отдашь Горыну на обратном пути. А теперь будь хорошей девочкой и поздоровайся с дядей.
«С дядей! Я видела Горына всего пару раз в образе человека. Неужто и правда мой дядя Горын – дракон? Выходит, отец не шутил! И про русалок тоже правда?!»
– Ты умеешь сны разгадывать?
– Нет, я же не Фрейд, – не сразу отозвался Аргиз.
– Жаль, хотелось бы узнать, к чему снятся драконы или змеи?
– Ну тут и разгадывать нечего. К богатству. Дракон приснился?
– Ну да. Его превращение. Впечатляет… Вот почему мне не снится, как всем: какая-нибудь ерунда, когда я опаздываю на самолёт и теряю чемодан, например, или ключ от двери?
– Ты необычная. У тебя очень развита интуиция и способность определить разницу между случайным совпадением и значимым сновидением. Это может служить предупреждением на ранней ступени развития сложной ситуации.
– Предупреждение, значит… – я заёрзала на лошадиной спине, – но тут и предупреждать не надо. Дядя Корней Горыныч… дракон.
– Зови его Горыном, змей не любит фамильярности.
Конь остановился. Я тщетно вглядывалась в темноту – ни зги не видно. Тихо, только слышно где-то внизу журчание подземной речки.
Движение сильного и могучего существа я скорее почувствовала, чем увидела. Под ногами в слабом луче далёкого дневного света мелькнула то ли тень, то ли рыбья чешуя, зажёгся, вспыхнув, факел на стене и в резких всполохах огня я увидела дракона.
Жёлтые глаза светились неукротимой, бешеной злобой. Чешуя, чёрная с зелёным отливом, сверкала отполированной бронзой. Длинный хвост наползал и разматывался петлями, как канатная бухта. Дракон склонил змеиную голову, раскрыл пасть, и едкий запах жжёной серы заполнил пещеру.
«Кто есмь ныне оумереть на ма земле?»
Аргиз фыркнул, дёрнул крупом и скосил на меня горящий глаз:
«Что молчишь?»
– Ой ты, гой еси! Горынъ Змей! То не древо ся тугою къ земли преклонится… То не солнце светится на небесе… То Горынъ Змей еси всъселъ в пещере зълатой! Азмъ есмь Василиса Премудрая! Не гневайся еси на ма! Мы гости есме твое! – опомнилась я.
Израсходовав свой скудный запас древнерусских энклитиков, я вздохнула с облегчением:
– З-здравствуйте… дядя… Горын! Как поживаете?
– Рекше, пошто пожаловали? – ответил не очень-то любезно хриплый, клокочущий голос на понятном русском языке.
– Хочу повидаться с отцом.
– В том еси вольна. А плата за проезд есмь у тебе?
– Я к-кошелек в машине оставила и…
– Мне не нужно злата! У меня его есмь больше, чем у всех вас, людишек, вместе взятых. Что можешь дать в счёт твоего проезда и твоей клячи?
Аргиз на «клячу» и ухом не повёл, даже не фыркнул.
– У меня есть свежая волчатинка. Вот, отведайте, пожалуйста.
Я скинула волка Горыну. Он ловко поймал тушу в короткие лапы и проглотил, не прожевав.
– Ещё! Второго! – потребовал зверь.
– Никак не могу! – пропищала я. – У меня конь не кормленный. Если не покормить – шагу не сделает.
И дёргаю конягу за гриву:
«Пошёл! Чего ждёшь – ужина? Сейчас дядя Горын нами поужинает… тебя изжарит на закуску, меня – на десерт! И не посмотрит, что родня!»
Аргиз скосил на меня красный глаз и фыркнул:
«Моя шерсть не горит в огне и не тонет в воде».
«А моя горит и тонет! Пошевеливайся! Волчья сыть! Не то превращу в ворону! Белую!»
Вслух я произнесла:
– Вам бы следовало пропустить меня к отцу, дядя Горын! Али не признали племянницу? Вот я вас сразу узнала!
– Ладно, иди ныне… племянница. Поговорим по душам на обратном пути!
Тут Аргиз наконец вышел из столбняка и как подпрыгнет.
За один скок он долетел до подземной реки, а за второй перемахнул широкий поток.
«Эй! Помедленней! Я чуть волка не потеряла!»
«Помедленнее нельзя. Реку перейти можно только с ходу, а не то увязнем в кисельных берегах, не выберемся!»
«Река и правда молочная? Вот бы попробовать!»
«Уронишь волка, напробуешься всласть!» – Аргиз заржал и легко перемахнул небольшую кисельную речку.
«Что ты за конь такой?»
«Какой есть, другого не жди…»
Конь заржал и припустил так, что ветер в ушах засвистел.
От восторга у меня дыхание перехватило. Я низко припала к лошадиной шее, слившись с конём в единое целое. Он чувствовал каждое моё самое незначительное движение, малейший изгиб тела указывал ему направление.
«Какой конь! Ветер! Огонь! Всё-таки, что ни говори, а у отца отменный вкус. В этом ему не откажешь».
Аргиз скосил на меня огненный глаз:
«Ой ты гой еси… Не гневайся еси на ма… Где ты набралась этих архаизмов?»
«Где надо… Езжай и помалкивай, не то превращу…»
«…в белую ворону. Я помню, госпожа!»
То и дело нам попадались кисельные и молочные потоки. Они озаряли своды подземелья розоватым светом, неярким, но достаточным, чтобы видеть дорогу.
Стены, пол и своды подземелья переливались всполохами самоцветов и драгоценных кристаллов. Местами попадались россыпи золотых монет, сундуки с сокровищами, копи изумрудов, рубинов, алмазов.
Я видела сапфиры величиной с кулак, огромные самородки золота с автомобиль и пруды застывшего серебра.
– Кому принадлежат эти несметные сокровища? – спросила я Аргиза вслух.
Конь бесстрастно ответил:
– Твоему отцу.
– Разве можно владеть таким богатством одному человеку?
– Человеку нельзя, а богу можно.
– Разве богам нужны богатства?
– Ничто человеческое им не чуждо. Твой дядя Горын, например, любит в карты играть.
– Долго ещё ехать?
– Скоро уже… ещё день да ночка и ещё полденёчка.
«Он ещё и стихами разговаривает! Однако ехать долго!»
– Шучу! К вечеру прибудем.
Я облегчённо вздохнула. Дохлый волк начал пованивать, и до утра его компанию терпеть я не собиралась.
– И давно… э-э-э… дядя Горын сторожит золото?
– С тех пор, как Бессмертный стал владыкой Нави и превратил его в Змея.
– Но на моей свадьбе он выглядел по-человечески!
– Любая бессмертная тварь может хотя бы раз в жизни в человека превратиться. Змей Горыныч раз в неделю это делает, по воскресеньям.
– Ишь ты… И как ему не противно?
– Что именно? В человека превращаться? – оскалился конь.
«Он ещё и острит!»
– Нет, в змея.
– Так не по своей же воле… Жить захочешь, не на то согласишься, – Аргиз вздохнул и прибавил ходу.
– А ты превращаешься в человека?
– Превращаюсь.
– Тоже раз в неделю по воскресеньям?
– В любое время. Хоть сейчас.
– А при мне превратишься?
– Если госпоже будет угодно.
Скакал конь плавно. Розовый полумрак убаюкивал. Заснула всего-то на секунду-другую, но успела-таки выронить волка.
– Стой! – завопила я. – Волка потеряли!
– Да разве ж его теперь найдёшь? Пока ты говорила, я уже версту проскакал. Жаль такую вкуснятину, с душком! – фыркнул конь.
– Что же теперь делать?
– Ты в карты играешь?
«Ну, что за манера –
