саму себя на полпути.
Поэтому она мечтала о том, как, накопив достаточно монет, приведет в порядок поместье Арде и будет нормально жить. Однако, шар света предлагал ей уничтожить того, кого она ненавидела всем сердцем — дракона-императора. Если заодно ей удастся устранить и другого своего врага — генерала Аверина, то она готова была взяться за это дело не глядя.
И все же, Мира не была бы собой, если бы не попробовала поторговаться.
— Я за тебя рада! — сообщила она шару. — Но мне-то какой прок от того, что дракона больше не будет? Одного этого мало, чтобы я ввязалась в это безумное дело.
Шар покачнулся, а затем вдруг оказался у самого ее лица. Она вздрогнула и отшатнулась, ей почему-то казалось, что он должен быть горячим, как огонь, но нет. От него шло ровное тепло, но не жар.
— Из-за дракона-императора твой род был уничтожен, братья и мать погибли, а отец гниет в Алхаваре. Сама ты все потеряла и вместо того, чтобы быть сиятельной дочерью знатной и богатой семьи и завидной невестой стала жалкой воровкой.
— Я вообще-то не жалкая, — поправила шар Мира. — А самая лучшая во всей Империи. И вообще, если тебе нечем мне заплатить, кроме россказней, то катись к тому, кому этого будет достаточно. Я же предпочитаю звон монет.
За время их беседы, Мира успела перевести дух и была теперь готова, чтобы вновь перенестись.
— Постой! — пронзительно вскрикнул шар, словно почувствовав ее желание. — Это еще не все, что я хочу тебе предложить. Если план удастся, то ты сможешь вернуть свое честное имя и потерянные земли и богатства твоей семьи.
— Какое именно имя? Мира Арде или Ива Хайро?
— Любое из двух или какое угодно третье! Ты получишь все, что пожелаешь, но если откажешься… — шар странно мигнул и словно бы стал тусклее. — Если откажешься… то Тайная стража узнает про все твои убежища и в самом скором времени тебя схватят. Ты же знаешь, что генерал Тару уже давно охотится за тобой?
Стараясь ничем не выдать охватившую ее дрожь, Мира сглотнула ставшую вдруг комом в горле слюну.
— Откуда этому слизняку Тару знать про все мои убежища? Даже ты, солнечный зайчик, увидел всего лишь пару мест…
Шар вдруг мелко задрожал, издавая при этом странные звуки, похожие на хрюканье. Мира даже подалась назад, решив, что он сейчас взорвется, но затем до нее дошло, что это был смех.
— Девочка моя, единожды побывав внутри тебя, я теперь везде тебя найду и всегда буду знать, где ты находишься. Тебе не скрыться от меня никогда. И, кстати, у нас есть и вариант по лучше, если генерал Тару мало тебя пугает. В моей власти и вовсе лишить тебя ума.
— Лишить ума? — переспросила Мира, не понимая к чему тот клонит.
— Да, не то, чтобы было особо чего лишать, но все же. Я всегда могу вновь проскользнуть внутрь твоего сознания и уже не вести себя столь бережно и тогда ты просто потеряешь рассудок. Как тебе такое предложение — ты делаешь, что я тебе скажу, остаешься целой и невредимой и получаешь обратно свой титул, земли и богатства, и отца, или же, если не хочешь, то сперва оказываешься в когтях Тайной стражи, а затем гниешь в Алхаваре и сходишь с ума?
Глава 29
Беспокойство и открытый конец
— И что? Ты согласилась? Ты добыла кольца?
— Агата, ты дура? — спросила Мира. — Ты же сама их видела, когда сунула нос в мои вещи.
— Прости. Я всего лишь хотела взглянуть на твое платье. Оно, кстати, было очень красивое. Так, что стало в итоге с кольцами? Кому ты их передала?
— Это неважно сейчас, — огрызнулась Мира. — У нас мало времени.
— И поэтому ты решила рассказать мне всю свою жизнь с самого начала?
— Заткнись! — она вспылила, но затем быстро вновь взяла себя в руки. — Скоро проснется Пинна, а ей я больше не доверяю. Я доверяю только тебе.
— Как мило, — Агата прижала ладонь к груди, она и правда была польщена.
— Важно то, что мне нельзя покидать подземелья. Как выяснилось, тут этот дурацкий шар меня не чувствует. Пока я была на Отборе и позже, когда сбежала, он часто появлялся, когда я оставалась одна, кружил вокруг меня и чего-то требовал. Потом, когда понял, что я больше ему не подчиняюсь, решил и правда свести меня с ума. Он проник в мою голову и… и меня словно рвали и трепали изнутри. Я такой боли никогда еще не чувствовала, а я всякого натерпелась за свою жизнь. Я перенеслась, не думая куда, просто потому, что хотела прекратить эту пытку, и случайно оказалась в подземельях и все прошло… Пока я здесь, эта тварь меня не чувствует, а как только выйду на поверхность то, оно снова меня найдет.
— Как же ты добыла эту одежду, одеяла, еду? — спросила Агата.
— Иногда я все же переношусь во дворец, чтобы что-то украсть. Если я делаю это быстро, то оно не успевает явиться за мной, — Мира вдруг резко переменила тему, и подавшись к ней, очень быстро заговорила. Слова рвались из нее так, словно она боялась не успеть. — Агата, я хотела тебя спасти тогда, на аудиенции с драконом-императором. Если бы не я, то он бы тебя убил.
— Он, конечно, змея, как оказалось, — тихо ответила Агата. — Но, наверно, он бы меня не тронул.
— Откуда тебе знать? Он сам сказал, что те, кто его не любит не должны жить. Он говорил со мной во время второго испытания, и я тогда все поняла. Поняла, зачем культ устраивает все эти показы вещательных кристаллов, продает гравюры и кукол. Важно, чтобы народ его любил, иначе у него не будет смысла не то, что защищать людей, но и вовсе позволять им жить. Я не знаю, что тогда случилось, но я видела, как изменилось твое лицо, Агата. На нем… на нем вдруг появились страх и отвращения. Перемена была такой сильной, и такой явной. Он тоже это заметил. Я тогда подумала, что он точно убьет тебя, а теперь поняла…
— Что поняла?
— Если бы ты выбрала тогда меня и пошла со мной — тогда он уничтожил бы все вокруг, но ты выбрала его. Ты пошла с ним, и он всех пощадил. Поверил, что ты хоть немного, но все еще любишь его, и успокоился.
— Он вел себя тогда, как ребенок, — покачала головой Агата.
Пинна зашевелилась, просыпаясь, и они
