комнате у нас есть еще один подарок для тебя, — приходит его ответ. Его тон веселый, и я не знаю, может ли он видеть, какой эффект произвел на меня в тусклом свете, или что-то в этой ситуации забавляет его.
Я поднимаю бровь, глядя на него.
— Что-то большее, что ты обещал?
Он хихикает, его глаза озорно блестят.
— О, да. Действительно, что-то большее. Но тебе придется убедиться самой.
Я бросаю на него подозрительный взгляд, все еще настороже, но любопытство берет надо мной верх. Не дожидаясь моего ответа, он отходит от меня и направляется в соседнюю комнату.
Сделав глубокий вдох, я следую за ним, осматривая его спину, пока у меня есть возможность. Все еще слишком тускло, чтобы действительно разглядеть какие-либо мелкие детали, но я вижу свой пистолет, засунутый сзади в его штаны, почти в пределах досягаемости.
Но что бы я на самом деле с ним сделала? Я должна признаться себе, что даже если бы он был у меня в руках, я бы не стала стрелять ни в одного из них. Однако нож, который я вижу пристегнутым к его бедру, может быть совсем другим делом.
Мы входим в большую комнату в центре склада, и я вижу, что в центре комнаты установлен светильник, но я не могу видеть за широкими плечами Дэра, пока мы идем. Но затем он останавливается и отходит в сторону.
Мои глаза расширяются от зрелища передо мной.
— Марк?
Глава 31
Алекс
У меня сердце обрывается когда, я вижу Марка, он висит на том же крюке, на который повесили меня во время моего последнего посещения этого склада. Он связан и с кляпом во рту, его глаза расширены от страха, когда он борется со своими оковами.
Я не могу заставить свой рот произнести ни слова, шок от того, что я вижу его там, заставляет меня застыть.
— Что это? — Наконец мне удается вырваться, но я чувствую, что едва слышу свой голос из-за стука собственного сердца, бьющегося в груди.
Тело Марка внезапно раскачивается из стороны в сторону, как маятник. Я смотрю и вижу, что Тру стоит рядом с Марком, куда он, должно быть, толкнул его, его внимание полностью сосредоточено на раскачивающемся теле в центре комнаты.
— О, разве ты не знаешь, Малышка? Марку нравится помогать злым людям избежать правосудия, — говорит он.
Осознание обрушивается на меня, как тонна кирпичей, и я чувствую, как меня захлестывает смесь эмоций — гнев, предательство и чувство неверия. Я бы доверила Марку свою жизнь, он часть нашей команды, я бы никогда не заподозрила его в этом, судя по тому, как мы общались.
— Он тоже связан с ними? — Мне удается сказать, мой голос дрожит от гнева и печали одновременно. — Насколько глубоко простирается эта коррупция?
Дэр подходит ко мне ближе, его присутствие успокаивает и нервирует одновременно.
— Глубже, чем ты можешь себе представить, — отвечает он низким голосом, наполненным затаенной решимостью.
Тру оставляет Марка продолжать раскачиваться, когда он неторопливо подходит к нам, его собственная рука в перчатке поднимается, чтобы коснуться моей щеки.
— Привет, Малышка.
Я быстро моргаю, фокусируясь на его лице в маске передо мной, а не на Марке.
— Привет, — выдыхаю я в ответ.
Он посмеивается, продолжая водить пальцами в перчатках по моей коже.
— Ты выглядишь прекрасно. Ну, ты всегда так делаешь, но этот цвет выглядит почти как кровь, он горячий.
Вот он снова показывает свою психованную сторону. Разве плохо, что это действительно вызывает у меня улыбку?
Я качаю головой, глядя на него, и он опускает руку.
— Я думаю, что здесь происходит что-то еще, более важное, чем то, как сексуально, по-твоему, я выгляжу.
Он наклоняется ближе ко мне, и я замедляю свои движения.
— Позволь мне кое-что прояснить, Малышка. Нет ничего важнее тебя.
Мое сердце пропускает удар при его словах, и я чувствую, как мои щеки краснеют от интенсивности его взгляда. Быть объектом его внимания одновременно волнующе и нервирующе, но я стараюсь сосредоточиться на серьезности сложившейся ситуации.
— Спасибо, но немного трудно игнорировать человека, висящего на крюке, — твердо говорю я, пытаясь вернуть разговор к стоящему перед нами неотложному делу.
Тру слегка откидывается назад, его глаза все еще прикованы к моим.
— Конечно, ты права. Мы должны разобраться с ним.
Он встает с другой стороны от меня, рядом с Дэром, поворачиваясь так, что теперь мы все смотрим на все еще покачивающегося Марка.
Я прищуриваюсь, глядя на Марка, мой гнев клокочет внутри меня:
— Так это он отвечает за коррупцию?
Дэр качает головой, его темные глаза не отрываются от фигуры Марка.
— Нет, Малышка. Марк не является вдохновителем коррупции. Он всего лишь пешка, пусть и добровольно, но он не держит бразды правления в своих руках.
В разговор вступает Тру:
— Роль Марка заключается в том, чтобы помогать в сокрытии преступлений и уничтожении улик, когда он может. Он не командует, но он соучастник злодеяний.
Я сжимаю кулаки, мой гнев теперь направлен не только на Марка, но и на всю организацию.
— Значит, он добровольно решил быть частью этого? Защищать этих монстров и позволять им продолжать свои зверства?
Дэр наконец поворачивается ко мне, его глаза впитывают мой гнев.
— Да, он сделал это, Малышка.
Я медленно подхожу к повешенному человеку, мой гнев горит внутри меня. Они следуют вплотную за мной, пока мы не оказываемся в нескольких футах от него, и Тру касается моей руки, останавливая меня от приближения. Он проходит мимо меня и срывает скотч, закрывающий его рот.
На лице Марка вспыхивает боль, но его голос уже срывается.
— Беги, Алекс, они психи! Посмотри на них! Насмотрелись фильмов, задурили себе головы, они бредят!
Тру громко смеется, его модулированный голос делает звук еще более жутким в разлагающейся комнате.
