Потеряли сына еще младенцем, удалось узнать, что его Тихомир спас, вот и приехали сюда, а он, оказывается, помер.
– Сколько лет мальчишке сейчас должно быть? – Светлана задумчиво смотрела в крошечное окошко.
– Двадцать девять примерно, – ответила Радомила.
– Ровесник Млада почти. – Женщина кивнула. – Тогда служили Нина, Мстислав и Тихомир. Совсем маленьким, говорите, потеряли сына? На моей памяти всего два грудничка здесь было в то время.
– Они выжили? – тихо спросила Радомила.
– В общем, да. – Светлана смутилась.
– Говори. – Ждан присел на корточки перед ней. – Не скрывай, мы слишком долго жили в неведении.
– Одного мальчишку Святославом звали, но он на вас совсем не похож – белесый, как моль, волосы светлые-светлые.
– Ну а второй? – Радомила сама не заметила, как за плечо женщину схватила. – Кто второй?
Светлана опустила взгляд и сказала:
– А второго назвали Дарием.
Мир померк, а потом рассыпался осколками разноцветными. Все исчезло – и чердак, и бумаги, только обрывки воспоминаний перед глазами мелькали.
Дарий.
– Господи, – прошептала Радомила. – Господи боже…
Волосы его темные, вьющиеся, точь-в-точь как у Ждана. Сходство их она заметила и в последнюю встречу, а тогда, десять лет назад, предложила забрать девчонку с собой именно из-за него – сердце сжалось, когда Гореслав поведал о том, что с ним ведьмы сделали.
«Значит, не подвело сердце материнское», – с горечью подумала она.
– Похож он на вас был, – донесся до нее голос Светланы. – Да только с ним…
– Мы знаем, – перебил ее Ждан. – Знаем, что с ним случилось.
Тишина стояла звенящая, страшная. Что может быть хуже смерти ребенка? Знать, что и после смерти он покоя не обрел.
– Мне так жаль, – сказала Светлана.
– Нужно ехать.
Радомила резко встала и ударилась головой о низкий потолок. Ждан попытался ей помочь, но она оттолкнула его.
– Помоги Светлане спуститься.
– Куда ты? Рада!
Но она уже схватила плащ и бежала вниз по лестнице, злая, как тысяча чертей. Ей нужно побыть одной, решить, что делать дальше.
Все, что с ним случилось, – их вина. Не будь они такими беспечными юными дураками, Дарий был бы жив! Терзающая, разрывающая изнутри мысль. Сейчас бы сесть и плакать, но слезами горю не поможешь. Нет сомнений, что Светлана права, если их сын и правда попал в это место, то им может быть только Дарий. Он так похож на Ждана! Чем чаще образ юноши всплывал перед глазами, тем больше общего она видела.
Быть может, это наказание, божья кара, постигшая их. Грех, который они совершили, не отмолить, ни один священник не сможет отпустить его. Но мальчишку-то за что?!
Ждан нашел ее в конюшне. На нем лица не было, глаза лихорадочно блестели.
– Рада…
– Найдем их. – Она решительно накинула седло на спину лошади. – Вместе попробуем проклятие снять.
– Ты с ума сошла? – Ждан попытался взять ее за руку. – Рада, мы для него чужие люди.
– Не такие уж и чужие! – рявкнула она. – Спасем его, из-под земли достанем тварь, которая с ним это сделала. Думаешь, нет способа вернуть его?
– Я не знаю.
– Вот и узнаем! Выводи лошадь.
– Дай помогу.
– Нет!
Одной рукой коня седлать ужасно неудобно, но как же ей надоело быть беспомощной!..
– Рада, не вини себя.
Она попыталась оттолкнуть его, но он сжал ее с такой силой, что дышать стало трудно. Слезы сами из глаз полились, не остановить. Разум отказывался верить, но сердце не обмануть.
– Мы виноваты… – прошептала она. – Если бы не мы, он…
– Тише, тише. – Ждан гладил ее по спине. – Хоть так, но он жив, верно? Ты права, будем искать способ помочь ему. Только вот себя ненавидеть не надо. Когда он вернется, ему будет нужна мать.
– Как думаешь, Дарий сможет принять нас? – Голос Радомилы предательски задрожал.
– Сможет или нет, узнаем позже. А сейчас нужно собраться и ехать в Ясностан.
– В столицу? Зачем?
– В книгоположнице могут быть какие-то сведения. – Ждан отпустил ее. – Раз решила, давай заканчивай с конем – и в путь.
Держится, не дрожит, не плачет – вот почему они всё еще вместе. В любой ситуации спокойным оставался, но внутри у Ждана все горело от горя, можно не сомневаться. Вместе они справятся, все преодолеют, хоть в пекло пойдут, чтобы сына спасти.
– Ты готова? – Ждан сел на лошадь и посмотрел на нее сверху вниз.
– Готова. – Радомила решительно кивнула. – Поехали.
Глава 24. Варна
– Вот так?
– Нет, погоди. Перехвати, когда замахнешься, твое запястье… Видишь?
– С теневым мечом управляться было легче.
Злат стер пот со лба рукавом рубашки. Он запыхался, раскраснелся, но выглядел довольным.
– Хватит, продрогнешь и застудишься. – Варна откинула косу за спину.
– Раньше тебя это не останавливало.
Свят прислонился плечом к стволу и смотрел на них. Он что, улыбается? Этот мир действительно сошел с ума.
– Насколько я помню, нам выбора не давали. Хочешь вспомнить былые времена?
Спросила нарочито вызывающе, а Свят не стал рассусоливать – расстегнул плащ, бросил его на землю, начал отстегивать ножны от пояса.
По пути они заглянули к кузнецу и захватили пару мечей. Кажется, Святу не терпелось испытать новое оружие в бою.
– Отойди лучше, – бросила Варна Злату, перехватила меч и сделала несколько шагов назад.
– Боитесь меня задеть?
Она не успела ответить Злату – Свят кинулся прямо на нее. Улыбка исчезла с его лица, губы сжались в тонкую линию. Мечи столкнулись с громким лязгом, Варна заскользила по ледяной корке. Свят не собирался сдерживаться и бился в полную силу. Отлично.
Удар, удар, выпад! Удар, удар, уклонение, выпад!
Его меч длинный и тяжелый, удары медленные, но сокрушительные. Ее оружие намного легче, но преимущество в скорости не помогает против Свята, за годы совместных тренировок она четко уяснила, что он способен удерживать двуручный меч одной рукой, а другой…
Пропущенный удар выбил из легких воздух. Она закашлялась и отскочила в сторону. Да, именно так – второй рукой он может ударить соперника в самый неожиданный момент.
– Варна, – Свят откинул влажные волосы со лба, – в полную силу.
Она встряхнулась, позволила отраве Зверя разлиться по крови и отошла назад, увеличивая расстояние. Отлично, теперь у нее есть место для разбега.
Свят провел рукой вдоль лезвия, и оно засияло. Даже после путешествия в Навь Свет откликается, когда он зовет его. Как такое вообще возможно? Мгновенно, без молитв, Святое Пламя просто снисходит к нему. Это невероятно.
Варна позволила себе отдаться бою, забыть о том, что ее плоть отравлена, что ведьмы проникли в сердце церкви, что из-за нее погиб Ёрш – остались только Свят и его меч.
За прошедшие годы ничего не изменилось – его удары размашистые, ее – колющие. Она кружит и пытается попасть в незащищенные места, он легко уходит от атак, несмотря на тяжесть оружия. Жар, исходящий от горящего меча, опаляет кожу. Свет и скверна никогда не смирятся с существованием друг друга, Святое Пламя стремится выжечь то, что течет по ее жилам.
Подойдя достаточно близко, Варна перекинула меч в другую руку и, пока Свят отвлекся, попыталась ударить его. В последний момент он схватил ее за запястье и предупреждающе сжал его.
Она не успела ничего сказать – цепь с громким свистом рассекла воздух и обвила предплечье Свята.
– По-твоему, это смешно? – Свят попытался освободиться, но Дарий потянул цепь на себя, сильнее затягивая ее.
– Прекрати.
Варна хотела подойти к нему, но Дарий выставил перед собой серп. Его глаза были широко распахнуты, рот изогнулся в презрительной усмешке.
– Я могу… – начал было Злат, но Свят прервал его:
– Не надо.
Он схватился за цепь и дернул ее на себя. Дарий сделал несколько шагов вперед, осклабился и прохрипел:
– На другую близость ты неспособен, верно? В чем твоя проблема, Свят? Мамочка сделала из тебя чудовище или побои Гореслава?
– Заткнись.
– Насколько же ты искалечен, если все эти годы мечтал о том, чтобы снова оказаться в ее постели?
– Дарий! – Варне не нравилось то, что он говорил.
– Он бегает за тобой, как ярчук. Удобно делать вид, что ты этого не видишь,
