прекратилось. А когда гостиная исчезла вовсе, прошёл и холод.
