при раскопках фрагменты шелковых восточных тканей, бронзовый светильник.[672] Вероятно, купцы Смоленска, Полоцка, Пскова и других городов торговали с восточными купцами на территории Владимиро-Суздальского княжества, а некоторые — даже в Волжской Болгарии. В районе Верхнего Поволжья найден клад, датируемый по монетам XI–XII вв. Судя по многочисленным серебряным вещам, он принадлежит купцу из Полоцка, торговавшему здесь с восточными купцами, у которых он приобрел арабский серебряный пояс и арабскую конскую сбрую.[673]
Активное участие в восточной торговле принимали и западноевропейские купцы. Выше уже отмечалось присутствие «латинских» купцов во Владмире. В «Рижской долговой книге» мы находим прямое указание на пребывание немецких купцов во Владимире, в записях 1286 г. дважды упоминается немецкий купец Любберт из Суздаля.[674] Это не единичный случай поездки туда немецких купцов: из записи 1287 г. ясно, что купец Николай Волк тоже ездил в Суздальскую землю.[675]
Немецкие купцы были весьма заинтересованы в торговле с Владимиро-Суздальской Русью. Когда в 60-х гг. XIII в. произошел конфликт между князем Ярославом и новгородцами, то немецкие купцы получили грамоту (ярлык) от татарского хана на право свободной торговли. Грамота Менгу-Темира разрешала свободную торговлю («гостю чист путь») немецким купцам («рижаном, и к болшим и к молодым, и кто гостит, и ко всем…») на «моей волости» — Владимиро-Суздальской земле.[676] Естественно, что в Ригу поступали также и товары восточного соседа Владимиро-Суздальской земли — Волжской Болгарии: в «Рижской долговой книге» находим запись о «двойных болгарских кусках» воска.[677]
Связи были настолько широки и традиционны, что даже нашествие татар не могло их уничтожить. Несмотря на значительный урон, причиненный восточной торговле, она не прекратилась окончательно. Волжский путь не потерял своего значения. Русские купцы продолжали вести торговлю в низовьях Волги. Послы египетского султана к монгольскому хану в 1263 г. отмечали, что на Нижней Волге «постоянно видны плавающие русские суда».[678]
Рассмотренный выше материал дает основание утверждать, что Владимиро-Суздальская Русь не только сама вела значительную восточную торговлю, но и выступала в качестве посредника в торговых связях с Востоком некоторых других русских земель.
Говоря об известной специализации товаров, вывозимых в страны Востока, нельзя не отметить вывоза льна. Хотя Владимиро-Суздальская земля не являлась единственным производителем льняных изделий, тем не менее она была главным поставщиком льняного полотна восточным купцам.
Существовали прочные культурные связи Владимиро-Суздальской земли и Византии. Действительно, шедевры мировой культуры — храмы Северо-Восточной Руси сохранили наряду с росписями русских мастеров фрески византийских художников, а также иконы «греческого письма».[679] Сохранилось огромное количество произведений мелкой пластики — гемм, резных иконок. На северо-востоке Руси они были весьма популярны. Значительное число из них датируется XII–XIII вв.[680]
Во Владимире, Ростове и в ряде других городов были целые библиотеки греческих рукописей. Некоторые из них сохранились до наших дней. В Ростове в 20-е гг. XIII в. шла оживленная работа над переводами греческой духовной литературы[681] и, возможно, светской («Александрия», «Иудейская война Иосифа Флавия»).
Нельзя упускать из виду и самые конкретные и действенные контакты Руси с Византией и Балканами. Известно, что многие приезжали из Греции на Русь и из Руси также ездили в Византию. Паломничество было типично для всей Европы средневековья.[682]«Хождение» Руси в Византию и в «святые места» иногда принимало массовый характер и даже осуждалось церковью.[683] И тем не менее это паломничество продолжалось, так же как и получение местными храмами Владимиро-Суздальской Руси большого количества христианских реликвий. Летописные записи XII–XIII вв. сообщают о них неоднократно.[684]
Выше уже отмечалась торговля «Суждальской земли» с немецкими землями. Видимо, ее зарождение надо отнести еще к VIII–IX вв. В XII в. Германия поставляет на северо-восток Руси изделия из меди, бронзы, оружие.[685] Во второй половине XII в. культурные контакты между «латинским» Западом и Владимиром приняли весьма интенсивный характер. Из Священной Римской империи были приглашены архитекторы. Возможно, они строили личную резиденцию Андрея в Боголюбове.[686] Летопись отмечает, что в украшении церквей, их интерьера и декора помимо русских мастеров принимали участие и «латиняне». Видимо, из этих украшений сохранился сион, драгоценный ковчег, который находится в Оружейной палате. Он был сделан известным лотарингским мастером Годфруа де Клером.[687]
Связи Северо-Восточной Руси и Скандинавии были традиционны. Через Новгород и Ростов шла веками торговля Северной Европы с Азией. Уже в начале XI в. она была, видимо, даже оформлена торговым договором между Ярославом Мудрым и норвежским конунгом. Саги неоднократно сообщают о покупке скандинавами восточных товаров, доставленных по Волжскому пути, и мехов, привезенных непосредственно из Владимиро-Суздальской Руси.[688]
Было бы ошибочно полагать, что Владимиро-Суздальская земля исполняла только роль посредника в восточной торговле. Это не так. Она сама активно участвовала в торговых операциях. В ее крупнейшие города приезжали купцы из Скандинавии. Сохранились сведения о таких поездках. В саге о Хаконе, сыне Хакона, прямо указывается на то, что скандинавы приезжали торговать в «Суждальскую землю» в 20-е гг. XIII в. Памятник рассказывает, что норвежцы отправились на четырех кораблях торговать на Северную Двину — в Биармию (Бьярмаланде, как ее называет сага). К концу лета часть купцов вернулась на родину, часть осталась зимовать, а некоторые отправились во Владимиро-Суздальскую землю. «Огмунд из Спанхейма тоже остался, и поехал он осенью на восток, в Сюрдаларики (Суздаль. — Е. Р.), со своими дружинниками и с товаром». Интересно, что возвращался этот купец из Суздаля в Норвегию через Константинополь и далее по Средиземному морю. Эта торговая экспедиция датируется 1222 г.[689]
В Скандинавии не только имели представление о городах Владимиро-Суздальской Руси, но и хорошо их знали. Источник XII в. (Hauksbok) содержит перечисление, в котором едва ли не на первом месте указаны северо-восточные центры: «. в том государстве (или в той стране), которое зовется Руссия и которое мы называем Гардарики, главные города: Муром, Ростов, Суздаль, Хольмгард (Новгород Великий), Сирнес (?), Гадар (?), Полоцк и Кёнугард (Киев)».[690]
Даже те отрывочные сведения, которые находим в сагах, дают основание утверждать, что к середине XIII в. торговые и политические связи не только не ослабли, но даже усилились. И это — несмотря на поражение шведов в 1240 г. в устье Невы. Контакты норвежского конунга Хакона с Александром Невским привели к установлению демаркационной пограничной линии между Русским государством и Норвегией. Подобные соглашения в достаточной степени отражают международное значение отношений Руси и скандинавских стран. В рукописи «Пергамент с Плоского острова» читаем под 1251 г.: «В ту зиму, когда Хакон конунг сидел в Трандхейме, пришли с востока из Гардарики
