Сопровождаемые псами и часовым, мы вышли из дверей караулки и на миг остановились, пораженные открывшейся картиной. Неровная местность впереди нас, сколько хватало глаз, была усеяна палатками и времянками, землю между которыми уже вытоптали до пыли. Когда успели?.. В отдалении вулканически курились кухни — я это поняла по запаху печного дыма и каши… По дорожкам между палаточными кварталами маршировали отряды и отдельные солдаты, ничуть не похожие на солдат из нашего мира. Больше они походили на разбойников или тех подозрительных людей, которых в новостях обычно называют повстанцами. Ни формы, ни армейской четкости. Зато у каждого на рукаве (или еще где-нибудь, если рукав отсутствовал) красовался знак Схарма.
А еще мне показалось, что многие из них были тварями или уродами.
— Теперь ты видишь, что мы правы? — тихо сказал братец. — Нельзя допустить, чтобы схарматы явились к нам. Они не понимают, как у нас все устроено… Им кажется, что хватит нескольких отрядов, чтобы установить контроль над нашей стороной. Но прежде чем они поймут, что ошибались, прольется столько крови…
Часовой молча повел нас в центр этого бряцающего оружием безобразия.
Примерно посреди лагеря возвышался большой строительный вагончик на колесах, вроде тех, в которых располагались мастерские. Но в этом вагончике нас ждал Вилор со своим штабом. Так я подумала, взглянув на разложенные на хлипком столике бумаги и расчеты. Штаб состоял из десятка человек, самым безобидным из которых выглядел Жмурик. Он сидел у столика все в том же замызганном халате и курил.
Вжик остался снаружи, а нас с Майком при входе обыскали. Какое счастье, что Майк сообразил спрятать Звезду в мотоцикле! Вилор наблюдал за обыском с нескрываемым удовольствием. Особенно за мной: тот хмырь, который меня ощупывал, явно увлекся. В другое время и в другом месте я бы двинула ему коленкой куда следует, но сейчас побоялась Вилора. Мало ли что ему придет в голову со мной сделать после этого…
— Значит, явился, Ходок… — задумчиво протянул Вилор, когда нам позволили пройти внутрь вагончика. — Какие новости?
— Новости разные, — уклончиво ответил Майк, и я поняла, что он сейчас на взводе. Ему это все нравится, но и боится он нешуточно. А уж как я тряслась…
— Что значит разные?
— Мы получили амулет, но почти сразу у нас его отбили. Мы думаем, что это люди из Ордена. Они налетели прямо в лабиринте, смели нашу охрану, и… в общем, амулет потерян, — Майк отвернулся. — Придется действовать по запасному варианту.
Вилор несколько секунд глядел на него, не отрываясь, своими выкаченными светлыми глазами, а потом длинно и непонятно выругался. Наверное, это был местный аналог мата. Майк втянул голову в плечи. Черт, он на самом деле боялся!
— Никогда, — процедил Вилор, — никогда не следует поручать важное дело слабакам. Вы провалились. Вы столько сил вложили в эту операцию — и провалились. Теперь у Ордена и амулет, и данные о нас.
Он добавил несколько непонятных слов и потянул из-за пояса нож. Те, кто сидел в штабе, притихли. Наверное, знали уже, что, когда Вилор в ярости, лучше быть как можно незаметнее.
— Подожди, послушай, — быстро сказал Майк. — Ничего не отменяется. Человек Ордена, который принес амулет, залег на дно, но мы его ищем. Думаю, к вечеру найдем. Нам же только до завтра продержаться, а потом они уже не смогут нам помешать. Пожалуйста, Вилор, не делай хуже, чем уже есть…
Вилор вдруг отпустил нож, ухмыльнулся, резко схватил меня за кисть и дернул к себе.
— Я понял, Ходок, — хмыкнул он. — Вас всегда приходится заставлять. Тогда вы все делаете как надо… Слушай. Твоя подруга останется у нас. Вечером ты придешь сюда и еще раз расскажешь, что у вас происходит. Если ты не придешь или новости окажутся не такими хорошими, как мне хочется, я ее убью. А потом отдам поиграть Жмурику. Или наоборот: вначале Жмурику, а что останется — убью.
Я так возмутилась, что на миг забыла о страхе.
— Ты что, сдурел?! — рявкнула я и тут же об этом пожалела. Удар кулаком под ребра очень быстро заставляет пожалеть о своих словах.
— Заткнись, — сказал Вилор почти беззлобно. — Ты понял, Ходок? Так что возвращайся и передай Светлане, что теперь от нее зависит жизнь ее родственницы. Она ведь родственница, верно? К вечеру жду тебя.
— Хорошо-хорошо, — закивал Майк. Я стояла, согнувшись и прижав к ушибленному боку локоть, но от обиды аж разогнулась. И он что, даже не возмутится? Не попытается меня защитить?..
А впрочем, чего я ожидаю? Что Майк сейчас, в духе голливудского кино, вырвет меня из рук плохих парней, а потом мы с ним вместе разнесем в щепки военный лагерь и всех победим? Ох, зря мы смотрим эти фильмы — слишком далеки они от реальности, слишком превратное впечатление создают о силах одного человека… Даже если бы Майк хотел, он ничего не смог бы сделать. Поэтому он постарается к вечеру вернуться за мной… он же вернется, да?
Я взглянула на братца, но он отвел глаза.
— Я прошу об одном, Вилор, — проговорил он. — Моя подруга ни в чем не виновата, так не запирай ее, как преступницу. Пусть посидит в мастерских — и под присмотром будет, и все-таки не под замком. Мы все сделаем, как ты хочешь, Вилор. Только будь с ней помягче…
— А я, может, люблю пожестче, — гоготнул схармат. — Ладно, не грусти, Ходок. Ей уже все равно: жестко, мягко… Теперь все зависит от тебя. Эй, Корень! Проводи девку к мастерским и проследи, чтобы она там не слишком свободно устроилась.
Один из подручных Вилора, человек с таким корявым лицом, словно его отжимали вручную, кивнул и подтолкнул меня к двери.
— И ты ступай, Ходок. Я буду ждать, но не очень долго.
Майк вышел вслед за нами.
Корень, бывший, судя по всему, человеком крайне немногословным, жестом подозвал того самого часового-зомби, который привел нас сюда и все еще стоял возле вагончика в сопровождении своих псов. Так мы и проследовали через весь лагерь к мастерским. Корень заметил Вжика, тихонько едущего следом, и наконец открыл рот:
— Эй! А это что?
— Это мой мех, — ответил Майк. — Он с нами. Можно, он останется с моей подругой?
Корень подумал, ухмыльнулся чему-то и кивнул.
Вагончики мастерских представляли собой небольшую слободку, которая теперь оказалась на окраине военного лагеря. Наверное, мастера не в восторге от такого соседства… А может, и нет. По крайней мере, сейчас двери мастерских были открыты, ставни не заперты, кое-где перед вагончиками горели костры, на которых готовилась еда. Люди, помешивавшие варево, провожали нас задумчивыми взглядами.
Вагончик мастера Феликса тоже был открыт, на крыше его рядками сидели голуби. Сам мастер, похожий на пыльного каменного тролля, устроился на пороге и разбирал какой-то мелкий механизм.
— Ты! Будешь сидеть здесь! — гаркнул Корень. — Ходок, понял? Она будет здесь. А теперь пошел отсюда! Пошел!
Майк кивнул и долгим взглядом взглянул мне в глаза. «Не забудь о Звезде», — говорил этот взгляд. Потом он развернулся и побрел прочь, не оборачиваясь. Вот и все, Галя, ты осталась здесь одна…
