Конечно, когти драконов могут сокрушить каменные строения, но мощные стены их сильно задержат.
Однако Верхний город, где обитали самые богатые лорды, был выстроен не только из камня. За столетия здесь выросли особняки и дворцы с широкими окнами, роскошными садами, а в качестве материала часто использовали дерево. По подсчетам Арлиана, один дракон всего за несколько минут сможет превратить большую часть Цитадели в горящие руины. Но вот уже много сотен лет люди считали, что драконы не вернутся в Мэнфорт, и архитектура стала отражением их веры.
Конечно, его собственное жилище — Старый Дворец — тоже находится в плачевном состоянии, если речь пойдет об обороне. В Сером Доме будет безопасно, но Арлиан решил его продать. В случае появления драконов он собирался сражаться с ними, а не скрываться за каменными стенами.
Арлиан стоял на дорожке, когда к нему быстро подошел слуга.
— Лорд Обсидиан?
Арлиан повернулся.
— Да?
— Его светлость готов вас принять. Следуйте за мной.
Арлиан молча повиновался.
Однако ему пришлось еще четверть часа прождать в приемной, где он успел во всех подробностях разглядеть портрет бабушки нынешнего герцога в юности. Арлиан так и не смог решить, обладала ли она удивительно пресной внешностью, или художник ее ненавидел.
Наконец дверь распахнулась, и Арлиан вошел в зал для аудиенций, где его светлость сидел в красном кресле под шелковым пологом. Арлиан опустился на одно колено, как его проинструктировал Ворон, не обращая внимания на придворных и стражников, стоявших по обе стороны от кресла.
Некоторых придворных ему уже доводилось видеть на аукционе по продаже имущества Дришина; Арлиан с удовлетворением отметил, что в зале нет членов Общества Дракона.
Впрочем, кто-то из присутствующих является шпионом лорда Хардиора, напомнил себе Арлиан.
— Лорд Обсидиан, — с улыбкой произнес герцог. — Рад снова вас видеть!
Улыбка герцога показалась Арлиану искренней.
— Вы оказываете мне честь, ваша светлость, — ответил Арлиан, поднимаясь на ноги.
— Вы хотели меня видеть, — продолжая улыбаться, сказал герцог.
— Да, ваша светлость, — ответил Арлиан. — Чтобы спросить, почему ваша стража попыталась вчера проникнуть в мои владения. Если вам что-то потребовалось, я сумел бы найти нужную вам вещь быстрее, чем ваши солдаты.
— Ах вот вы о чем! — Улыбка слегка потускнела. — Ваши люди должны были передать вам, зачем я посылал стражников. Речь шла о волшебном оружии.
Арлиан сделал вид, что удивлен.
— Мне так и сказали, но у меня нет волшебного оружия.
— О, перестаньте! Разве вы не начали производить необычное оружие?
На лице Арлиана появилось понимание.
— О да, ваша светлость, по моему приказу сделаны клинки и копья из обсидиана, — ответил он. — В честь моего имени.
Он придумал эту ложь прошлой ночью, но до самого последнего момента не мог решить, стоит ли ею воспользоваться.
Теперь, глядя на герцога, Арлиан понял, что лорд Хардиор выполнит свои угрозы — зачем подвергать опасности жизнь безобидного старого глупца?
— Уверяю вас, — сказал Арлиан в заключение, — в них нет ничего волшебного.
— В самом деле? А мне докладывали, что ваши копья способны развеять волшебные миражи вроде того, от которого умер несчастный лорд Стиам.
Арлиан небрежно взмахнул рукой.
— Сгодилось бы любое копье. Я воспользовался обсидианом только потому, что у меня его полно.
— Лорд Хардиор дал нам другие объяснения.
— О, ваша светлость, только не обвиняйте меня в ошибках и заблуждениях лорда Хардиора! У меня достаточно своих собственных.
Герцог рассмеялся.
— Конечно, — ответил он.
Некоторое время они молча разглядывали друг друга; затем Арлиан откашлялся и сказал:
— Ваша светлость не сказали мне, почему отдали приказ конфисковать оружие.
— Ну… всего лишь предосторожность, — небрежно ответил герцог. — Узнав про дуэль с лордом Пузо, я хотел понять, что вы задумали. К тому же вы могли погибнуть, и оружие попало бы в недостойные руки — согласитесь, мне не следует забывать об осторожности. Я уже не говорю о том, что многие считают вас безумцем. Хардиор заверил меня, что копья обладают магическими свойствами. Я не колдун, поэтому я ему поверил.
— Значит, лучники на стене были еще одной предосторожностью?
Улыбка окончательно исчезла с лица герцога.
— Вы их видели.
— Да, ваша светлость.
— Их послал Хардиор, а я приказал их убрать. Я не прибегаю к помощи убийц. Возможно, лорд Энзит по приказу моего отца так поступал, но только не я. Если я захочу от вас избавиться, милорд, то прикажу вас арестовать и судить, а не убивать из засады.
— Мне стало значительно спокойнее, ваша светлость, — ответил Арлиан, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало иронии.
— Не сомневаюсь, — ответил герцог. Бросив на Арлиана еще один внимательный взгляд, он добавил: — Вы необычный человек, Обсидиан.
— Я к этому не стремлюсь, — честно ответил Арлиан.
— Однако так получается. Я вас не понимаю, из чего следует, что мне надо быть осторожным. Лорд Хардиор утверждает, будто вы опасны, возможно, он прав.
Арлиан не нашел достойного ответа.
— Вы убили нескольких моих лордов, — продолжал герцог. — Ходят слухи, что речь идет о личной мести, тем не менее вам удалось произвести впечатление на Мэнфорт. Посол Аритейна, лорд Энзит, лорд Дришин…
Арлиан открыл рот, чтобы опровергнуть слова герцога, но в последний момент вспомнил, что герцога Мэнфортского прерывать не принято.
— …лорд Клинок и лорд Каруван, лорд Стиам и лорд Уитер…
На лице Арлиана отразилось напряжение, однако он нашел в себе силы промолчать.
— …А теперь вы собирались поквитаться с лордом Пузо. Когда вы расправились с Энзитом, я думал, что с убийствами покончено, но затем последовало еще три смерти, и Хардиор сказал, что вы не намерены останавливаться. Я не могу оставаться безучастным — мне необходимо сохранить в живых своих советников!
— Ваша светлость, я не убивал тех, кого вы назвали! — воскликнул Арлиан, когда герцог замолчал. — Я не убивал Стиама, Уитера и Энзита и тем более посла Аритейна.
— Они живы?
— О… нет. Мне неизвестно, что стало с послом; это внутреннее дело аритеян, и я посчитал, что лучше не задавать лишних вопросов. Лорд Стиам умер от лихорадки, а Уитер и Энзит покончили с собой.
— Энзит покончил с собой? Я недостаточно хорошо знал лорда Уитера, но мне трудно поверить в самоубийство Энзита.
