— Ну так отчего этот ваш иномирянин от боя не отказался? — Незадачливый судья старался не потерять лицо и посмотрел на венценосного патрона.
— Иномирянина зовут Павел Мартун, — не стал отмалчиваться его величество, одной фразой показывая, что не одобряет заносчивости спутников. Он помнит имя юноши, значит, и свите не зазорно. — Я бы тоже на его месте не отказался. Лучше сдохнуть. Ты, Аст, первый бы и раструбил, что мальчик веревочки с бусинкой испугался. — Эрик встряхнул кистью, из его ладони выскользнул безобидный шнурок. Взмах — и шарик со свистом рассек воздух перед носом арбитра. Король обозначил свое отношение к ситуации.
Столичные вдруг вспомнили о второй цели визита.
***
Ольга осталась как бы не у дел. Довольно неприятное ощущение — нигде ей вроде как места нет, ни рядом с молодыми наездниками, ни рядом со «взрослыми». Вот и стояла Оля в полном одиночестве посреди плаца. И оставалось ей только наблюдать.
Раим и пришлые как-то вдруг отделились от нее, переместившись к арестантам. Павел общался со своими товарищами. Он устал (это заботливая тетушка чувствовала на расстоянии), а еще был удивлен их вниманием — за тушами нгурулов Ольга видела еще как минимум троих любопытствующих, которые сгрудились рядом с командой аутсайдеров. Или с этого момента бывших аутсайдеров? Что-то в племяннике казалось ей неправильным. Неуместно широкая лыба, вялые и в то же время размашистые жесты… О господи!
«Павел, приди в себя!» — рявкнула Ольга мысленно, ни на что особо не надеясь. Но сработало — парень аж вздрогнул и помотал головой, как будто ему в ухо гаркнули. Обернулся к тетушке, кивнул. У Ольги колени ослабли от облегчения, и захотелось срочно присесть: их давно налаженная связь через Тырю сработала штатно, и Пашка уловил не только окрик, но и не облеченное в слова предупреждение — рано расслабился. «Бедный ребенок! — стенала в глубине души сердобольная Ольга. — Перенапрягся на самоконтроле, вот его странный дар и сработал. Хорошо, что в хлам не окосел на волне отката». Вот такая она, индивидуальная Пашкина магия — творить спирт, в том числе и в собственной крови. Если перенервничает. Ну, уж какая есть.
Варгу и Фрогс уже вполне оправились от побоев и стояли на своих ногах, правда, позы их были неуловимо странными. Если бы Ольга уже не сталкивалась с подобным, она бы и не догадалась: господа арестанты под контролем конвоиров. Черт! Всего лишь контроль! Как приятно было бы увидеть их в наручниках! А еще лучше — с кандалами на руках и ногах! И чтобы все это увидели! И сослуживцы, и те, кто наверняка наблюдает в окна второго этажа. Но даже Ольга, с ее нулевыми знаниями о магии и опытом на уровне демоверсии, понимала, что с одаренными это, пожалуй, наиболее практичный вариант. В Ольге клокотала злая надежда, что арестанты только телом скованы, но не разумом. Вот пусть, пусть насладятся беспомощностью и зависимостью. Скоты!
Раим, при поддержке Свапа, вывел двух нгурулов. Звери Варгу и Фрогса. Такие же вялые и потускневшие, как и их партнеры. Оля принципиально не знакомилась с этими особями. Зачем? Послушать, как звери страдают? Спасибо, ей Раша хватило. Свап и лавэ сейчас уведут их в столицу.
Минут через десять Свап вернул своего наездника на плац. Все, остались только арестанты. Конвой собран.
Подчиняясь команде, Ольга отступила подальше от центра плаца и лишь сейчас искоса позволила себе взглянуть на бывшего эр’лавэ Рансу. Такой жалкий! Впрочем, жалости в Ольгиной душе было на крокодилью слезку. Этот тип, помимо прочих бед, ее чуть не убил.
Преднамеренно и осознанно.
Ольге вдруг захотелось, чтобы та спонтанная дуэль между нею и Рансу закончилась летальным исходом для одного сумасшедшего недонаездника. Оля покрутила эту мысль так и эдак и поняла, что особого отторжения эта самая мысль у нее не вызывает. Ну прибила бы мразь по случаю, и что?
Гуманизм?
Да идите вы! Представьте нгурула в партнерах у агрессивного сумасшедшего и идите! Прятаться.
Да, жаль, что ей то ли силенок, то ли куража не хватило… И Раиму Хлопоталычу забот поменьше было бы. Ему и так достается. Их с Пашкой усилиями.
В пелену разрыва уже втянулся Варгу и его сопровождающий из столицы, готовился к переходу Фрогс со своим конвоиром. Видимо, все столичные, включая медикуса, были сильными ходоками, способными на переход с пассажиром. Медикус-ходок? Шикарное сочетание, восхитилась Ольга. Прям карета скорой помощи. Ценный кадр!
Группа людей, окружившая последнего арестанта, стала вдруг настороженной и напружиненной. Даже его величество. Лавэ Шенол передавал контроль над бывшим другом эр’лавэ Асту. Все. Тронулись.
Ольга с некоторой жадностью и злорадством наблюдала, как ее враг двигается к точке отбытия. Рансу шел медленно, с усилием, как через толщу воды. Туловище наклонено вперед, руки болтаются, ноги шаркают. Мутные глаза смотрят на землянку. В эмоциях полный штиль.
Наверное, именно это Ольгу и насторожило. Она подсознательно отступила на шаг, когда Рансу с нею поравнялся и… бросился, вытянув вперед кулак с зажатым нгурульим шипом.
Толчок. Жжение у виска. Падение. Темнота.
Очнулась рывком. Вспомнила белесые безумные глаза Рансу. Дернулась и хихикнула — жива. Боль в отбитой попе явное тому свидетельство.
— Жива, — подтвердил язвительный голос его величества.
— Любопытно, почему? — поинтересовался кто-то холодно.
— Наверное, потому, что вы хороший целитель, интэ, — с той же язвительностью констатировал Эрик.
— Яд. Шип был с капсулой. При такой царапине — гарантированная кома, а она моргает и хихикает. — Голос был по-прежнему бесстрастен, но полон академического интереса.
— Ща у тебя кома будет, если не заткнешься, — пробормотало над головой по-русски. — Тёть Оля, ты как?
Ольга осознала, что полусидит, опираясь спиной, судя по всему, на Пашку.
— Поднимай меня, плиты горячие, — попросила Ольга и приоткрыла глаза, стараясь отвернуться от солнца. — Да в порядке я. Честно!
— Она в порядке, — заверил столичный медикус совершенно индифферентно. — Хотелось бы мне знать — почему.
Рывок — и Олю подняли на ноги. Пашка заботливо придержал тетушку, давая ей обрести равновесие, а заодно занять руки, чтобы не врезать столичному. Он доктор или вивисектор в прозекторской? Интересно ему!
