– Это что-то достигло пика в тот вечер, когда ты показал себя во всей красе той девице на ксероксе… Продолжать? Выдержишь?
– Думаю, да.
– В тот вечер мы решили быть вместе.
– Понятно…
– Мы только начали узнавать друг друга, нравиться друг другу, как… Барбара оказалась беременной от него.
– Прости, может, я отвлекся на минутку, кажется, я что-то пропустил.
– Нет. Еще до того, как мы решили быть вместе, я постаралась сделать все, чтобы он начал встречаться с Барбарой, моей подругой. Помнишь? Я тебе о ней рассказывала.
– Да, припоминаю, на заре наших отношений ты настаивала, чтобы я с ней встречался.
– Ну вот, жаль, что я не пошла до конца, надо было уговорить тебя во что бы то ни стало, все равно у нас с тобой ничего не получилось. В общем, они встречались неделю, а потом, когда я и он решили быть вместе и он ее бросил, грянул гром.
– Ты уверена, что это его ребенок?
– Господи, почему все меня об этом спрашивают? Я-то почем знаю? Я что, свечку там держала?! Пусть сами разбираются.
– Не злись на меня. Это первое, о чем я подумал как мужчина.
– Мы все об этом подумали, но достоверно знает только она. Вчера вечером он решил, что мы должны расстаться, потому что она ждет от него ребенка.
Андреа размышляет, нахмурив лоб:
– Я пытаюсь представить себя на его месте. Не знаю, ребенок… сейчас, пожалуй, я мог бы рассмотреть такой вариант. Мне уже сорок три, еще немного, и начнется климакс.
– Проблема не в ребенке! Проблема в том, что ребенок не от того человека!
– Все-таки ему следовало быть более осторожным!
– Андреа, напомню тебе, что, когда мы начали встречаться, ты даже не умел пользоваться презервативом.
– При чем тут это? И потом, я тебе доверял…
– Интересно, а я с какой стати должна была тебе доверять? Вот так и подхватывают всякую заразу! Доверие не имеет ничего общего с сексуальными пристрастиями и венерическими заболеваниями!
– Хорошо, я усвоил урок… И что теперь?
– Сегодня вечером они встречаются, чтобы решить, как быть дальше, а я… мне очень плохо!
Мои глаза наполняются слезами.
Как мне не хочется расплакаться перед ним, но это неизбежно.
– Может, съедим сегодня вечером обещанную пиццу? – Да, мне не хочется сидеть дома и ждать его.
Когда я возвращаюсь домой, Риккардо уже нет. На кухне записка: «Надеюсь, что скоро вернусь, но не жди меня, ложись спать. Целую, Р.».
Сминаю записку и бросаю в мусорную корзину.
Сара заходит в мою комнату:
– Ну что, правда, что Барбара от него беременна?
– Кажется, так, – отвечаю, складывая одежду.
– Но это точно его ребенок?
– ВЫ ЧТО, СГОВОРИЛИСЬ ВСЕ? – резко оборачиваюсь я.
– А что я такого сказала? Я-то при чем? Уж и спросить нельзя!
– Тебе не кажется, ЧТО Я – НЕ СОВСЕМ ТОТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ МОЖЕТ ТЕБЕ ОТВЕТИТЬ?!
– Извини! Но зачем так орать?
Молча возвращаюсь к своему шкафу.
– Но… – продолжает Сара, – разве вы не решили… быть вместе?
– Ну и что?
– Как же она забеременела?
– БЛАГОДАРЯ ДУХУ СВЯТОМУ, САРА! ЧЕРТ! ОНИ НЕДЕЛЮ ВСТРЕЧАЛИСЬ, ПОТОМУ ЧТО Я ТАК ХОТЕЛА! – У меня начинается истерика.
– Зачем?
– ЗАТЕМ, ЧТО ХОТЕЛА НАКАЗАТЬ ЕГО, ПОТОМУ ЧТО ОН СКАЗАЛ «ДАВАЙ ОСТАНЕМСЯ ДРУЗЬЯМИ», ПОСЛЕ ТОГО КАК МЫ ПОЦЕЛОВАЛИСЬ НА КУХНЕ!
– И ты подстроила его встречу с этой гадюкой?
– НЕ НАПОМИНАЙ МНЕ ОБ ЭТОМ, НЕ ТО Я ТУТ ВСЕ РАЗНЕСУ!
– Кьяра, успокойся! Ты меня пугаешь!
– Ладно, все хорошо. – Я тяжело дышу. – Заслужила, что делать, придется смириться.
– Кажется, добровольное отречение от счастья – это какое-то семейное проклятие, правда?
– Если бы мы занимались самореализацией с таким же успехом, с каким разрушаем свою жизнь, из нас получились бы неплохие предпринимательницы!
– Наверное, Гайя Луна так и поступила.
Я собираюсь, Андреа должен заехать за мной.
Он появляется точно в условленное время на белой «тойоте-ярис».
– А твой джип? – растерянно спрашиваю я.
– Продал, он мне не соответствует.
На Андреа белая рубашка навыпуск, линялые джинсы.
С тех пор как я его знаю, впервые вижу его в джинсах.
– Представляешь, они на меня не налезали, а теперь – смотри… – Он поднимает рубашку и показывает плоский живот.
– Наверное, это из-за травяных отваров.
– А еще из-за того, что я бросил питаться в ресторанах. Чувствую себя, будто заново родился: у меня был очень высокий холестерин, доктор даже думал, что это подагра!
Андреа привозит меня в маленькую пиццерию в университетском квартале. Мы усаживаемся на деревянную скамью, заказываем пиво.
– Здесь готовят самую вкусную в Милане пиццу.
Если бы в тот вечер он привез меня сюда, а не в ресторан на озере, может, многое было бы иначе.
Достаю из сумки коробочку с кольцом:
– Держи, Андреа, давно хочу вернуть его тебе.
– Ты уверена? – немного помолчав, спрашивает он.
– Да. Оно твое, ты должен его взять. Подаришь человеку, с которым начнешь новую жизнь.
– Кажется, этот человек только что сбежал от меня.
– Ладно тебе, Андреа, если ты говоришь про меня, не думаю, что нас ожидало прекрасное будущее, твой развод в расчет не берем. Ты неисправимый бабник, а мое представление о семейной жизни – «пока смерть не разлучит нас», пусть я единственная еще в это верю. Поэтому я бы сказала, что так лучше для всех.
Скрепя сердце говорю эти слова.
Он берет меня за руку:
– Ты не веришь, что я могу измениться?
– Не знаю, Андреа. Я бы очень хотела, но ты причинил мне столько боли…
В какой-то миг я думаю, что надо поверить ему, снова запрыгнуть в этот поезд и надеяться, что в этот раз он не сойдет с рельсов.
В голове быстро-быстро проносятся картины наших совокуплений на столе, на лестнице, на раковине, вот он дарит мне кольцо, вот он стремительно уезжает, вот я в Портофино, вот он меня игнорирует, унижает, умоляет вернуться, вот она входит в ванную, снова секс на скорую руку, снова обман, снова телефонные звонки, эсэмэски, снова унижения, снова женщины…
И этого в самом деле я хочу?
Потом мне представляется, что Андреа, как Риккардо, порядочный, искренний, честный, внимательный… и я начинаю думать, что ответственный за распределение отдельных качеств различным индивидам, очевидно, бывает вечно пьян.
