подходили к замку Леделии!
— Ты знаешь весь план, беспокоиться не о чем, — по-доброму ответил папа.
— Мне неспокойно, — призналась я.
— Мы сделаем первый прорыв, а к тому времени придет войско Рикэла и поможет с зачисткой, — напомнил папа. — И мы позовем тебя, когда будет безопасно. Придешь с мамой, чтобы она помогла высвободить силу в артефакт. План обговаривался, взвешивался.
— Ты нужна здесь, чтобы Люцерий не усложнил нам задачу, — добавил Кейн. — У тебя не менее важная задача.
— Знаю, — выдохнула я. — Может я могу как-то поделиться силой с папой?
Почему мне эта мысль не пришла в голову раньше? Ведь в моем резерве не вся магия моя. Она должна легче передаваться, чем своя собственная. Я выжидающе посмотрела на папу, который задумался, просчитывая что-то в голове.
— Такое возможно, — наконец-то кивнул он.
Меня увели обратно в теплый дом к камину. Там я и передала отцу часть магии, которая заполнила его резерв. Конечно, этого мало. На пару использований. Все же лучше так, чем только с мечом наперевес.
Когда с условностями было покончено, я открыла проход в защите и выпустила войско. Сердце болезненно сжималось. Да, Рик придет им на помощь, но вдруг опоздает? Вдруг перенес выход? Мы с ним с того видения не связывались. Но теперь обратного пути не было.
Глава 36
Путь до замка займет лишь несколько часов. Отмерив необходимое время, стараясь совладать с собой, я ушла в комнату и закрылась. Все было продумано. Вызывать Люцерия льдом — глупо. Поэтому я потянулась к тьме. Ему это ближе.
Естественно, с первого раза ничего не получилось. Я словно плавала в черной дымке. Но меня это не выбило из колеи. Такой вариант тоже предвиделся. Я продолжала раз за разом звать темного владыку.
На цатый раз ничего не вышло. Возможно, я использовала недостаточно тьмы, боясь запачкать свой лед. Все-таки это не родная для меня магия. Откинув переживания, зачерпнула все, что было в моем резерве из тьмы и направила зов Люцерию.
Давай же, рогатый!
Шли секунды, а затем минуты, но ответа так и не было. Уже почти находясь на грани, я решила оставить попытки, но раздался в густой тьме голос, который вызывал волнение и страх.
— Снежная леди, зачем ты меня так усердно зовешь?
Люцерий. Наконец-то! Чуть было не сказала вслух, но сдержалась.
— После нашей последней встречи я переживала за тебя, — тихо ответила. Даже не лукавила. — Ты трансформировался…
— Только так я могу заставить тебя переживать? — ехидно ответил голос.
— Покажись, пожалуйста, Люц. Я не хочу находиться в темноте одна, — продолжала шептать в пустое пространство.
В ответ тишина. Я поежилась, чувствуя себя некомфортно. Пространство будто испытывало меня на прочность, давя своей мощью.
— Люц, — позвала мужчину, не дождавшись ответа и действий.
Возможно, он уже ушел. Понял, что его обманывают.
— Я здесь, — словно прочитав мои мысли, отозвался мужчина. И появился.
Передо мной стоял тот же трансформированный монстр, в два раза больше меня. Крылья за спиной аккуратно обрамляли фигуру.
— Ты не вернул прежний облик? — удивленно спросила его.
— Это теперь невозможно. Я останусь таким навсегда, — ответил Люц. — Тебе не по вкусу, да?
— Я не говорила такого! — смело заявила я, хотя меня и пугал его облик. — Непривычно. Раньше я с таким не встречалась…
— Но и с белобрысыми ты раньше не виделась, но любовью к ним прониклась, — съязвил мужчина, приближаясь вплотную. — Чем же они тебе милее меня?
Отдаляться не стала.
— Люц, перестань. Я здесь ради тебя, а не чтобы поругаться, — осадила его твердым тоном, показывая, что не дам увести разговор в неприятное русло. — Как ты себя чувствуешь?
— Превосходно. Знаешь, сейчас во мне такая сила, что я могу забрать тебя к себе и никуда не отпускать. Ты будешь всегда рядом, сдерживая мои всплески тьмы, — вкрадчиво прошептал мне на ухо, прижимая к себе.
— В этом не будет любви и счастья, ты же знаешь. Я в плену не смогу жить, мне нужна свобода, — ответила мужчине, заглядывая в животные глаза.
Еще один мужчина, который хочет заточить меня под замок, чтобы получать любовь. Что с ними не так? Разве так сложно дать свободу и поверить, что девушка никуда не денется? Только с Риком мы это как-нибудь решим, а Люцерию ничего не светит. Говорить об этом, конечно же, не стоит. Моя задача держать его здесь подольше. .Ч.и.т.а.й. на. К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.
— Ты забываешь, что я темный и мне необязательно иметь взаимную любовь. Достаточно того, что я буду удовлетворять свою.
Тьма плескалась в глазах короля, грозясь поглотить его полностью. Я вцепилась в руки монстра, который мог раздавить меня одной рукой.
— Люц, это не похоже на тебя. Я не знала тебя всю жизнь, но за то время, что была в Дорене, увидела иного мужчину, нежели сейчас передо мной. Ты поддаешься отчаянью и первоначальной тьме. Она убивает в тебе истинную личность, навязывая свои правила, которым ты следуешь. Сопротивляйся, прошу тебя.
— Ради чего? — склонив голову набок, поинтересовался Люцерий. — Я сдерживаю себя хотя бы в том, чтобы не убить тебя. Он настойчиво просит. Почему-то ему это важнее всего! Но твой свет пугает эти мысли, ты словно очищаешь меня.
Меня словно пробило насквозь холодом. Его слова били больнее физических ударов. Такая жестокость пугала. Хотелось убежать, забыть. Стереть это воспоминание. Сколько времени прошло? Я потеряла счет. Но находиться здесь дольше было выше моих сил.
— Прости меня, Люц. Я не хотела стать для тебя причиной такого состояния…
Говорила искренне, а слезы, что струились из глаз, были тому подтверждением.
— Это ничего не меняет. Твои слова — пустота.
Отчасти он прав. Я это признаю.
— Скажи, пожалуйста, кто заставляет тебя причинить мне боль? Ведь сам ты этого не хочешь. Что за голос в твоей голове?
— Если бы я знал, — голос Люцерия изменился. Он будто ушел в себя, пытаясь разглядеть. — Он говорит, что нужно сделать. Раньше редко. С твоим появлением голос настойчивее, громче и четче.
Пора уходить, пока он не решил выполнить свою угрозу и забрать меня. Думаю, что я продержала его тут достаточно. Вернувшись, он поймет, что я его предала. Отвлекала для своей выгоды. Пути к общению больше не будет. К сожалению.
— Люцерий, мне так жаль.
Все, что я могла сказать, прежде, чем разорвала связь. Перекрыла путь для тьмы. Теперь ни я к нему, ни он ко мне не попадем.
Открыв глаза, я все еще ощущала на своих щеках соленые дорожки. Слишком больно прощаться с людьми.
