толпились на умирающих деревьях, точно так же, как это было на островах Куэйл и Френч. Местные жители были обеспокоены деревьями, но еще больше – коалами.
– Весь мыс провонял мертвыми коалами. Пахло смертью, – сказал местный житель. – Там сотни акров мертвых деревьев.
За несколько лет сотни коал подвергли эвтаназии, что вызвало разговоры о «тайных отбраковках». Плотность коал достигла пика: почти 14 животных на гектар. Горький опыт работы с перенаселенными лесами привел природоохранные организации к выводу, что оптимальное соотношение как для животных, так и для лесов это одна коала на гектар. Но в отсутствие болезней популяция этих коал, по-видимому, удваивается каждые три года. Их число продолжает увеличиваться. За последние 40 лет Кэт Хандасайд видела, как это повторялось во многих лесах Виктории.
– Я не могу спокойно смотреть, как они умирают с голоду, – говорит она. – Лес исчез. Все деревья были мертвы. Зрелище ужасное.
Проблема в том, что здесь слишком много коал? Или недостаточно леса? Мы до сих пор не знаем, почему некоторые интродуцированные островные популяции (например, на острове Сент-Биз, недалеко от Маккея в Квинсленде) кажутся вполне устойчивыми и стабильными, в то время как другие выходят из-под контроля. На данный момент контрацепция является лучшим доступным инструментом для замедления демографического бума.
Контроль чрезмерно многочисленной популяции коал в южных лесах значительно осложняется из-за восприятия проблемы международной общественностью того, что на севере коалы вымирают. Если игнорировать быстрорастущие популяции на юге, причем считать, что они имеют меньшую ценность на основании поверхностных различий в генетике или «расе», то мы увидим только половину картины. Не сумев разработать национальный план, учитывающий истинное положение с разнообразием коал по всей стране, мы обрекаем тысячи южных животных на голодную смерть, а тысячи северных – на смерть от болезней.
* * *
Потребовалось не так уж мало времени, чтобы коалы стали популярны по всему миру. Не все считали хорошей идеей сделать их символом Австралии. В 1983 году федеральный министр туризма с презрением отозвался об этой идее.
– Вера американцев в то, что это милые, ласковые маленькие медведи, довольно быстро проходит, когда они приезжают сюда и берут на руки старушку-коалу, – заявил Джон Браун. – Им кажется, что она блохастая, что она может напасть, что животное воняет и царапается.
Похоже, Брауну просто не повезло и ему попалась расстроенная коала. Как и большинство млекопитающих, они мочатся или царапаются, если напряжены или напуганы. Дикие коалы страдают от клещей, но у них редко бывают блохи, и в целом они довольно приятно пахнут. К сожалению, ошибочные представления Брауна о коале проникли в популярную культуру глубже, чем все остальные его туристические кампании. Коала, однако, пережила небольшое ухудшение репутации, став символом Австралии на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе в 1984 году и завоевала международную известность.
Несмотря на их растущую популярность, возможность посмотреть на коалу в зоопарке за границей была практически нулевой. Очень долгое время было сложно создать им условия для выживания. Даже при наличии готового запаса эвкалиптовых деревьев, многие заболевали и умирали вдали от родных лесов.
Зоопарк Сан-Диего продолжал развивать проект с коалами, и в 1928, 1951 и 1959 годах они получили больше коал, включая детеныша, обнаруженного только после прибытия. О первой коале, родившейся за границей, рассказывали в 1960 году, за ней вскоре последовали еще 11 малышей, появившихся на протяжении 1960-х годов. Однако перспективы роста популяции сократились после того, как в 1976 году умер Тедди, последний самец коалы в Сан-Диего.
Стремясь оживить эту колонию, австралийское правительство отменило экспортные ограничения и разрешило в том же году отправить шесть коал из заповедника Лоун Пайн в Брисбене в качестве подарка к празднованию двухсотлетия Соединенных Штатов. Чтобы «флагманское» австралийское животное не нуждалось в пище, зоопарк Сан-Диего создал плантацию кормовых деревьев для коал.
Зоопарк Сан-Диего продолжал успешно содержать коал, параллельно выращивая специальную эвкалиптовую плантацию. Сейчас эта плантация занимает около 15 акров – около 6000 деревьев, среди которых 30 разных видов эвкалиптов. Излюбленными видами круглый год коалы признают эвкалипт камадульский и эвкалипт красный лесной, а также эвкалипт прутовидный, эвкалипт точечный, эвкалипт мощный и другие виды, которые животные предпочитают или, по крайней мере, принимают в разное время года. К 1983 году зоопарк Сан-Диего добился таких успехов в разведении собственных коал, что они начали одалживать их другим зоопаркам, причем партии свежих листьев часто ежедневно доставляли самолетом из Сан-Диего. Согласно законам Соединенных Штатов о дикой природе, зоопарки должны выделять часть своих средств на мероприятия по сохранению in situ[42] видов, которые считаются подверженными риску в дикой природе. Хорошее финансирование программы по разведению коал в Сан-Диего обеспечило проведение исследования коал в Новом Южном Уэльсе и Квинсленде.
Несмотря на огромную привлекательность, коалы остаются дорогими животными с точки зрения содержания за границей. В Соединенных Штатах есть всего 10 зоопарков, где водятся коалы, и столько же в Европе. Помимо первых не очень удачных попыток сохранить коал в Англии и небольшой колонии в Израиле, большинство этих животных принадлежат популяции из Сан-Диего. Как в Соединенном Королевстве, так и в США есть эвкалиптовые плантации для поддержания своих австралийцев. В 2018 году была основана новая колония в Лонглит Сафари-парке в Великобритании. Здесь живут животные из Южной Австралии, и это первая популяция южных коал, созданная в Европе.
Законодательство, впервые введенное в 1927 году для предотвращения охоты на коал и экспорта шкур, в значительной степени препятствовало экспорту живых животных, за исключением первых подарков в зоопарки США. К 1982 году все исконные австралийские позвоночные были защищены от охоты, экспорта или содержания в качестве домашних животных, если только не было сделано специальное исключение. Начали разрабатываться подробные условия для передачи коал за границу, включая требования к длительной транспортировке, оформлению демонстрационного пространства и обучению персонала; кроме того, принимающие учреждения должны были продемонстрировать, что они могут ежедневно предоставлять «определенное количество свежих листьев эвкалипта», необходимых коалам.
В 1984 году Австралия отправила шесть коал в японские зоопарки, где построили вольеры на заказ и вырастили эвкалиптовые плантации, чтобы обеспечить вдоволь еды для привередливых австралийских гостей.
Коал привезли, поселили, однако не все им здесь нравилось. Кормить их оказалось невероятно дорого – в 3 раза дороже, чем слона, и в 17 – чем льва. Местная газета сообщала, что стоимость кормления только одной коалы превысила годовую зарплату мэра города. Несмотря на то что эвкалипты хорошо растут в качестве уличных деревьев во многих частях Японии, смотрители жаловались, что деревья постоянно падали в ветреную погоду.
– Мы постоянно носимся с ними, – сказал один из них.
Невозможность использовать химические пестициды означала, что насекомых приходилось удалять вручную. Я могу представить, как непокорным эвкалиптам будет трудно в ухоженном японском саду, но идея снимать насекомых одного за другим с выносливых ядовитых эвкалиптов поражает мое воображение.
В конце 1980-х годов одна коала в японском зоопарке умерла. В
