у камина. Пусть хорошенько просохнет.
Я уже направилась в сторону ближайшего зала с камином, но Каян придержал меня за руку.
– Тиа, это плохая идея. Сейчас идти в город… неразумно.
– А мы и не сейчас пойдем. Дождемся, когда погода получше станет.
Этот разговор одновременно пугал, заставлял нервничать и раздражал. Каян темнил, я это чувствовала. Хотел что-то сказать, но вилял, будто боялся говорить прямо. Хотел, чтобы я угадала ход его мыслей сама, но я всегда была далека от прорицания.
– В Артери неспокойно. Из-за драконорожденных, – шепнул он, глядя мне в глаза. – Ты должна понимать, что, если тебя увидят вместе с Найварой на улицах, у обеих могут быть проблемы.
И он туда же…
– Это глупость. Я такая же артерийка, как все остальные. Люди в курсе, что полукровки живут среди них.
– Не искушай судьбу. Если сама не боишься нарваться на проблемы, то хотя бы Найвару не втягивай.
Возмущение и обида вспыхнули, как искра при ударе камня о камень. И пусть кровь уже разгорячилась от эмоций, я не позволила себе сорваться, хотя была на волоске от этого.
Сначала предательство мамы, теперь Каян втирает мне какой-то бред…
– Тогда пойдем в город с нами, – предложила я. – Раз боишься, что кто-то решит, будто я ворую детей. Или что ты там придумал?
– Тиа, – одернул он, – не будь такой легкомысленной. Подумай. Драконорожденные стоят на границах, их полукровки – поголовно маги, которых жестко контролируют. В королевстве и так неспокойно, все боятся, что враг прорвется внутрь. Или что он уже внутри.
– Намекаешь, что в полукровках видят потенциальных предателей?
– Здесь контроль и ограничение магии. Там – сила и вседозволенность. Все маги под подозрением и на особом счету, но полукровки…
– Возможно, в чем-то ты прав. Но нельзя же все время сидеть в четырех стенах просто потому, что боишься отсвечивать! Найваре нужны краски. Я не вижу ничего страшного в том, что мы – да даже втроем – сходим за ними и тем же днем вернемся в замок. Хотя бы раз я хочу прогуляться в город! Я устала от этих стен, как наверняка устала и Найвара. Рафаэль отпустит нас, я не сомневаюсь.
– Дело не в разрешении господина. Прости, Тиа, но я с тобой не пойду. Сам свожу Найвару в город, но без тебя.
Он отступил и отвел взгляд. Так же стыдливо и боязливо, как это делала моя мама.
– Каян, ты ведь тоже полукровка. Почему боишься меня?
– Я боюсь не тебя, а проблем, которые могут последовать, если мы появимся где-то вместе. Ты несколько месяцев не собиралась покидать замок, а теперь вдруг на месте не сидится? – Он мотнул головой, с его ресниц сорвалось несколько дождевых капель. – И, пожалуйста, Тиа, больше не говори о том, что я тоже… Ну ты поняла.
– Да, Каян. Я тебя прекрасно поняла, – сквозь зубы процедила я.
Каян ушел, не оглядываясь. На ковре остались мокрые следы его подошв как единственное напоминание о том, что он был здесь и говорил со мной.
Следы уводили к ближайшему залу с камином, откуда слышались голоса слуг. Мне бы следовало отправиться туда же, но я не могла.
Отвратительный вечер. Я чувствовала себя так, будто меня пережевали, но не проглотили.
Нужно прийти в себя.
Послышались приближающиеся шаги, и я торопливо направилась к уличной двери. Пока что я не готова с кем-то пересекаться. У меня на лице написано, что что-то не так. Придется отвечать на вопросы, а я не хочу.
Из тепла я снова нырнула в сырость и промозглость. Мокрая одежда прилипла к телу, отчего ветер казался еще более холодным и пронизывающим. Поежившись, я встала под навесом. От дождя он не мог совсем спрятать, но хоть немножко защищал.
Стоя у стены, я обхватила себя руками, стараясь сохранить остатки тепла. Яснара что-то недовольно бубнила, но я уже научилась отодвигать ее на задний план и как бы приглушать. Еще бы понять, как ее изолировать хотя бы временно…
Погода лучше не становилась, а вот мое желание поскорее отогреться чаем или купанием только росло. Ну ничего. Сейчас подожду пару минут и пойду в свою комнату. Поплачу вволю, успокоюсь и уже завтра смогу выглядеть так, будто все в порядке.
Будто от меня не шарахается собственная мать, будто меня не избегает такой же полукровка, как и я. Будто во мне не видят врага народа, хотя я скорее жертва предубеждений и чужих страхов.
Я просто хочу нормальной жизни. Но, похоже, это мне не светит никогда.
Дверь открылась. Краем глаза я заметила проблеск чего-то светлого в сгущающейся темноте и повернула голову.
– Рогатая, ты с ума сошла? – В мою сторону уверенно шагал Рафаэль. – Я тебя по всему замку ищу, а ты тут влагу впитываешь!
– Дышу воздухом, – улыбнулась я так, как учила Сари. Мило и легко. Идеальное выражение лица, чтобы вежливо сказать: «Оставьте меня в покое».
– На мне это не сработает. – Рафаэль хитро улыбнулся и встал рядом, плечом к плечу.
– Что не сработает? – уронила маску я.
– Твои эти лживые улыбки. Думаешь, я за сотни лет не научился их различать? Пойдем. Есть разговор.
Он не дал мне ответить. Взял за локоть и потянул к двери. Пока мы шли, несколько крупных капель сорвались с капюшона плаща Рафаэля и ударились о кончик его носа. Он забавно зашипел и что-то процедил под нос.
– Бурчишь, как дед, – улыбнулась я уже искренне и с удивлением заметила, что эта же эмоция отразилась на лице Рафаэля.
– Я и есть дед, Тиа. Или ты забыла, сколько мне лет?
– Я не знаю, сколько тебе лет, – напомнила я, проходя мимо Рафаэля в замок. Он придерживал для меня дверь, одновременно с этим раздраженно смахивая капли с одежды и лица.
– Вот именно. Потому что я сам уже не считаю.
– Старческое слабоумие тебя не пощадило?
Я обернулась, стоя уже в коридоре. Рафаэль прищурился, входя следом, и погрозил мне пальцем:
– Ты осмелела. Нужно нагружать тебя побольше, чтобы не забывала, кто из нас выше по стату…
В этот момент он приблизился ко мне достаточно, чтобы в приглушенном освещении и спокойной обстановке коридора рассмотреть мое лицо. Сначала он удивленно вскинул брови, потом нахмурился и поймал мой подбородок пальцами.
– Что у тебя с лицом? – поворачивая мою голову из стороны в сторону, будто я какая-то кукла, спросил он. – Глаза красные… И опухшие.
– Аллергия, – выдала я первое, что пришло на ум.
Рафаэль не поверил. Отвернулся и махнул рукой, прося следовать за ним.
Сначала
