я, дорогой дневничок, несколько раз заметила, как Бен зевал на танцполе, особенно когда играл дабстеп; всем известно, что сей жанр изобретен хитроумным демоном – определенно талантливым, если вообще не самим началь– ником.
Почувствовала себя такой старой. Но в хорошем смысле, в триумфальном – ведь я любима.
Воскресенье, 31 июля
Открыв дверь, обнаружила за ней огромный букет светло-розовых пионов (моих любимых) – а за ними
Эрика.
– Сюрприз, – сказал он мягко. И нежно обнял меня.
Он завершил дела и смог вернуться из Европы пораньше, чтобы провести время со мной, прежде чем улететь во вторник в Бразилию со своей дочерью Дианой на летние каникулы.
– Ох уже эта неуловимая Диана, я уже почти ревную, – поддразнила я. – Когда мы наконец с ней встретимся?
– Скоро, – пообещал он, но небрежность ответа была знаком того, что мне еще предстоит постараться как следует, чтобы заслужить право быть представленной его любимице. Он ее очень, очень усердно оберегал.
– Кстати, с такой разницей во времени, да и с учетом работы и семьи, нам будет сложно созваниваться так часто, как мне хотелось бы, так что я решил это заранее компенсировать.
– О, правда? – сказала я, зарывшись носом в его шею. – И как же именно будешь компенсировать?
И он мне показал.
Вторник, 2 августа
Уже скучаю по нему.
Пятница, 5 августа
У нас был интимный (хи-хи) видеозвонок с Эриком. Судя по всему, для него это был первый раз. Он отлично обращается с, э-э-э, фильтрами, а также невероятно умело подбирает слова и, э-э-э, звуки. Жду не дождусь его возвращения.
Понедельник, 15 августа
Этим утром я открыла дверь в свой кабинет и аж подпрыгнула, увидев за ней Суреша. Я была так поглощена отношениями с Эриком, что как-то забыла о запланированном на август возвращении коллеги – его трехмесячная командировка в Джакарту завершилась. Первый раунд отборочных собеседований на позицию партнера начинался в эту пятницу, что объясняет время его возвращения.
– Привет, – осторожно сказал он.
Пару секунд мы просто смущенно смотрели друг на друга, а потом он встал и заключил меня в крепкие, долгие медвежьи объятия, чуть не задушив.
– Соскучилась по моей роже? – спросил он, когда я осторожно высвободилась.
– Не особо, – сказала я с усмешкой. – Я столько часов отработала. Не видать тебе теперь позиции партнера.
– Думаешь? А я зато переспал с Моном. Как тебе такой ход?
Я хихикнула, и наши отношения снова стали нормальными, по крайней мере на пару секунд.
– Я не шучу. Я серьезно нацелился на партнерство. Тебе конец, – ухмыльнулся он, а потом скорчил гримасу. – Вообще-то, если подумать, это единственный способ заработать на такую свадьбу, какую хочет Ануша. Она мечтает провести ее в гостинице «Фулертон Бэй», с облаками белых пионов, струнным квартетом, живой музыкой и бесплатными для гостей напитками.
– Это ударит по карману. – Я почти забыла уже, что их свадьба назначена на следующий год.
– Ага. Судя по всему, когда я ей рассказал о методике расчета суммы в красном конверте, разработанной Женевьевой, она теперь считает, что мы можем заработать на гостях. Проблема в том, что у Ануши кокос вместо головы, и она забыла, что индусы небогаты, а половина наших гостей приедет именно из Индии. Мы окажемся в долгу, потому что после переезда в Сингапур ее родители точно откажутся давать нам деньги на свадьбу или приданое. А мои родители не богачи. Даже если сложить наши с ней зарплаты, после свадьбы все равно будем в больших долгах.
– Так не устраивайте ее в «Фулертоне». Выберите место попроще.
– Нуши ни за что… То есть мы уже решили.
– Это ведь и твоя свадьба тоже, а ты не хочешь влезать в долги.
Суреш вздохнул.
– Ты же знаешь, что все не так просто. У Нуши есть… определенные стандарты. У нее связи. Свадьба должна выглядеть великолепно. Я бы вообще предпочел сбежать и тихо пожениться, но тогда меня прибьют и мои родители, и ее.
– Я бы тоже сбежала, если бы мне пришлось платить за роскошную свадьбу, – сказала я. – Хотя моя идеальная свадьба, если не оглядываться на ожидания мамы, как раз была бы маленькой и душевной, на пляже.
– И моя, – сказал он. – Где-нибудь в Полинезии, на острове, куда…
– Слишком далеко и дорого лететь, так что приглашенные из вежливости гости все равно не приедут, в отличие от Бали.
– Точно, – воскликнул Суреш.
Я покачала головой, дивясь, насколько мы с ним на одной волне.
– Жаль, что мы не женимся с тобой.
Суреш странно на меня посмотрел.
– Да. Жалко, – ответил он.
– Но ты меня пригласишь на свадьбу, правда?
Он пожал плечами.
– У меня нет выбора, мы же сидим в одном кабинете. Вдруг ты начнешь плевать в мой чай. Особенно после того, как я уведу у тебя из-под носа позицию парт– нера.
– Держи карман шире, – сказала я. – Забыл, что ли? Это не у меня свадьба в следующем году, а у тебя.
– Я уже и сам не рад, – пробурчал он. – Но я уверен, что не уйду с работы, а вот образ жизни придется поменять. Мой тесть в этом заинтересован.
Что за странная ремарка? Ноль смысла – какая вообще связь между его тестем и работой?
Ну ладно, сейчас не время рассуждать об этом. Мне надо сделать финальный рывок и успеть выставить побольше счетов. Пусть в пятницу цифры говорят сами за себя.
Пятница, 19 августа
Наконец закончился первый раунд собеседований с Партнерским комитетом! Я истощена, но настроена оптимистично.
Вторник, 23 августа
14:35. Валери позвонила, чтобы сообщить прекрасную новость: Ральф только что сделал ей предложение! Это произошло после делового обеда в «Форлинос». Они пришли туда по приглашению наименее любимого клиента Ральфа и обсуждали за обедом дела с ним и его женой. Ральф с Валери осушили две бутылки дорогого венецианского красного вина и наелись итальянской еды, а когда клиент с женой ушли, Ральф сделал Вэл предложение за шампанским и тирамису, счет за которые отправился клиенту. Какой поступок.
– Я снова буду замужней женщиной, – визжала Валери. – О боже, я так долго этого ждала!
Я от души ее поздравила, а после ее очередного визгливого восклицания повесила трубку. Напротив меня Суреш наморщил нос и спросил:
– Что там у тебя, кто-то выиграл в лотерею?
– Можно и так сказать. Валери помолвлена, – ответила я. И добавила: – С человеком, который ей очень нравится.
– Замечательно, – сказал Суреш. Он был знаком с Валери, то есть так много слышал о ней от меня, что их можно уже было считать настоящими друзьями.
В общем,
