сарказмом. – Ты вовсе этого не
заслуживаешь. Может быть, мне стоит заказать себе бокал вина, а ты можешь закатывать
глаза над бутылкой пива, и тогда мы можем вести взрослый разговор.
– Что? – рявкает он. – Чего ты от меня хочешь, Эмма?
Внимания.
Я почти что произношу это слово. Его тяжесть весит у меня на языке, как что-то, что мне нужно выплюнуть, или я не смогу дышать.
Мама уделяет мне все свое внимание, и я этого не хочу.
Он не уделяет мне ни секунды, и я вымаливаю его.
Как они оба могут быть настолько слепыми?
– Ничего, – шепчу я. Чувство вины еще сильнее колет меня. Я откашливаюсь. –
Думаю, тебе лучше отвезти меня домой.
Он вздыхает.
– Эмма.
– Я не хочу быть здесь. Мне нужно домой.
– Ешь свои блинчики. Мы можем поговорить о школе, или о любой игре, в
которую ты играешь...
– Домой. – Я отодвигаю тарелку. – Я хочу домой.
– Ты ведешь себя глупо, – взрывается он. – Не знаю, что тебе говорит мать, но я не
собираюсь терпеть это твое поведение каждый раз, как вижу тебя.
Мое горло снова сжимается.
– Она ничего мне не говорит. – Я выскальзываю из кабинки. – Тебе не о чем
волноваться.
Его телефон звонит, и он смотрит на экран.
– Стой. Эмма, стой. Я хочу поговорить с тобой об этом. – Он даже не дожидается
ответа. Он отвечает на звонок. – Да, Даг, дай мне тридцать секунд, ладно?
Тридцать секунд. Он думает, что мы уладим спор за тридцать секунд.
– Ответь на звонок, – говорю я. Я закидываю сумку на плечо.
– Куда ты идешь?
– Мне нужно проветриться. Ответь на звонок. Я подожду снаружи.
По какой-то причине я ожидаю, что он прервет звонок и последует за мной из
ресторана. Но нет. Я слышу, как позади меня он произносит:
– Спасибо, Даг. Я тут просто со своей дочерью...
Потрясающе. Звучит так, будто этот Даг отвлекает его от безделья.
Я нахожу место на скамейке перед рестораном. Воздух морозный и кусает мои
уши, но дождь, наконец– То, прекратился. По Риччи Хайвей проносятся машины. Я вижу в
окно, как папа продолжает переписку.
Хотела бы я просто уйти. Автобус останавливается прямо в конце дороги, и я
гадаю, хватит ли у меня смелости убежать и сесть в него, и просто ехать куда придется.
Нет, не хватит.
Кроме того, это требует хорошей физической подготовки.
Без предупреждения, слезы застилают мне глаза. Я никогда не чувствовала себя
такой одинокой.
Я набираю Кейт.
Отвечает ее мама.
– Алло?
Я всхлипываю и стараюсь сдержать слезы в голосе.
– Здравствуйте, миссис Кэмерон. Это Эмма. Кейт уже проснулась?
– Она в душе. Сейчас очень рано, дорогая.
– Я знаю. – Я снова всхлипываю. А затем мои глаза словно проигрывают этот бой.
Я начинаю рыдать в голос. – Простите. Простите. Просто передайте ей, что мы увидимся в
школе, ладно?
– Эмма? Что случилось?
У нее такой ласковый голос. Это так не похоже на моих родителей, которые могут
общаться только посредством издевок и оскорблений.
– Ничего. – У меня срывается голос. – Ничего.
– Ох, милая. Ты плачешь. Это вовсе не ничего. Ты в порядке?
– Нет. – Все накопившиеся эмоции вырываются из меня с рыданиями. Я почти не
могу говорить. – Мои родители разводятся.
Дизельный грузовик неподалеку заглушает новую порцию рыданий.
– Эмма. Мне так жаль. Где ты?
– Сижу снаружи у Double T Diner. Мы должны были позавтракать с папой, но он
слишком занят.
– Ох, Эмма. Мне приехать забрать тебя?
– Да, – говорю я. – Да. Пожалуйста.
– Буду через десять минут. Оставайся на месте, слышишь меня?
Все десять минут я провожу, выкручивая руки и гадая, не стоило ли мне
перезвонить ей и попросить ее не приезжать. Гадая, что я скажу Кейт.
Гадая, когда отец, наконец, оторвется от телефона и заметит, что я сижу снаружи, рыдая в ладони.
Но он не прерывается.
Я замечаю блестящий бордовый минивэн миссис Кэмерон, встающий на парковку, и быстро печатаю отцу.
Эмма: Опоздаю в школу. Меня подвезет Кейт.
Может быть, это его разбудит.
Он смотрит на экран мобильника, затем бросает взгляд из окна в тот момент, когда
минивэн подъезжает прямо ко мне.
Он показывает мне большой палец. Гребаный большой палец.
Я поворачиваюсь к минивэну. Кейт открывает дверь.
– Прости, – говорю я, и снова начинаю рыдать. – Кейт, мне так жаль...
Она бросается на меня и заключает в объятия.
– Ох, Эмма. Ты должна была мне рассказать.
– Едем, девочки, – зовет миссис Кэмерон. – Мне еще нужно отвезти мальчиков в
школу.
Мы забираемся в машину. Дверь захлопывается.
И я снова вспоминаю, на что это похоже, когда тебе рады.
Глава 29
Рев
«Рев,
Ибо я знаю свои грехи, и грех мой предо мною.
Псалом 51:3.
Другими словами, прости.
Эмма»
Записка была просунута в щель моего шкафчика, и я не нахожу ее, пока не меняю
учебники перед ланчем. Я перечитываю ее три раза.
Я не уверен, что на это ответить. Моя голова все еще переполнена страхом из-за
моего отца. И из – За Мэтью, который так ничего и не рассказал маме, и теперь секреты
его жизни так же давят мне на плечи, как
