это же время в Москве находилась торговая делегация из Фландрии. Фламандские города входили в Ганзу и ходатайствовали, чтобы им позволили открыть представительство в Новгороде. Его ликвидировал еще дед Ивана Васильевича. Ганзейцы там занимались именно тем, что скупали по дешевке русские товары, не пуская наших купцов на запад. Теперь они действовали заодно с ливонцами, желали восстановить прежнее положение. Появление конкурентов крайне обеспокоило их. Они даже пытались оклеветать англичан, подали царю донос, что это пираты и их надо посадить в тюрьму [343].
Но Иван Васильевич не позволил обмануть себя. Возродить представительство Ганзы в Новгороде он не разрешил. Клеветнический донос отмел. А связи с Англией счел выгодными — как раз из-за торговой блокады в Ливонии. Согласился установить с ней дипломатические отношения и торговлю. Эдуарду VI он написал личное послание с переводом на немецкий язык. По приказу царя Ченслору и его спутникам помогли починить корабль, снарядиться в обратный путь, и в 1554 г. они отплыли на родину.
Хотя сама Англия за время их путешествия разительно переменилась. Эдуард VI умер. В ожесточенной борьбе с помощью католиков и испанцев к власти пришла его старшая сводная сестра Мария Тюдор. Круто подавила бунт, организованный «новыми людьми» и протестантами. Вышла замуж за испанского короля Филиппа, восстановила католицизм, приняла суровые законы против протестантов. За 5 лет было казнено 2 тыс. человек. За это Мария получила прозвище «Кровавой». Но его запустили враги королевы. Простонародье молилось на Марию, нарадоваться на нее не могло! Жестоко расправляясь с оппозиционерами, она навела порядок в стране, прижала знать и богачей, грабивших народ. Обращавших разоренных людей в рабство или отправлявших на виселицы за бунты и «бродяжничество» (в правление временщиков казнили около 70 тыс.). Мария начала восстанавливать монастыри, где нуждающиеся могли найти приют и кусок хлеба. Альянс с Испанией позволил пригласить нидерландских мастеров, в Англии возникли собственные суконные мануфактуры.
Моряки Ченслора уплывали из протестантской страны — вернулись в католическую. Но их никто к еретикам не причислял, чествовали как героев: они привезли меха, персидский шелк, индийские пряности. В Англии заговорили об «открытии» России. Да, получалось, что нашу страну тоже «открыли» — как Америку, Индию. Другой вопрос, что могучая Россия не позволила бы обойтись с собой так же, как европейцы обходились с «открытыми» ими американскими или африканскими государствами. Но торговля с ней сулила колоссальные выгоды. Под эгидой королевы была создана купеческая Московская компания, и именно она положила начало превращению Англии в торговую державу.
Однако новый канал для связей с Западной Европой был неудобным — навигация в Белом море короткая, несколько летних месяцев. Следовало расчистить основной путь, через Балтику. В 1554 г. пришел очередной срок для переговоров о мире с ливонцами, и на них решили надавить. Подняли вопрос о «юрьевской дани». Он возник очень давно. Еще Владимир Креститель покорил земли Латвии и Эстонии, обложив их данью. В XIII в. их захватили немецкие крестоносцы. В ходе войн с новгородцами в 1224 г. они заключили договор: прибрав к рукам город Юрьев (Дерпт, Тарту), Орден согласился платить Новгороду часть дани, которую здешние эсты раньше платили русским. Немцы об этом постоянно забывали, но когда их громили, каждый раз напоминали. Дань фигурирует в договорах между Псковом и епископом Дерпта в 1460–1470-х гг., а в 1503 г. ее включили в мирный договор между Ливонским орденом и Россией.
Рыцари, как обычно, забыли о ней. Но на переговорах Висковатый и Адашев объявили: предки царя разрешили немцам поселиться на своей земле при условии выплаты дани, и оно не выполняется. Предъявили договор 1503 г. и потребовали недоимку за 50 лет. Адашев пригрозил — если не заплатите дань, государь сам придет за ней. Подействовало, послы струсили. Уступили по всем пунктам. Ливония обязалась разрешить свободную торговлю, восстановить разрушенные православные храмы в Дерпте, Ревеле, Риге. Подтвердила прежние княтвы не вступать в союз с Литвой. Дерптский епископ должен был заплатить дань, а великий магистр и архиепископ Рижский — проследить за этим. На сбор денег давалось 3 года.
Когда послы привезли такой договор правителям Ордена, те ошалели. Сумма набежала огромная, за каждый год «по немецкой гривне с головы» жителей Дерпта. И дело было не только в деньгах. По правовым нормам XVI в. данник считался вассалом того, кому платит. Но ливонские власти опасались и навлечь на себя гнев царя. Когда к ним приехал государев посол Терпигорев, они принесли присягу, что выполнят все требования. Но решили выкрутиться, оставили себе лазейку — что Орден является частью Германской империи, и договор вступит в силу только после утверждения императором. В общем-то, надеялись спустить на тормозах. Рассчитывали, что Россия крепко завязла в Поволжье.
Хотя царь стал сам разбираться, почему не получается подавить восстание. Открытыми воротами, через которые оно подпитывалось, было Астраханское ханство. Там укрывались разбитые мятежники, оттуда они пополнялись отрядами ногайцев и крымцев. Астраханский хан Ямгурчей двурушничал. Объявил себя союзником, даже вассалом царя, но одновременно наводил мосты с Крымом и Турцией. Когда ему привезли послание от султана с обещанием покровительства, Ямгурчей отбросил игру и царского посла заточил в тюрьму [345]. Чтобы замирить Поволжье, надо было воевать с еще одним ханством. Московское правительство обратилось к союзному ногайскому князю Исмаилу, и он предложил поставить ханом своего родича Дервиша-Али. Царь и бояре согласились, если новый хан признает себя подданным царя.
Весной 1554 г. на Астрахань снарядили рать на судах под командованием князя Юрия Пронского-Шемякина и думного дворянина Игнатия Вешнякова, 30 тыс. дворян, стрельцов, вятчан. Позвали и донских, волжских казаков. Они под началом атамана Федора Павлова собрались на Переволоке, ожидая царское войско. Но обнаружили, что навстречу ему выдвигается астраханское. Предупредили передовой отряд князя Вяземского, вместе с ним внезапно напали на неприятеля и разбили его возле Черного острова. Среди астраханцев поднялась паника, хан бежал. Казаки и Вяземский погнались за ним, захватили пушки и даже гарем. Ямгурчей ускакал в Азов, а Астрахань сдалась. 2 июля Пронский-Шемякин занял ее без боя. На престол возвели Дервиша-Али. Он вместе с мурзами принес присягу Ивану Васильевичу, обязался платить ежегодную дань в 40 тыс. алтын и 3 тыс. рыб. Русские получили право «безданно и безъявочно» заниматься рыболовством на Волге вплоть до Каспия.
Весть о взятии Астрахани Иван Васильевич получил в Коломенском, когда с митрополитом и двором встречал день своего рождения. Семейный праздник перешел в государственный. Звонили колокола, служились благодарственные молебны. Второе царство пало к царским ногам! И даже без больших сражений, потерь, удалым казачьим набегом! Государь щедро наградил победителей, пожаловал «золотыми» (они использовались в качестве медалей, их
