перестало быть вазой.
С легким щелчком сами собой раздвинулись четыре серебряные ручки, освобождая голубое яйцо.
По хрусталю побежали трещины. С тихим звоном брызнули на мраморный пол мелкие осколки.
Уже не из хрусталя, а из света, ставшего нестерпимо ярким, возникла маленькая фигурка дракона. Возникла – и взмыла в воздух.
С каждым всплеском полупрозрачных перепончатых крыльев дракон рос. Вот он уже стал таким большим, что не помещался в зале.
Лениво, небрежно дракон хлестнул хвостом по стене. Стена с грохотом обрушилась, в проломе перед чудовищем возникли двор, ограда – и небо.
Дракон, вытянувшись, легко просочился в пролом и взмыл ввысь, по пути добавив хвостом по дворцовому куполу. Под грохот, под крики людей дракон ринулся навстречу ветру, принял его в себя, сделал собой – и стал огромен.
Бело-голубой, полупрозрачный, сын ветра и неба был страшен и прекрасен. Очертания его текли и менялись, но это непостоянное обличье дышало страшной мощью и жаждой разрушения.
Дракон не спешил. Он знал, что размечет эти дома внизу. Люди интересовали его меньше. Несколько этих жалких существ уже корчились внизу, раздавленные обломками. Такие непрочные, такие слабые... Ломать стены и крыши было куда забавнее.
Дракону нравилась эта игра. Он поднялся повыше. Солнце, выглянувшее из-за тучи, поспешило вновь спрятаться: оно ничего не видит, оно здесь ни при чем... Небо наливалось предгрозовой темнотой.
Дракон нырнул в чернеющую тучу – и вынырнул, напоенный новой силой. Хлопнул крыльями – сорвавшаяся в них молния ударила в раненый дворец.
Гром прокатился над Аршмиром.
Эта игра тоже понравилась воздушному чудовищу. Но дракон все равно не спешил. Он зорко оглядывал сплетение улиц внизу, суетящихся в панике людей, зеленые шапки небольших садов, корабли у пристани.
Дракону захотелось сделать круг над городом – заключить в незримую границу то, что будет уничтожено.
Он вытянулся по ветру, заскользил от дворца. О да, он вернется сюда, вернется, но сперва для развлечения погоняет людишек по окраинам!
Тут его внимание привлек высокий дом неподалеку от дворца – и дракон ненадолго отвлекся от забавы.
Конечно, он не знал, что такое театр.
Просто ему не понравилась крыша.
* * *
– Ну и где твоя обезьяна? – Фагрим обвел глазами зрительный зал.
На сцене двое актеров негромко спорили о чем-то, то и дело указывая на стол, на котором лежали свиток и блестящая корона.
Еще две актрисы болтали на первой скамье, у самой сцены. Они без интереса оглянулись на вошедших и вернулись к своему разговору.
Фагрим не знал здесь никого. Он редко бывал в театре, а когда бывал – видел на сцене королей, героев и злодеев, а не актеров и актрис. Без грима он не узнал бы даже великого Раушарни, о котором в Аршмире болтали даже дети.
– Нам налево, – подсказал Мирвик, поправляя на плече сумку с бинтами и мазями. – В коридор.
Из двери в коридор им навстречу вышел человек с объемистым брюхом и глазами запойного пьяницы.
– Это кто с тобой, Мирвик? – поинтересовался он хрипло.
– Лекаря веду, Пузо, – откликнулся Мирвик. – Обезьяшке лапу поглядеть.
Пузо уважительно кивнул и посторонился, пропуская Мирвика и гостя.
Коридор оказался довольно длинным и заканчивался широким зарешеченным окном. Ставни были распахнуты, а под окном стояла клетка с обезьяной.
– Эй, красавчик! – окликнул зверя Мирвик. – А кому я принес яблоко? Смотри, какое хорошее яблоко!
Обезьяна подняла на людей маленькие, темные, очень печальные глаза. Вяло взяла из руки Мирвика угощение – и положила на пол клетки.
– Ишь ты, – растерянно пробормотал Мирвик, – совсем парнишка сдал...
Лицо Фагрима, обычно неулыбчивое и словно рассеянное, вдруг просияло лаской и теплом. «Лекарь мертвых» действительно любил животных.
– Больно, паренек? – заговорил он негромко и мягко. – Попробуем тебе помочь. Мирвик, поверни его лапку к свету.
– А ты не хочешь проверить, действует ли на зверей...
– Не хочу, – поспешно перебил его Фагрим. – Не хочу, чтобы из-за моей дурости сдох такой славный зверь. Поверни его лапку... я не лечу, я только смотрю, смотреть никому не запрещается... Ага, вижу, невелика ссадина. Нужная мазь у меня найдется. Но не хочешь ли ты сначала промыть ему лапку?
Мирвик знал, чего стоят слова «не хочешь ли?» в устах Фагрима. Он отозвался:
– Да легко. Вот тут, на полочке, стоит кувшин для... Погоди, чего люди так на улице разорались? Не пожар ли рядом?
И тут здание, от фундамента до крыши, сотряс короткий мощный удар.
– Землетрясение? – не столько испугался, сколько удивился Мирвик.
– Тогда на улицу надо, – вскочил на ноги Фагрим.
Оба выбежали из коридора в зрительный зал. Там было уже больше народу – и все охвачены смятением.
Второй удар. По потолку зазмеилась трещина.
Актеры с криками бросились к выходу.
– Это не землетрясение, – растерянно сказал Фагрим. – Это сверху кто-то лупит...
– Да какая разница? Бежим! – крикнул Мирвик.
Фагрим вдруг повернулся к двери в коридор.
– Ты беги, – бросил он через плечо. – Я клетку открою, выпущу обезьяну. Рухнет потолок, завалит...
– Рехнулся? – завопил Мирвик.
Но Фагрим уже исчез в коридоре.
Мирвик с тоской глянул на распахнутую дверь на улицу – и вернулся в коридор.
Фагрим стоял на коленях, распутывая веревку, которой был обмотан засов. Перепуганная обезьяна подпрыгивала и верещала.
– Брось, бежим! – крикнул Мирвик, вцепившись в плечо Фагрима.
– Сейчас, – не оборачиваясь, ответил тот. – Вот, готово!
В этот миг и обрушился потолок.
* * *
Сверчок понял, что пропадает. Если кого тут скормят хищникам, так это его.
Он попробовал привести врагов в смятение.
– Стража Аршмира! – прокричал он, приподнявшись на крыше так, чтобы видна была черно-синяя перевязь на груди. – Парни, они здесь, все! Заходи справа!
Может быть, этот фокус удался бы у Алки или Даххи. Но кого мог напугать Сверчок – исцарапанный, перепачканный парнишка в мокрой одежде и без меча?
– Взять его! – сухо приказал господин.
Трое верзил – теперь Сверчок видел всех троих – двинулись к сараю.
– Мертвяга, пособим им! – азартно крикнул один из наемников Вьямры.
Сверчок не стал ждать, пока все пятеро окружат сарай. Спрыгнул с другой стороны и бросился наутек.
Бегал парнишка шустро, но его преследователи знали этот лабиринт из клеток и сараев, а Сверчок – не знал. Дал загнать себя в тупик
